Константин Кузнецов - Путешествие Гнева
— А у тебя есть выбор? — откликнулся леприхун. — Как я понимаю, вы, молодой человек, не горите желанием искать официального работодателя. Иначе не пришли бы ко мне, не так ли?
Я был вынужден признать его правоту. Клевер тем временем уверенно продолжал:
— Так что лучше соглашайся, сынок. Без патента, рекомендаций и прочей бюрократической ерунды ты в этом городе — пустое место. В лучшем случае — поломойка. Поэтому я бы на твоем месте не кочевряжился. Давай ударим по рукам или проваливай к Итару. Я и так потратил на тебя целую уйму времени.
— Хорошо. Я согласен, — моя рука медленно потянулась к карлику.
Леприхун в свою очередь не стал терять ни секунды и лихо ударил ладонью о ладонь.
— Вот и славно. Нанимаю. А это тебе, — карлик подкинул медную монету, которая, покрутившись, была поймана моим приятелем Дейвом. На его лице возникла довольная улыбка.
— Выспишься на конюшне. Мой одноглазый помощник Юк проводит тебя, а завтра спозаранку отведет в ангар. Жить будешь там же. Ты уж не обессудь, в таких вопросах лучше перестраховаться… — Леприхун хитро прищурился, ловко спрыгнул со своего кресла с подставкой и, подхватив высокий цилиндр, исчез за дверью.
Не успев опомниться и взвесить собственное решение, я оказался в стальных лапах циклопа, который проводил меня к выходу. Я едва успел попрощаться с Дейвом.
Моя привычная жизнь закончилась так стремительно, что я толком не успел пожалеть о случившемся, с головой окунувшись в мрачные закоулки старого города, где редко улыбались в ответ и чаще произносили бранные слова, чем услужливо приподнимали шляпу.
***
Спал я отвратительно. После вечерней похлебки, от которой у меня всю ночь крутило живот, я так и не смог расслабиться. Сено постоянно кололо лицо, лезло в уши, ноздри, а расстеленное поверх покрывало не спасало положения, а, наоборот, заставляло чесаться и ерзать от неудобства.
Проснулся я таким разбитым, что хотелось закрыться от всех вокруг и не вставать до вечера, но оглушающий подзатыльник, отвешенный мне здоровяком, мгновенно привел в чувство.
Юк устрашающе оскалился, хотя, мне показалось, сделал он это слишком наигранно.
— Пора. Нечего рассиживаться.
Никакого тебе завтрака, крынки молока с душистым хлебом, и уж тем более лишней минуты немного позевать и вытянуться. Честно признаться, я уже начал сомневаться, что поступил правильно, согласившись на контракт с этим хитрецом леприхуном. И в эту самую минуту я принял одно очень важное решение — если мне не понравится новая работа, повернусь и уйду. Немного побродяжничаю, а потом вернусь к виртуозу. Как-никак, три года вместе работали, не откажет же он своему бывшему ученику, примет обратно. Тем более что я, можно сказать, спас его от позора, утаив от комиссии истинную причину неудачного испытания.
До ангара мы шли извилистой дорогой. Одни закоулки и задние дворы. Я даже стал ощущать себя не механикусом, а каким-нибудь наемным убийцей или злобным лиходеем, которых в нашем городе водилось предостаточно.
— Мы от кого-то скрываемся? — пытаясь наладить общение, поинтересовался я.
— А если и так, то что? — пробурчал циклоп и замолк.
Да, такого собеседника врагу не пожелаешь, подумал я, с удивлением осматривая окрестности. В здешних трущобах я оказался впервые, и если бы мне кто-то сказал, что я до сих пор нахожусь в Плакте, я ни за что бы ни поверил. Сейчас меня окружал совершенно другой город. Грязный, обветшавший и лишенный всяческой жизни. От серых полуразрушенных домов несло плесенью, мостовая была разбита вдрызг, а между ставнями лохмотьями свисало разорванное в клочья белье.
— Здесь, наверное, живут горные тролли? — предположил я, предприняв вторую попытку завязать разговор.
— Нет. — Циклоп покосился на пустые глазницы окон и, поморщившись, добавил: — Здесь живут йотуны. Хотя, по мне, это одно и тоже. — Сплюнув, Юк ускорил шаг и в конце улицы резко свернул за угол.
Я не раз слышал об этих отвратительных порождениях Грязного пара. Если им дать волю, они способны на любые злодеяния, вплоть до душегубства. Поэтому в большинстве случаев блюстители, охранявшие покой города, выделяли этим существам крохотную огороженную территорию и пристально следили за их поведением. Правда, судя по тому пути, что мы проделали от дома Клевера до проулка 'Восьми копыт', резервация у этого народца была не такой уж маленькой. Никогда не думал, что наш город является пристанищем для этих мерзких тварей.
