Андрей Васильев - Край холодных ветров
Фитц встопорщил усы, откашлялся, сплюнул и обвел всех грозным взглядом, как бы уведомляя нас, что если будут вопросы, то с огромной долей вероятности он затолкает их нам же в глотку. У молодого поколения Гончих явно вопросы были, но они так испуганно смотрели на Фитца, что мне стало ясно — эти не спросят. Мне же с Фитцем детей было не крестить, по этой причине я не стал слишком скромничать.
— У меня пара вопросов — я поднял руку.
— Ну? — грозно сдвинул брови вояка.
— Что значит нехорошее место? Такое, как, не к ночи будь помянут, Снейквилль? Или что-то другое?
— Ну, что там в Сейквилле, этого никто не знает, а кто знает — тот не рассказывает — ответил мне вместо Фитца Мюрат. — Тут же все просто. Эти шахты — альтернативный путь на Север. Короткий, быстрый, удобный и не холодно там, в шахтах, не то что на перевале. Но за удобства надо платить. Поэтому этот путь еще и очень опасный и ментально усложненный.
— Ментально? — недопонял я.
— Ну да. Там, под землей, в шахтах, всем, даже представь себе гномам, жутко неуютно. Все время ты находишься под неустанным психологическим прессингом. Тебе мерещатся души сгоревших рудокопов, ты слышишь шаги, стоны, крики, тебе темнота что-то в уши нашептывает. Даже иногда кусочки битвы видишь. Да и недавно упокоенные тоже не прочь тебя постращать. Один мой приятель там свою знакомую по клану встретил. Сильное впечатление на него эта встреча произвела, особенно с учетом того, что за час до этого он ее живую видел.
— А что за сгоревшие рудокопы? — с любопытством спросил я.
— А, это интересная история — оживился Мюрат. — Дело было…
— В Пенькове! — рявкнул Фитц. Его усы встали дыбом. — Потом лясы будете точить. Нам сегодня хорошо бы дойти до Девятого Зала, это часов восемь пути, да с привалами, да еще и мечами придется помахать наверняка.
— Ладно — негромко сказал мне Мюрат. — По дороге расскажу. И вообще-держись всегда близ меня. Ты как, к героизму склонен вообще?
— В каком смысле? — не понял его я.
— В прямом. Ну вот эти все дела «Один за всех, все за одного», «На миру и смерть красна», «Сам погибай, а товарища выручай». Ты как, герой по жизни?
— Я-то? Нет, это не из моей сказки — честно ответил я. — Конечно, я не сбегу от опасности, группу не брошу и буду честно драться, но и на рожон доброй волей не полезу.
— Ну и славно — сказал Мюрат. — Ты давай, меня в шахтах держись.
— Хорошо — кивнул я.
— Так, бойцы, еще раз напоминаю — разливался соловьем Фитц. — Самое главное в шахтах — дисциплина. Расслабился, оторвался от группы — все, считай пропал. Одиночка в шахтах не выживет, это проверено неоднократно, причем игроками куда выше уровнем чем вы. И еще — коли тут сгинул — простись со своими вещичками — свитки порталов тут не действуют. Да что свитки порталов — тут даже почта не работает. Это понятно?
— Понятно — нестройно ответили мы.
— Идем таким порядком. Впереди я, за мной Фраг и Морис.
Гном и человек, оба воины кивнули. Фитц увидел их кивки и продолжил:
— Потом Тринувинуэль, — Фитц мотнул головой, будто отгоняя муху. — Язык сломаешь, будешь Трина. С тобой в паре идет Флорес.
Эльфийка-лучница и девушка-маг так же кивнули, принимая информацию к исполнению.
— Так, потом ты, Хейген и Энгис (стоящий рядом со мной парень-хилер коротко глянул на меня). Ну, и замыкающим идет Мюрат. Вопросы?
На этот раз никто не сказал ни слова.
— Вот и славно. Давай, Флорес, бафни нас чем можешь и пошли. Мы уже час как в шахтах должны уже быть.
Флорес махнула посохом, выпалила что-то неразборчивое, и у меня появилась ускоренная 25-ти процентная регенерация жизненной энергии сроком на два часа.
— Ага — удовлетворенно порычал Фитц. — Вот и славно. И еще, чуть не забыл. Там часто бывают заманухи, в виде валяющихся доспехов, оружия и всего такого. Не дай вам Бог к ним сунуться. Даже на выручку не пойду, шансов уцелеть — ноль. Даже меньше.
— Жаааль — протянул Фраг. Гномья жадная душа, еще даже не увидев валяющихся бесхозных предметов, уже по ним плакала.
Фитц свирепо на него глянул и скомандовал:
— Все, двинулись.
И отряд вошел в наводящий уныние провал, служащий входом.
