Андрей Васильев - Гонг и чаша
Ладно, ближе к плану. Все уже продумано, идем через огромный дворцовый сад, через черный ход, оттуда сводная группа попадает во дворец, обслуживающий персонал уже подкуплен, и поэтому шума-гама и вопросов: «Стой, кто идет?» — не будет.
Охрана сада или уже мертва, или вот-вот окочурится, я так понимаю, что халявное вино из рук премиленькой кухарки им на пользу не пошло. После одна часть отряда, а именно люди Брана, уходит в центральное крыло к входу, отправляет на небеса охрану и занимает оборону у центрального холла и непосредственно у входа во дворец. Никого не впускают и никого не выпускают. Оставшаяся часть штурмовой группы идет к церемониальному залу, рядом с которым находятся покои короля, ну а дальше — дело техники. Остатки охраны перебьем, отречение в пользу Анны Федерик напишет, подтверждение прав, предъявляемых княгиней на трон, засвидетельствует глава Академии мудрости — и все. Да здравствует королева!
Объяснением же перемен, произошедших этой ночью, простому люду завтра прямо с утра займутся клошары Данута, благо и они все вышли оттуда, из народа, все они там дети семьи трудовой, прости господи. Лозунги вроде «Королева Анна — это наше все» и «Под знаменем королевы Анны — к новым свершениям» им розданы, зачитаны и ими заучены. За купечество и иные слои населения беспокоиться было нечего — купцам снижение налогов, вельможам — возможность дальше жить. Ну, за каким-то там исключением, касающимся тех личностей, на кого Анна затаила зуб со старых времен.
Просто, красиво, элегантно. И похоже на вполне выполнимый план.
— В-всем все ясно?
— Мне неясно. — Данут хмуро окинул нас взглядом. — А мы что же, во дворец не пойдем? Мы что — незаконнорожденные или рылом не вышли? Мы тоже хотим поучаствовать, а если повезет, так и короля убить.
Анна и брат Юр обменялись взглядами.
— Ну всех не возьмем, им еще завтра в народ идти. — Витольд выдал очаровательную улыбку. — Но вот вы и, к примеру, вон тот кудрявый молодец с трубкой, можете идти с нами, почему бы и нет.
Данут довольно кивнул и добавил:
— И Ксант с Вайлериусом с нами пойдут. Им тоже нужно опыта набираться.
Витольд глянул на Анну, та, помедлив пару секунд, кивнула. Данут отошел к своим друзьям, вскоре оттуда донесся голос Ясмуги:
— Да, это правильное рэшение. Тэория бэз практики мертва. А вот тэория, подкрэпленная опытом, может свэрнуть горы, товарищи.
— То, что надо, — негромко сказал Витольд, глядя на Анну и брата Юра, и направился к Дануту, видимо, чтобы что-то ему объяснить. Знаем мы этих гарибальдийцев, шашки наголо — и вперед. А тут тихо надо.
Отряд, выйдя из ворот конюшенного двора, довольно быстро пересек небольшую площадь и оказался у огромных кованых ворот, которые, негромко скрипнув, отворились.
— Все в порядке? — спросил Витольд у двух мужичков в ливреях.
— Стража сада мертва, все двери открыты, — торопливо ответил один из них.
— Г-где Гейнор? — обеспокоенно поинтересовался брат Юр.
— Никто не знает, — развел руками один из мужичков. — С вечера его никто не видел.
— Ох б-беспокоит меня это. — Юр покачал головой. — Ох б-беспокоит.
— Да ладно вам. — Бран сверкнул глазами. — Всем кровь пустим, что нам этот Гейнор. У него в городе войск — полторы сотни клинков не наберется, да дворцовой стражи не более полусотни, гвардия вся на маневрах, как по заказу, там же весь генералитет. При этом каждый из моих молодцев стоит трех стражников, да и твои казначеи, я так понимаю, парни не промах. Да еще храмовники Адаларда, хотя они, конечно, с этими их рыцарскими завихрениями. Все нормально будет, мессир Юр.
Штурмовой отряд тем временем достиг дверей дворца. Бойцы друг за другом входили внутрь. Сама по себе картина была страшноватая — ночь, темные стены дворца, черной громадой нависавшие над нами, мрачный сад и молчаливые воины, идущие убивать не ожидающих этого людей.
Я вошел во дворец одним из последних. В коридорах горели светильники. Это добавило мне оптимизма — не люблю я темноту. Не то чтобы я боюсь ее, но не люблю. Дискомфортно мне в ней как-то.
Мы шли по залам и лестницам, коридорам и снова залам. Дворец был велик, вообще у меня сложилось впечатление, что он внутри куда больше, чем снаружи.
— Все, мы к центральному входу, — сказал Бран нам на одном из пересечений лестниц.