Йотуны не очень любили дневной свет и появлялись на улицах только с закатом, первым делом начиная повсюду наводить беспорядок. Те, кого родил Грязный пар, терпеть не могли чистоту и упорядоченность. Но, главное, они не выносили огонь и именно по этой причине газовые фонари здесь всегда были в неисправном виде. А еще мне рассказывали, что йотуны сильно топочут при ходьбе. Видимо, по этой причине камни мостовой лежали расколотыми, будто яичная скорлупа.
Мои рассуждения на этот счет оборвались внезапно и бесповоротно, когда я неожиданно налетел на мощную спину циклопа.
— Пожалуй, хватит, — заявил Юк, а затем, развернувшись на месте, схватил меня за руки. Его лапища легко обмотала вокруг моих запястий тугую веревку, а глаза скрыла непроницаемая пелена. Я был настолько обескуражен, что даже не сразу сообразил, что меня спеленали как пленника, нацепив на голову какой-то вонючий старый мешок.
— Клевер сказал: так будет спокойней, — объяснил циклоп.
Только вот кому именно будет спокойней, мерзкий карлик, видимо, не уточнил, — пришла мне в голову забавная мысль. И мы зашагали дальше. Правда, теперь я двигался гораздо медленнее, старясь не споткнуться о выступающие бугры камней.
Я мог сопротивляться. К примеру, отказаться идти дальше или начать вопить во все горло, даже угрожать, — только ничего бы я этим не добился, разве что очередную затрещину. Поэтому, обдумав свое незавидное положение, я решил понадеяться на порядочность леприхуна и его слуги Юка, и поплелся дальше в полной темноте.
Постепенно булыжники под ногами сменились ровным настилом, и я понял, что мы наконец-то попали в какое-то помещение. В нос ударил неприятный запах жженого металла и пыли. По всем признакам — мы почти добрались до ангара.
Еще через пару минут моего путешествия в абсолютной черноте я услышал глухие удары молота и скрежет пил.
Тяжелая рука циклопа легла мне на плечо, и мешок в мгновение ока слетел с моих глаз. Щурясь от пробивающегося сквозь стеклянную крышу яркого солнечного света, я не сразу смог оглядеться и понять, где именно нахожусь.
Ангар оказался не просто большим, а огромным. Просторный купол накрывал пространство больше ста ярдов, в котором имелось множество лестниц, комнат, кранов и площадок, размеченных ярко-красными линиями на ровной поверхности. Вдалеке виднелось несколько средних, видимо, грузовых крылопланов и один двухъярусный паровинт, с мощной выступающей листовой броней и угрожающими пушками по периметру.
Открыв рот от удивления, я едва не застонал от восторга, когда над куполом завис еще один крылоплан — изящный и на вид почти невесомый, он развернулся в воздухе на одну четверть. Купол вздрогнул и, слегка подрагивая, стал отъезжать в стороны, открывая верхние ворота для посадки. Легкий ветерок ворвался внутрь, заставив взметнуться пыль и легкие частички металлической стружки. Заслонив рукой рот, я недовольно закашлялся, не переставая наблюдать за тем, как юркий — всего пару ярдов в длину, крылоплан совершает посадку.
Обычно небо над городом наводняли неповоротливые паровинты или шаровники, которые напоминали мне ленивых жуков, карабкающихся по облакам, будто по песчаным горкам, и вызывали своим гулом скорее головную боль, нежели восхищение. А вот крохотный крылоплан ранил меня в самое сердце, заставив учащенно дышать, словно я был тем самым механикусом, кто умудрился изобрести эдакое чудо.
Немного покачиваясь, юркая машинерия, на борту которой красовались несколько ярких рун, выпустила струйку белого дыма и опустилась на землю. Ножки амортизировали мягкое приземление и винты стали постепенно останавливаться, когда из кабины уже показался пилот. Ловко выпрыгнув наружу, он быстро подтащил фиксаторы и, убедившись, что крылоплан надежно закреплен на месте, снял шлем.
Мое удивление сменилось еще большим восторгом. Летун оказался девушкой. Причем такой симпатичной, что когда она протянула мне свою тонкую ладонь для рукопожатия, я окончательно растерялся и стал неуклюже пятиться назад, пока не наскочил на Юка.
Девушка безразлично хмыкнула и, повернувшись ко мне спиной, зашагала в противоположном направлении, туда, где ее ожидал механикус. И выглядел он весьма необычно для простого помощника. Высокий и крепкий, этот гигант внешне походил на кузнеца, и лишь длинная широкая борода отличала его от повелителей огня и металла.
