Сергей Джевага - Искусственный отбор
Второй охотник за древностями принялся непрерывно палить. Судя по тому, что продырявил брюхо своему же подельнику – ослеп, стрелял наобум. Из окна четвертого этажа тем временем высунулся вороненый ствол и прекратил мучения горе-террориста. Меткая пуля угодила в глаз, вырвала затылок.
Уложив дрожащую девочку в небольшую канавку под корнями дерева, изгой развернулся и увидел последнего бойца. Нервы не выдержали – бросил карабин, и сломя голову ринулся в темноту. Вдогонку пальнули из окон и из подвала. Агент тоже выстрелил, но промазал. Отбросил опустошенный «Кольт» и потянулся за иглометом, когда из кустов вывалился блондин.
Очевидно, преступнику повезло. Пуля застряла в броне, просто отбросила в заросли, чем и уберегла от гранаты. И едва очнувшись, бандит поторопился вернуться в строй.
В животе полыхнул пожар, горячая волна разлетелась по телу. Игорь отшвырнул Аленку в заросли, а сам прыгнул в другую сторону. Краем глаза заметил бледную вспышку, услышал свист и шипение. Ствол дерева брызнул дымящимися щепками, раздался натужный скрип и девчоночий визг. Но Миронов даже не замедлился, приземлился на четыре конечности, и прыгнул опять…
Парень оказался уж больно шустрым вопреки словам Васьки-наркомана. Конечно, две недели назад, когда обсуждали детали дела, преступник удивился явно завышенной цене за какого-то вонючего истока. Но тип работал законником, мог разнюхать какие-то неприятные тайны и теперь правительство «подчищало грязь».
Так думал белобрысый тогда. И он ошибся. Сейчас обозленный наемник плюнул на доплату за «живой товар», и хотел лишь одного – убить гада. Но поразился, когда глупо промазал. Попытался поймать истока в прицел, не смог, и ощутил запоздалый страх. Что-то шло совсем не так.
А потом враг материализовался у правого плеча. Блондин не выдержал, снова пальнул в пустоту, попытался упасть и уйти в перекат, чтобы разорвать дистанцию.
Не успел. Ладонь противника поймала запястье, чужой локоть жестко ударил в сустав. Специальный имплантат отключил боль, но хруст и упавший на траву пистолет подсказали, что рука безнадежно сломана. Наемник знал, что последует дальше – удар стопой под колено, захват головы. И потому умудрился блокировать, боднул головой в грудь. Оттолкнул истока… а истока ли?.. и мощно пнул в район бедер, надеясь сломать кость.
И вновь надежда оказалась тщетной. Коронный удар, коим крушил ноги и тазы ребят-поединщиков из Красного района, пропал впустую. Враг просто шагнул вперед. Сила и энергия ушли в пустоту, получился до омерзения жалкий скользящий толчок. А потом колено противника нашло нервный центр на внутренней стороне бедра, пальцы безошибочно вонзились под край хрящевой брони на груди и проникли вглубь.
Мир начал кренится, тело парализовало. Белобрысый еще успел заметить, как длинные когти истока ищут его сонную артерию под мускульной броней, как в темноте холодно мерцают желтые глаза… глаза хищника.
Кровь упругими толчками била из разорванной аорты бандита, взгляд медленно гас, источая напоследок невероятное изумление, непонимание. А Игорь сидел на корточках и с трудом переводил дыхание, унимал дико колотящееся сердце. Смотрел на мокрые когти и крепко стискивал зубы.
Послышались тяжелые шаги, шуршание листьев. Рядом остановился Боровин, опустил винтовку прикладом на землю и хмыкнул:
– Льется как из дырявой канистры. Откуда в нем столько?
– Кушал хорошо. Ложечку за маму, ложечку за папу…
Эксперт наклонился и окинул профессиональным взглядом раны блондина. Потом посмотрел на изгоя и с укором покачал головой.
– В медицину тебе надо идти, парень. С таким-то юморком и знанием анатомии модов. Как отыскал нервные узлы? Их же прячут, и каждый раз в новом месте, защищают. Прореху в мышечных слоях как нашел?
– А откуда у тебя винтовка? Я дважды подвал осматривал.
– Береженого бог бережет. И старые привычки живут долго, – философски ответил Николай. – Но я тебя понял, парень, опыт не пропьешь.
– Последнего взяли?
– Угу. Как кролика на бегу срезал.
– А с дядей Ваней что?
– Мелочи. Немного задержусь, заштопаю. Предплечье задело вскользь. Кожу и мышцы разорвало, но кость цела. Давыдович белугой ревет, самогонки требует, и Ваську на кол хочет посадить. Значит, в порядке. Соседи набежали, возятся и с ним, и с Пророком. Ты в курсе, что батюшке гортань сломал? Говорить не может, еле дышит.