Вы вошли в заброшенные шахты Рипейских гор. Когда-то именно здесь трудолюбивые гномы разрабатывали жилы, богатые золотом и драгоценными камнями, пока в Последнюю войну не произошло столкновение между…
Мне было бы очень интересно почитать, что же там случилось, но Фитц подгонял нас и я закрыл сообщение.
Внутри было мрачно. Вообще в подземельях, на мой взгляд, редко бывает весело — что тут, что в реальной жизни — простора нет, воздух спертый — чего же тут забавного? Здесь же на душу давили не только стены и потолок, но сама атмосфера. Создавалось впечатление что из нас начали по каплям, по крохам высасывать жизнь.
— Что, пробирать начало? — не слишком громко спросил Фитц.
Мы синхронно кивнули, все, кроме Мюрата.
— То ли еще будет. И молитесь богам, чтобы маршевый отряд темных дворфов не встретить, вот где жуть-то будет. Все, не стоим, пошли.
Отряд двинулся вперед, в тусклом свете, озарявшем дорогу мы наверное выглядели достаточно инфернально.
Свет, который нам освещал путь, давали грибы, обильно покрывавшие стены. По всей видимости, они успешно заменяли осветительную плесень, которую я видел в подземельях разрушенной цитадели.
— А что за отряд темных дворфов? — негромко поинтересовался я у Мюрата, идущего за мной.
— Темные дворфы. О, брат, это длинная история.
И Мюрат рассказал мне историю шахт. К ней прислушивался и идущий рядом со мной Энгис, судя по всему, он полностью ее не слышал.
Оказывается эти шахты были крупнейшим поставщиком золота и бриллиантов для целого континента. Ну и прочими драгоценными камнями они Раттермарк тоже снабжали. И жили тут мастеровые-гномы, жили-не тужили, махали кайлом, шуровали иным инструментом, гранили добытые камушки и вставляли их в разные украшения, которые сами и творили. Благополучно пережили здесь почти все войны, не ввязываясь в них, поскольку в отличии от многих иных своих сородичей были абсолютно не агрессивны, но вот с последней войной вышла неудача. Именно в эти шахты нагрянули остатки темной армии, которую гнали по пятам, не сдержавшие данного ими слова отдельные представители Светлой стороны, исповедующие принцип «Чтобы победить зло, надо всем хорошим расам собраться вместе и поубивать все плохие».
Группа, завалившаяся в шахты, состояла из пары полков темных дворфов — немногочисленной расы невероятно сильных и фанатично преданных Темной стороне коротышек. В отличие от гномов, которые в промежутках между войнами, в которые они ввязывались по необходимости, обычно мастерили что-то высокохудожественное, темные дворфы всегда были готовы воевать, частенько наемничали, а ковали исключительно оружие или доспехи. Тьме они были верны всей душой, поскольку по слухам были созданы самим Чемошем, богом Мрака.
Именно этих славных парней занесло в шахты, по которым сейчас мы идем. Тут они быстренько перебили большинство местных представителей, заняли оборону, с немалым мастерством понастроили защитных сооружений и приготовились отражать нападение светлых.
Тем времени какие-то гномы, умудрившиеся слинять из шахт через тайные ходы, добрались до ставки этих самых светлых и наябедничали, что их злые сородичи занимаются под горами убийствами и насилием, в связи с чем их конечно надо уничтожать.
Светлым же очень не хотелось лезть в узкие и тесные подземные ходы, где все преимущества были на стороне защищающихся, тем более что это была их природная среда. Немного посовещавшись, они не стали мудрить и приняли простое, в общем-то решение. Они попросту запустили в шахты Огненного Червя — порождение светлой магии требующее безумного количества магической энергии, но зато и безотказного, как винтовка Мосина — этот гигантский червь, пока не выжжет все живое, из помещения, в которое его запустили, не уйдет.
Для ускорения же процесса и в гуманных целях (сжигать заживо-это же так жестоко, так больно, не правда ли?) Светлые маги подпустили туда еще и пару «Ядовитых цветков». Тоже то еще заклинание, типичное оружие массового поражения — иприт, зато с приятным запахом.
В результате кто не сгорел, тот отравился. Причем это коснулось не только темных дворфов, но и остатков гномов и еще кучи разумных и неразумных существ, обитающих в шахтах — ледяных чертей, феллингов, йети. Там же сгинули в никуда и остатки племени прелестников-загадочников — странного народца, живущего на берегах подземных озер, тихих, безобидных, миролюбивых рыбоедов, мухи сроду не обижающих, у которых в жизни было только две безобидных страсти — коллекционирование колец да загадывание загадок.
Кто из погибших кинул посмертное проклятие — никто теперь не знает. Но кто-то его шандарахнул. И души всех, кто принял смерть от рук светлых рас в шахтах, тут и остались, не получив упокоения. И миролюбия им это не добавило, хотя, по большому счету, прямо уж все к смертоубийству не стремились, они больше жуть нагоняли. Впрочем, отдельные представители сгинувших в шахтах, стали еще теми кровопускателями.
