Виталий Абоян - Древо войны
Владимир Кириллович встряхнул головой, сгоняя морок похоти, закравшийся в его сознание. Да что там закравшийся — давайте говорить прямо, и не уползающий оттуда. Белые простыни… надо же. Белые…
И тут он заметил, что с левой стороны, там, где лежала раненая нога девушки, простыня совсем не была белой. В неярком свете ночного города, льющемся сквозь тонированное стекло окна, было отчетливо видно большое темное пятно.
Владимир Кириллович вскочил на ноги и двумя большими шагами подошел к лежащей на кровати девушке. Глаза ее были закрыты. Резким движением он сдернул простыню с ее тела и увидел насквозь промокшую от крови повязку. Простыня и матрац внизу, под девушкой, тоже были пропитаны бордовым. Сколько же тут натекло? Никак не меньше литра.
Быстрыми точными движениями Владимир Кириллович включил голоэкран компьютера — так и есть, соединение разорвано. Она уже не в Сети. Она просто без сознания. Он схватил ее запястье, пытаясь нащупать пульс, но дрожащие пальцы не слушались его, никакого биения ему так и не удалось найти. Тогда он прильнул ухом к ее груди — тихо-тихо стучало сердце. Жива!
Но Насте требовалась срочная медицинская помощь. Что делать? Владимир Кириллович пребывал в замешательстве. Он мог обратиться к своему коллеге по Тресту — достаточно только подключиться к Сети и попросить о помощи, и через пять минут соберутся лучшие врачи Калькутты, — но как он объяснит свое пребывание здесь? Это ставило под угрозу весь проект. Опять этот проект! Как же он въелся в мозг. Даже сейчас, когда жизнь самого дорогого для него человека висела на волоске, он никак не мог забыть о проекте. Будь он неладен! Но даже если отвлечься от проекта, его внезапное появление в Азии сильно обостряло отношения внутри Треста.
Просто вызвать «Скорую»? Неизвестно, когда она приедет. И потом, последуют долгие разбирательства, выяснения, кто он, кто Настя и тому подобное. Вряд ли из этого выйдет что-то хорошее.
Оставался только один вариант — обратиться к подпольным врачам. Тем, что специализируются на помощи криминальному миру и, как правило, приторговывают нелегальными органами.
Владимир Кириллович наотмашь ткнул в коробочку вызова виртуального портье. В центре комнаты под потолком появился голографический куб с расплывшейся в омерзительной улыбке головой.
—Мне нужно… — начал было он, но осекся. Что он делает, старый болван?! Виртуальный портье — это же компьютер. Это не человек. А о чем можно договориться с бесчувственной железкой?! Он же ничего нелегального даже помыслить своими электронными мозгами не может.
—Мне нужен портье, — сказал он наконец.
—Портье вас слушает, — отозвалась улыбчивая голова.
—Мне нужен портье-человек.
—Вас смущает мое электронное происхождение? — омерзительная улыбка на голографическом лице становилась все шире и шире. Так, поди, он скоро лопнет.
—Меня ничего не смущает, но я хотел бы поговорить с человеком из администрации. И будет лучше, если он подойдет в номер.
—Но…
—Никаких но, — заорал на него Владимир Кириллович, — сейчас же мне в номер администратора! Я буду жаловаться!
—Ну что вы, не волнуйтесь, — заворковала голова.
—Пошел вон, — сказал Владимир Кириллович и вырубил коммуникатор.
Администратор с искренне озабоченным лицом появился буквально через двадцать секунд. Его глаза бегали, а дыхание сбивалось — по всей видимости, он сюда бежал, чтобы успеть подавить возмущение в зародыше. Владимир Кириллович быстро изложил ему свою проблему, настойчиво выдворив его из спальни, где лежала Настя. Администратор изображал глубокое раздумье — самое время дать ему денег. Вот тут не облажаться бы — не с кредитного же чипа ему валюту сбрасывать. Есть ли достаточное количество наличности? Владимир Кириллович залез во внутренний карман пиджака, висящего на стуле, — к счастью, российская любовь к бумажным деньгам не подвела, в кармане лежала увесистая пачка новых йен. Отодрав примерно половину, он протянул деньги администратору. Здесь, в Калькутте, такой суммы хватило бы, чтобы купить небольшую квартиру.
