Кирилл Якимец - Бар «Дракон»
И тут Сема прыгнул, не переставая низко рычать. Чангачгук сразу лишился глаза и куда-то уполз. Додик остался со сломанной рукой, Зяблик скорчился на полу в луже крови — Сема проткнул Крабову кенту живот указательным пальцем. Самого Краба он вообще хотел убить, но внутренний зверь решил иначе: руки и ноги Семы работали сами по себе, все пальцы Краба были сломаны один за другим, а глаз вытек от страшного удара кулаком. Расправившись с врагами, Сема подбежал к тумбочке Краба, выгреб оттуда всю хавку и сожрал — две банки сгущенки, полбуханки ржаной черняшки с тмином и здоровый шмат копченого мяса. Кость, кажется, тоже сгрыз, даже не заметил, как это получилось. Зверь в животе остался доволен. Он велел Семе идти на койку и спокойно ждать ментов.
Срок, конечно, накинули — до совершеннолетия и еще два года строгача. На взрослой зоне Сема сразу выдвинулся: тут он понятий не нарушал, вел себя чинно, но сурово. В конце-концов, лет через пять, Сема Дристун, все-таки, откинулся. Конечно, «Дристуном» его уже никто и не думал называть. Теперь Сема звался «Агабот». А всех, кто над этим погонялом пытался смеяться, давно похоронили без памятника.
Поэтому и над погонялом Дракона Агабот смеялся лишь про себя. Он понимал, что такой серьезный человек, как Дракон, не возьмет имя случайно. Может, ему тоже в детстве приснился вещий сон, а может он действительно насмотрелся Брюса Ли и после этого стал крутым. Но как ни крут Дракон, хумские ребята будут покруче. Муравей позвонил, сообщил, что позиция занята, мотоциклы спрятаны, базуки заряжены. Место здесь пустынное, накладок случиться не должно. А если и случатся, так не страшно: и среди ментов, и в ФСБ, и даже в ФАПСИ, не говоря уж о таких дешевых тусовках, как Дума или Правительство, — везде у Агабота свои кенты. Собственно, ради кентов этих Дракон и имел с Агаботом дело: все политические аферы Дракона шли через далекий Хумск — истинную столицу России… Или даже всей Евразии. Но три дня назад Дракон заявил, что переводит столицу в Москву. Так и написал в маляве, которую Агаботу передали вместе с десятью чемоданами денег: Дракон честно выплатил все деньги налом и еще перевел в Швейцарию миллиард откатных. Арбуз грина — это справедливо, конечно, но Агабот выставлял неустойку в три арбуза, и Дракон, когда договаривались, был согласен. Наверное, не думал, что придется давать задний ход.
Однако, задний ход он дал и дополнительные два арбуза платить отказался. Агабот потребовал личной встречи. Вместо встречи Дракон позвонил по телефону, обозвал Агабота Дристуном и забил стрелку. Агабот понял, что Дракон просто хочет с ним разделаться. Что ж, пусть попробует.
Пять джипов Агабота выстроились кортежем, хромированными мордами к Северу. Оттуда должен прибыть Дракон. Агабот глянул на часы — швейцарский, ручной сборки, брегет в форме скарабея на золотой цепочке. Три. Пора бы уж, опаздывает Дракон. От Муравья звонков нет, значит, Дракон еще и мимо него не проезжал…
За спиной раздался короткий автомобильный гудок. Кортеж из семи черных «Саабов» замер с южной стороны. Там же тупик! Как они… Ладно. Агабот быстро набрал номер на мобильнике:
— Муравей! Отвечай, падла!..
Телефон мерно гудел — Муравей не отвечал. Ничего, можно и без базук разобраться. Одними «калашами». Агабот легким шагом прошел вдоль ряда джипов. Ребята готовы — они всегда готовы, ко всему. Позиция, правда, оказалась не такой хорошей, как Агабот предполагал. Ну ничего. Агабот встал в трех метрах от задней машины — грузная фигура в длинном коричневом пальто. Лысина сияет под серым апрельским небом, длинные, как у моржа, усы дрожат на ветру. А в животе нервно урчит внутренний зверь. Неужели чует неладное?
Дракон вылез наружу, хлопнув дверцей. Такая же грузная фигура, как у Агабота, только во всем черном. Бритое лицо, желтоватая кожа, черные волосы не «ежиком», как полагается, а рассчесаны на аккуратный пробор. Идет прямо к Агаботу, не боится, что подстрелят.
— Тебе не хватило денег, Дристун? — Спросил Дракон своим хриплым басом, подойдя вплотную. Зверь в желудке Агабота бился в истерике. Казалось, он сейчас прорвет кожу, выскочит на волю и убежит. Чего он боится?
— Мы базарили о трех арбузах… Брюс Ли.
Дракон и бровью не повел. Наверное, он не считает обидными намеки на киношное происхождение своего погоняла. Или…
— Три — много. По идее, я мог тебе и вовсе ничего не платить.
