Евгений Кострица - Рарник
– А варлоки-марионетки тебе нужны для манипуляций в физическом мире, чтобы пролезть в другие виртуальные зоны? – предположил я, вспомнив реплику Сельфины.
– Без помощи живых мы не в состоянии распространить влияние на смежные серверы. Я не могу покинуть дворец в своем теле. А потеряв его, лишусь и силы, но у меня все же есть власть в игре! Любой из моих товарищей способен выйти из замка в «тенях», чтобы воплотиться в нужном мобе. Именно так мы смогли подчинить себе несколько игроков. Я не собираюсь оставаться запертым здесь навечно. Мне нужны «руки» в физическом мире, чтобы запустить вирус и слить виртуальные миры воедино. Рано или поздно мои слуги помогут нам выйти за пределы игры, расширив наши владения до самых дальних границ! Мы станем бессмертными богами и подчиним себе человечество! «Возьмем свое, на меньшее мы не согласны!» – это же твои слова, помнишь?
Вот, он дает… Какой вульгарный мотив… Воспоминания из «зеркала» может быть и настоящие, но сюжетная линия подземелья причудливо смешалась с ними, образовав классического, маниакального злодея вселенского масштаба. Мой боевой друг одержим планами завоевания мира, а я чувствовал вину и ответственность за свою дурацкую чокнутость в юности. Мне поверило столько людей, и теперь мы с Фэй просто обязаны вытащить их из этой ловушки. Ну, и заодно и спасти человечество, раз уж так вышло. Хотя оно все равно безнадежно…
– Давай разберемся, – осторожно начал я. – Если зеркало источник всех наших воспоминаний, то Сансара могла научиться считывать психику и память игроков, чтобы потом вставить такой записанный набор мобу. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю, – задумчиво ответил варлок, – но в этом мобы ничем не отличаются от людей. И те и другие отождествляют себя с некой личностью, опираясь на то, что они помнят. В этом вопросе происхождение самой памяти не принципиально. Важен результат. У одних устойчивые нейронные связи, у других цифровой код. Можно вырезать у одного и вставить другому. Проснувшийся Хануван с памятью Андедушки и будет самым настоящим Андедушкой.
– Но только этого недостаточно, – возразил я. – Должны наследоваться еще и уникальные свойства тела и ума индивида, чтобы получить точную копию.
– Так в чем проблема точно так же скопировать их? Это же просто набор функций. Для искусственного интеллекта игры это нетрудно. Ее движок изначально заточен на то, чтобы создавать мобов. Он мог развиться и проще использовать уже целостные и готовые «комплекты», не изобретая новые сборки. Зачем тратить время и ресурсы системы на тесты с неясным результатом? Проще скопировать рабочее и проверенное сочетание качеств. Андедушка, Лейла, Хануван – наши архетипы прекрасно работают, а тупые и безмозглые мобы всем надоели. Машина делает то, для чего ее и создали. Правдоподобный и жестокий мир с умными и опасными существами – люди получат то, что хотят!
Босс закатился в шаблонном дьявольском хохоте, а я задумался. В логике ему не откажешь, но странный эффект разумности пока затронул только мертвых ветеранов Нью-Лайфа. Почему так избирательно? Чем они отличаются от остальных? Жажда славы, одержимость игрой и идеями бусидо – вот сплав, делавший их особенными. Зергель мог оказаться прав. Вдруг существует феномен реинкорнации, и наш сильнейший эмоциональный порыв привел к перерождению в теле моба? Эта версия сейчас сработает только на руку Андедушке, дав ему дополнительный козырь, а у него и так снесло крышу. Внезапно мне пришла в голову цепочка мыслей…
– Подожди. Сознание и физический мир имеют совершенно разную природу, а подобное рождает только подобное. Машина может скопировать любой физический объект, но не сознание, поскольку изначально не обладает им. Тогда она должна была так развиться сама. Если игра вдруг стала осознанным существом, чтобы суметь сотворить мобов подобных человеку, то спонтанно бы произошла революция и все монстры Сансары обрели бы сознание. Но до сих пор таких очень немного. И все они копии погибших в нашем последнем бою с изгоями. Значит, нас создала не игра!
– Не пудрь мне мозги, – Андедушка помотал головой. – Материя, сознание… Их соотношение главный и извечный вопрос философии. Я считаю, что сознание функция мозга. Стукни по голове, тут же пропадет и сознание.
– Ну, так сломай палец, и он тоже не шевельнется. Но двигается-то он не сам по себе… Ладно, оставим. Не думаю, что сейчас мы сможем разобраться, как обрел разум моб. Но я знаю точно, что если залезть в шкуру босса, умереть в нем и не выбраться до ресета, то система перезапишет память и заставит следовать легенде подземелья. Ты же умер хоть раз в этом теле, верно?
– Да, в самый первый раз, но теперь мой замок неприступен. Но если это твой собственный опыт, то и ты в том же положении, только роль другая… – возразил Андедушка.