У администратора тут же загорелись глаза, а от подсчитанной в уме суммы отшибло способность к внятному изъяснению, поэтому он что-то прохрипел, энергично закивал головой и исчез в дверях.
Владимир Кириллович, словно загнанный зверь, рыскал по номеру взад-вперед. Он не находил себе места, он не знал, что ему делать. А если врача не приведут? Ну, тогда этот администратор пожалеет, что на свет родился. Но что толку, если он не успеет?
Он в очередной раз подошел к лежащей на кровати девушке. Кровь, похоже, продолжала сочиться из раны. Жгут, что ли, наложить. Владимир Кириллович принес из ванной полотенце, скрутил его и туго перетянул бедро Насти. Но кровь густой темной жижей продолжала стекать на постель. Сколько же ее вытекло?
Ему показалось, что прошла вечность, пока появился врач. Немолодой европеец, судя по акценту — немец, войдя в номер, уверенным жестом отодвинул Владимира Кирилловича в сторону и немедля направился в спальню. Здесь он быстрыми движениями надел резиновые перчатки, снял все повязки и полотенце, стер кровь какой-то шипящей при прикосновении губкой и, грубо поворачивая ногу руками, осмотрел рану.
—Что делать будем? — спросил он.
—То есть? — не понял его Владимир Кириллович.
—Ну, ногу, девушку — сохраняем или на запчасти?
—Да… — наверное, если бы в номере был еще один врач, этого Владимир Кириллович пристрелил бы.
—Спокойно! — одернул его медик. — Я понял, будем лечить.
Действовал он быстро и уверенно. Сначала вытащил из своего увесистого саквояжа запечатанный в пластик набор инструментов, подвесив к бра над кроватью пластиковый пакет с прозрачной жидкостью, подключил капельницу. Потом он занялся непосредственно раной — что-то чуть-чуть подрезал, что-то перевязал, засунул в рану какой-то очень красивый, поблескивающий хромом инструмент, щелкнул им там. Потом другой блестящей штукой, похожей на обычный канцелярский степплер, быстро провел по коже, оставив на ней едва заметную полосу полупрозрачных скобок.
—Готово! — провозгласил он. — Вообще-то кровопотеря большая, но выкарабкается. За пару суток будет как новенькая.
Врач вытащил увесистый агрегат, очень напоминающий «кольт» сорок пятого калибра, понажимал какие-то кнопки на его задней панели и, приставив ствол агрегата к Настиному плечу, впрыснул ей медикаменты.
—Вот еще один пакет с раствором, поменяете, как этот закончится, это несложно. И вот, — он протянул Владимиру Кирилловичу плотную пластиковую визитку. На лицевой стороне было написано «врач» и стоял номер сетевого локейта, на обороте — сумма в новых йенах. Видимо, гонорар в таких случаях был стандартным. Размером со вторую небольшую квартиру в Калькутте. Владимир Кириллович молча отдал ему деньги.
—Если что, — сказал на прощанье врач, — обращайтесь. Повторные консультации по текущему случаю — бесплатно.
Владимир Кириллович закрыл за ним дверь на замок и вернулся в спальню. Настя пришла в себя и смотрела на него. Ее лицо было почти такое же белое, как подушка, на которой она лежала.
—Пить, — чуть слышно прошептала она. Владимир Кириллович выдернул из охладителя бутылку с минеральной водой. Налил полную чашку и поднес к губам девушки. Она сделала несколько глотков и закрыла глаза. Через минуту она снова их открыла и сказала:
—Мне нужно в Сеть.
—Но… — попытался возразить Владимир Кириллович. Несмотря на слабость, ее глаза выражали такую решимость, что он не мог ей противиться.
—Очень надо, правда, — сказала она, и Владимир Кириллович воткнул штекер вирт-коннектора в разъем ее нейроконтакта.