— Ага, как же… Целый год Дума танцевала под твою дудку, а ты теперь говоришь, что это ничего не стоит…
— Больше ничего. Я взял свое. Я достроил дом, если ты, конечно, понимаешь, о чем я говорю…
Зверь в желудке Агабота притих — но лишь для того, чтобы взбрыкнуть с новой силой. Агабот вытащил из кармана сэндвич с осетриной и проглотил в один мах, не жуя.
— Я достроил верхний дом, таракашка, а мои братья — нет, — продолжал свою загадочную речь Дракон. — Один закопался со своими тайными обществами, в прямом смысле закопался. Его закопал тот, кто скоро будет пахать на меня. Пахать с удовольствием, за обычную зарплату. А другой мой брат носится со своими дервишами, со своим анархизмом… Он молодой, глупый. Власть должна быть устойчивой, таракашка. Власть на колесах — это не власть. И власть должна быть легальной, чтобы ее все признавали. Тайная власть — это тоже не власть. Это только фундамент настоящей власти. Итак, я достроил свой дом, таракашка… Тебя не удивляет, что я тебя так называю? Вижу, не удивляет. А тебя не удивляет, что тебя это не удивляет? — И Дракон широко улыбнулся, показав длинные серебристые клыки. Улыбка эта становилась все шире и шире: шире плеч, забранных черной чешуей, шире дороги…
Агабот взмахнул рукой, давая знак своим ребятам. Со всех сторон послышались автоматные очереди, но сразу смолкли — ребята испугались, перестали палить. Тут было, чему испугаться: «Саабы» Дракона вытянулись, слились друг с другом, одевшись черной лаковой чешуей. Колеса, шурша, расплющились по асфальту, растеклись, образовав брюхо и лапы. Дракон стоял перед Агаботом во всей красе — гигантская черная рептилия, башка увенчана серебристыми рогами, над носом развиваются усы… Усы?
И тут Агабот понял намек Дракона. Таракашка! Усы!
Со стороны Новоникольского послышался треск одинокого мотоцикла. Агабот оглянулся. Муравей! Мотоцикл покорежен, одежда на Муравье обгорела, но базука твердо лежит на плече. Упав на одно колено, Муравей прицелился и выпустил снаряд. Агабот сразу определил, что снаряд пройдет слишком высоко. Но Дракон, вытянув длинную шею, поймал снаряд пастью и проглотил. А потом выплюнул в Муравья струю огня! Мотоцикл мгновенно расплавился, а Муравей превратился в белую кучку пепла.
— Ну что, таракашка, померялись братвой? — Низкий хрип Дракона звучал, казалось, отовсюду. Но Агабот больше не боялся. Он знал, что делать — пусть даже сейчас это не имело смысла.
— У меня тоже есть усы, — спокойно ответил он.
— В рот себе нассы! — Дракон расхохотался, — сравнил!
Усы Агабота отросли уже почти до земли. С оглушительтным хлопком прорвав кожу и коричневое пальто, на свет появилась дополнительная пара ног. Тело вытянулось, заблестело… Зверь перед смертью решил появиться в своем истинном обличьи. Агабот не сомневался: именно перед смертью. Потому что один на один у агабота против дракона нет никаких шансов. Но помереть надо красиво. Присев на задние и средние ноги, Агабот выставил перед собой острые передние и, глухо рыча, прыгнул, норовя попасть Дракону в глаз. Дракон взмахнул лапой. Блестящий коготь проткнул тараканье тело, лапа опустилась на асфальт. Рычание оборвалось хрустом — Агабот лопнул, залив асфальт желтой жижей. Жижа быстро испарялась.
Дракон вильнул хвостом, перешибив несколько деревьев. Потом прошелся огненной струей справа и слева от себя. Несколько человек из хумской братвы оказались, на свою беду, слишком любопытными. Теперь они визжали и катались по земле, пытаясь сбить пламя. Кто-то нырнул в грязное озерцо. Дракон хотел сначала вскипятить озерцо, сделать суп «остат» по-хумски, но передумал. Власть должна быть легальна. Глупые не поверят рассказам уцелевших, а умные поверят и согласятся: Средний Строитель прав. В хорошем доме нет места тараканам.
Расправив кожистые крылья, дракон тяжело поднялся в воздух, набрал высоту, сделав круг над озером, и двинулся в сторону Москвы, на лету превращаясь в милицейский вертолет.
ГЛАВА 3
Москва обрушилась на грузовик со всех сторон внезапно, словно к дождю примешался град — каждая градина величиной с дом. В окошках уже горел свет, небо из темно-серого стало грязно-бурым. Колхида шла по проспекту ровно, на каждом перекрестке попадая строго под зеленый сигнал.
— Куда мы сейчас? — Бесцветным голосом спросила Алмис.
— Куда угодно, принцесса, — расцвел Нифнир в улыбке, показав золотые клыки, — можно к кришнаитам горошку пожрать, можно к «Белому братству» или к мормонам. Заказывай.