– Ему на пользу, – равнодушно откликнулся бывший агент. Немного помедлил, позвал: – Ален, закончилось все.
– Я знаю, – спокойно сказала девочка. Осторожно вылезла из кустов, села на колени и расправила платье, слепо повернулась на голос. – Мне Персик сказал.
– Где его носит, кстати? – проворчал Кириллыч. – И почему смылся?
– Он других ищет. Вдруг кто-то затаился, – пояснила мелкая. – И не наговаривай, не убежал он. К маме отсылала, чтобы рассказал.
– Как так? – удивился медик. – Промяукал что ль?..
– Ты, дядя Коля, иногда такое ляпнешь, – возмутилась девочка. – Когтем на полу царапал, а я лапу вела… Мама идет.
Аленка не ошиблась, спустя минуту сквозь заросли продралась Лиза: бледная, с распущенными волосами, но с помповым ружьем в руках. Увидела дочь, и отбросила оружие, кинулась обнимать, ощупывать на предмет ранений. Следом прибежал Персик, принялся ластится, замурлыкал.
В темноте начали зажигаться окна и фонари, послышались тревожные голоса, среди ветвей замелькали силуэты людей. Сиплое ныл Пророк, рычал дядя Ваня. Перекликались стрелки в квартирах, плакали разбуженные дети. А Миронов сидел и молчал, наблюдая за тем, как Лиза уводит домой мелкую и кота.
Ничего не сказал и когда столкнулся взглядом с женщиной, прочитал в нем неприкрытый испуг. Аленкина мать заметила и окровавленные когти, и мерцающую радужку его глаз. Лишь вздохнул и опустил голову, позволил им уйти.
Объяснения и извинения потянули бы за собой слишком многое из того, чего Лизе знать не нужно.
Суета же быстро разрасталась. Народ, вырванный из постелей стрельбой и криками, спешил на улицу за новостями. Обступили трупы сталкеров, ругались и проклинали мелочных уродов. Первые подоспевшие мужчины растащили дармовое оружие и боеприпасы, другие охотно выслушивали рассказ дяди Вани. Кто-то предложил прочесать район, ему возразили – мол, в темноте головы разобьем и друг друга перестреляем, завязался спор. Еще через пяток минут объявились суровые монахи: в тяжелых рясах, с автоматами. Рассеялись по улице, начали опрашивать мирян – кто, где, с чего началось?..
Проблема любых стражей порядка в том, что они приходят слишком поздно.
Невнятный кашель Боровина вывел Игоря из ступора. Беглый законник оторвал взгляд от трупа белобрысого, поднял голову и вопросительно уставился на друга. Отблески фонарей бликовали на гладкой лысине, светлячками отражались в глазах. Пиджак и брюки Николая покрылись новыми пятнами, паутина висела и на ушах, а на лице застыло задумчивое выражение.
– То, как ты двигался… моя теория получила подтверждение.
– Наверное, – уклончиво согласился изгой. Хотя знал, что эксперт действительно прав. Во время боя не особо обращал внимания, но сейчас с болезненной ясностью воспринимал различия. Он лучше слышал, лучше чуял запахи, видел почти в полной темноте. А еще удивлялся, почему никто не замечал кота.
Миронов мотнул головой, словно отгоняя назойливых мошек. Нет, размышлять об изменениях сейчас не хотелось. О преимуществах и опасностях, которые они сулили, не хотелось тем паче. Особенно на фоне других вопросов, что терзали и так измученный ум.
Около минуты оба хранили молчание. Просто прислушивались к раскатам грома, наблюдали за всполохами молний в небе. А потом Игорь обтер кровь с пальцев и разбитого лица тряпицей, встал и решительно произнес:
– Прощай, Николай.
– То есть как? – задохнулся Кириллыч. Догнал, схватил за плечо. – Что на тебя нашло?
Медик попытался встряхнуть бывшего агента. Но столкнувшись с абсолютно трезвым и чистым взглядом, отступил.
– Я просто не желаю больше убегать от себя, – спокойно пояснил законник. – И хочу знать правду. Если останусь тут, поползут слухи, кто-то другой захочет нажиться. Придут наемники. Или штурмовые отряды корпораций, ПСБ. Мне не спрятаться. К тому же пострадают те, к кому успел привыкнуть. Сегодня яркий тому пример.
– Разведка боем? – догадался Боровин. – Может получиться. Тем более у тебя преимущество, никто доподлинно не знает, кем стал. Разве что безопасники…
– Да, разве что они, – кивнул Миронов.
На лице друга проступило удивление пополам с пониманием, зрачки расширились. Но вместо язвительной тирады Николай неожиданно вздохнул и на секунду прикрыл глаза.
– Ладно, твое право. Но я хотел тебе кое-что рассказать, когда нас прервали. Инна нашла способ отследить Кима. Причем не в Сети, а в реальном мире.