— Куда идти — знаешь? — Витольд растерял по дороге свою веселость и был сух и деловит.
— А как же. — Бран криво ухмыльнулся. — Довелось карты замка изучать. Так, из любопытства.
И он со своими людьми быстрым шагом двинулся вниз по лестнице.
— Анна, потом надо будет полностью сменить персонал, — сказал Витольд княгине, напряженной, как тетива лука.
— Само собой, — ответила та. — Но это позже, сначала это «потом» должно наступить.
— С-скоро все узнаем, — спокойно отметил брат Юр. — В-вон церемониальный зал. Данут, г-голубчик, иди вперед, открой нам эти д-дверки. Это будет д-довольно символично.
Данут, ухмыльнувшись, подошел к огромным золоченым створками и с усилием толкнул их от себя.
Мы вошли в огромный зал, даже больше, чем зал Фомора в Ледяной стене. Зал был прямоугольный, в дальнем его конце, на постаменте, был установлен большой трон. Напротив дверей, в которые мы вошли, были еще одни такие же, и это было странно. Зал прямоугольный, зачем делать два входа по бокам, когда можно сделать один с противоположной стороны от трона?
До нас донесся топот и звон металла, распахнулись такие же створки на другой стороне зала, и в них вбежало десятков семь стражников, возглавляемых черноволосым рослым мужчиной в темных доспехах, который был вооружен мечом с волнистым лезвием.
— А в-вот и Гейнор, — раздался спокойный голос брата Юра.
— Не успел! — сообщил всем пресловутый Гейнор.
— Господа, а что здесь, собственно, происходит? — ошарашил всех вопрос, который задал Федерик, одетый в ночную рубашку, в ночной колпак и со свечой в руке, стоящий у трона.
ГЛАВА 25,
в которой герой понимает, что дворцовые интриги — это не для него
— Б-блокировать Федерика! — раздалась четкая команда брата Юра, и его помощники, сбросив плащи, под которыми оказались отливающие сталью доспехи, и обнажив полуторные мечи, метнулись по направлению к трону, около которого замер ничего не понимающий Федерик.
— Защищать короля! — гаркнул секундой позже Гейнор, и сам ринулся в том же направлении в сопровождении трех подручных, крича: — Уходите, ваше величество, уходите, спасайтесь!
Король то ли был туповат, то ли просто не мог поверить в то, что происходит, но так и не двинулся с места. Не вступала в бой и оставшаяся стража, завороженно смотря на разворачивающееся действо.
На полпути к трону Гейнор с бойцами и бухгалтеры Юра столкнулись. Взвизгнули клинки, атмосфера в зале накалилась.
— Чего стоим, кого ждем? — раздраженно поинтересовался у нас Витольд. — Давайте, убейте остальных уже.
— П-погоди, Витольд, — остановил его Юр, не обращая внимания на лязг мечей. — Г-господа стражники, все те, кто не хочет умирать, м-могут прямо сейчас присягнуть новой королеве — Анне. В этом с-случае вы с-спокойно будете служить дальше, не потерпев п-поражения в правах и не п-понеся урона в ж-жалованье.
— Не слушайте его! — завопил один из стражников. — Это бунтовщики, уже сегодня они будут мертвы! Убейте их, если не хотите умереть вместе с ними!
После этого выкрика если кто из стражников и был готов примкнуть к нам, то не стал этого делать.
— Ч-что меня всегда поражает в людях, так это их с-стремление к смерти, — отметил менторским тоном брат Юр. — Но к-каждый выбирает свою с-судьбу сам.
Два отряда начали сближение, все быстрее, быстрее, и вот уже мечи ударили о щиты, раздался треск дерева, скрежет клинков, первые предсмертные хрипы. Это было не поле битвы, где есть место для маневра и красивых одиночных поединков, это был пусть и большой, но зал дворца, здесь все было замечательно предусмотрено для проведения приемов и устроения балов, но никак не для схватки более чем сотни бойцов. Да еще и Гейнор с бухгалтерами занял немало места — ни мы, ни стражники в эту схватку по какой-то причине не лезли. Граф уже потерял двух человек из трех, но и бухгалтеров брата Юра тоже осталось двое, так что бой по-прежнему шел на равных.
Я стоял во второй и последней шеренге, которая вот-вот должна была стать первой. За спиной у меня остались только Анна, четверо повстанцев, понимавших, что в этой мясорубке им делать нечего, оба финансиста и несколько клерков Витольда, прикрывавших своего патрона и остальных — до кучи. Воины с обеих сторон, получая удары, валились на пол, мешая двигаться тем, кто еще был на ногах.
— Рыцари, клин! Давим правый фланг! — раздался вопль Адаларда, тоже смекнувшего, что еще чуть-чуть — и бой окончательно превратится в месиво, пожирающее человеческие ресурсы и время. И спорный вопрос, что для нас важнее.