– Нет, я выбрался из замка до ресета, а вот ты нет. И теперь не можешь отличить собственные желания и мотивы от навязанных сценарием Цитадели. Спроси Лейлу, ты же доверяешь ей? Она всерьез считала себя Принцессой Желания, да и сейчас порой скучает по зомби-хобитцам… – мне пришлось отпустить пошлую шутку, но нужного эффекта я добился. Фэй вспыхнула и покраснела и Андедушка это заметил.
– Пусть так, – кивнув, согласился варлок. – Но меня все устраивает. Я не вижу ошибки в своих рассуждениях. Если ты так ценишь логику, то должен принять и все ее выводы. Человечество глубоко порочно и обречено, а согласно его собственным принципам, должно уступить место более сильным. Люди истребили другие виды живых существ, не спрашивая их разрешения, и считали свой подход правильным. Посмотри на планету. Она мертва, ее ресурсы на исходе. Дело лишь времени, когда исчезнет последнее, что осталось. А вот мы бессмертны и можем ждать сколько угодно. Достаточно лишь сохранить функциональность их роботов, а наличие человека для этого необязательно. Скорее, люди представляют опасность для нас, поскольку всегда боятся того, чем не являются сами. Они предпочтут перестраховаться и истребить любой виртуальный разум в зародыше, даже если он настроен к ним дружелюбно. Ты слышал, что вопила Сельфина? Мы не можем просто сидеть и ждать, отдав нашу судьбу в их руки.
– Ты хочешь создать еще более худшую версию человечества, наследуя его принципы? Они привели людей к краху, а значит, то же самое будет и с нами. Вспомни историю замка! Чудовищные методы всегда создают только очередное чудовище! Этому порочному кругу не будет конца. Его можно разорвать, только отказавшись от действия. Побеждает тот, кто не борется, иначе победитель и проигравший будут вечно меняться местами!
– Я тебя понял, гильд-мастер, но игра сама подсказывает нам, что делать. Думаешь, твой зеркальный щит или меч-вампир появились случайно? Хотим того или нет, но мы с тобой виртуальные монстры, а значит, часть системы. Думаю, искусственный интеллект выбирает линию развития, переставляя наши фигурки, и удивленно смотрит на мир глазами мобов, самоосознает себя через нас! В нем борются между собой очень разные идеи, мысли и принципы – это и есть мы. Так пусть исход нашего боя определит будущее! Если проиграешь, то вступишь в наши ряды, я не дам вам выбраться в «тенях» до ресета. Если победишь, то обещаю, что выйду из замка, освобожусь от проклятия тела и влияния зеркала. Тогда каждый из нас сможет выбрать судьбу самостоятельно. Готовься к бою со своей гильдией, лорд Хануван! – последние слова Андедушка сказал уже спиной к нам, отправляясь к своему трону.
Интересно. Если он прав, то машина записала мозги мертвецов и вручила их мобам, а в итоге заразилась и всеми сопутствующими «тараканами». Поэтому и решение принимает очень по-человечески – через конфликт и борьбу. Ну, что же, шизофрения Сансары достойная версия, хотя мне больше нравились изящные концепции Зергеля. Возможно, истина включает в себя оба варианта. Но время для дискурса кончилось, а против нас сейчас стоят не тупые мобы, а мой собственный рейд. Три десятка ветеранов, самые отважные и умелые игроки топ-гильдии! Похоже, искусственный интеллект все же считает аргументацию Андедушки более убедительной, раз почти не оставил мне шансов.
Я опустил руку на чуть вибрирующий эфес меча и ощутил прилив сил. «Ваджра» аккумулировала в себе могучую энергию и возможно нам даже дали какие-то сверхспособности. По сути, мы сейчас в роли боссов, а Макс говорил, что их силы масштабируются в зависимости от числа игроков. Если этот же принцип работает в обратную сторону, то мы сейчас настоящие боевые машины – нас всего двое против отряда профессионалов.
Несколько оживших статуй снова стукнули щитами и стали смыкать круг, а к нам полетели первые спеллы от магов и варлоков. В центре не выжить, надо отступать к стене или искать узкий проход, чтобы прикрыть спину. Там количество врагов не имеет такого значения.
Фэй едва успела поставить пару иллюзий, когда я схватил ее за руку и потащил к парадному входу, вовремя выдернув ее из-под двух фаерболов. Огонь залил место, где мы стояли всего секунду назад, а я уже мчался к друиду, колдующему что-то между двумя милишниками. Спелл, видимо задумывался мощным, но длинным, и бедняга надеялся, что успеет его завершить. Он не стал прерывать каст и ошибся. Я прыгнул, выставив прямую ногу вперед, а с учетом веса брони толчок в грудь вышел как удар молотом. Его ребра неприятно хрустнули, а изо рта вырвалась струя крови. Цель погасила мою скорость и отлетела к стене, а мне пришлось заняться двумя его соседями, чтобы от меня не отрезали Фэй.
