Артём Свечников - Между игрой и жизнью
— Твоих людей отбракуют Мойра. Ты и сама это понимаешь. Единственный твой шанс выжить, это заключить сделку с кем-то 'исключительным'. Вот только я никак не могу понять, в чём же именно моя исключительность. Чем я привлёк твоё внимание?
— Я уже ответила на твой вопрос, — раздражённо промолвила Мойра. — Человечностью.
— Угу, — припомнил Артур. — Что-то такое было между лекциями про свиней и геев. А теперь постарайся объяснить 'тупому варвару', что ты подразумеваешь под 'человечностью'.
Глубоко вздохнув, Мойра растерянно посмотрела на кладбищенские ворота, которые со страшным скрипом начали закрываться сами собой.
— Корпорация возвращает контроль на 'потерянной' локацией, — пояснила девушка, удиылённо хмыкнувшему Артуру.
— А я уж думал, что сейчас появятся страшные зомби и мне придётся прятаться за твою спину, — устало отшутился парень. — Я жду ответа на свой вопрос.
Оглядевшись по сторонам, Мойра присела на одну из могильных плит.
***
— Людей способных не раствориться в водовороте этой игры, безвылазно живя в ней годами, не так уж и много, — начала свой очередной монолог Мойра. — При этом я говорю о людях, которые абсолютно не сопереживают своему компьютерному аватару. Им безразлична красота окружающих локаций, и им чужд азарт происходящей вокруг них виртуальных интриг и сражений. Для таких людей компьютерная игра, — это самый наискучнейший способ убить своё свободное время. Поэтому, когда такие люди неожиданно оказываются запертыми в 'Песочнице', для них она превращается сначала в тюрьму, а потом и в самый настоящий ад. Учитывая всё это, вполне ожидаемо, что, попав в подобный виртуальный мир, эти люди первым же делом пытаются забиться в какой-нибудь самый дальний угол, где до них не дотянется царящее вокруг безумие. Удаётся им это сделать или нет, на самом деле для моей истории не так уж и важно. Тебе не удалось.
Моя история о 'человечности' начинается задолго до твоего появления в этой игре. Дело в том, что по неизвестной причине, большинство игроков из твоей страны просто не приживаются в 'Песочнице'. Никто не знает в чём тут дело. Просто вам постоянно нужна какая-то идея, вы постоянно пытаетесь найти в происходящем какой-то смысл. Но какой смысл может быть в происходящем тут безумии? Ты просто берёшь меч и сражаешься. Сегодня тебе приказали взять тот город, завтра изничтожить под корень население вон той деревеньки, а после завтра нужно будет перебить всех своих соклановцев. Такова психология этой игры. Тут всем плевать на всех. Взять хотя бы те немногие гильдии, что перешли в твой альянс вместе с воргеном-уголовником по имени Снольд. Вчера они штурмовали стены города, за которыми они сегодня прячутся. Сегодня они азартно убивают тех, с кем недавно сражались плечом к плечу. В этом нет никакого смысла. Просто такова суть этой обезумевшей игры. Ты всегда должен быть готов к тому, что спасённый тобой 'лучший друг' в благодарность хладнокровно перережет тебе глотку. И ты окажешься победителем, если перережешь ему глотку первым.
В масштабах игры, в которую играют семьсот миллионов человек, проблема с твоим народом, — ничтожна. В масштабах человечества, — это означает, что в будущее общество не впишется целое государство, с которым придётся что-то делать. Поэтому-то в эту игру с завидной периодичностью и стали подселять твоих соотечественников, в надежде найти ответ на ваш излюбленный вопрос: 'Что делать'?
Эксперимент длиться где-то около трёх лет. Кто-то из русских легко вписался в это безумное общество, кто-то окончательно сошёл с ума. Но большинстве случаев твои соотечественники просто ведут тихий образ жизни, стараясь ни во что не ввязываться. Иными словами, — попрятались по тёмным углам. И вот в один прекрасный момент в игру подселяется человек, на которого изначально возлагаются большие надежды. В отличие от остальных своих предшественников, ты оказался не психом, не уголовником и даже не калекой. При этом в тебе выявлены лидерские задатки, да ещё и оказалось, что ты не подвержен влиянию игр. Вероятность того, что такой необычный человек забьётся куда-то в угол, крайне мала. А потому для всех было очевидно, что твои приключения в этой игре начнутся в первый же день. Так оно и получилось.
В первую же ночь ты зачем-то начал извиняться перед обезумевшим бесхвостым воргеном-нпс, разговаривая с ним как с простым человеком. А параллельно ещё и умудрился завести знакомство с местной психопаткой, которая пыталась тебя пристрелить. Уверяю тебя, это далеко нетипичное поведение для любого человека.
Дальше — больше. Зачем-то, вдобавок к этой чокнутой, тебе понадобился гном, которого мечтает убить весь город, и огр-олигофрен. Тебе захотелось обзавестись стаей послушных 'собачек'? Ты хоть осознаёшь, что все твои, так называемые 'друзья', живут по закону этой игры? Им плевать на тебя. Для них самое главное слово в этой жизни, — 'Я'. И в любой момент они готовы перерезать тебе глотку. Кстати, именно это тебе и сказала сегодня утром та престарелая тауренша, которая нянчиться с тобой как с ребёнком. И эти её слова также вписываются в логику этой игры. Все таурены кому-то предано служат до тех пор, пока эта служба не потребует от них какой-то личностной жертвы. Никогда не задумывался, почему такой миролюбивый и благодушный народ вдруг живёт на юге этого континента?
— Вообще-то, я считал, что это просто дань традиции, — решил ответить на этот риторический вопрос Артур, одновременно 'переваривая' в голове слова Мойры. — В одной старой и весьма популярной игре таурены были союзниками орков.
— Но мы в другой игре, — усмехнулась девушка. — И здесь эти родственники минотавров не такие уж и благодушные добрячки. Попробуй их чего-то лишить ради 'общего блага' или очередной 'справедливости' и они тебя растопчут как вошь.
Помолчав немного, Мойра неожиданно решила закончить свой монолог.
— В общем, в ходе наблюдений за тобой, была выявлена одна очень странная закономерность. Почти у всех людей, которые, так или иначе, но вынуждены общаться с тобой, почему-то стал меняться характер. Не берусь сказать, в худшую или в лучшую сторону, но люди определённо начали меняться. И самое необычное во всей этой ситуации, — меняться начали и нпс, которые окружают тебя. Губернаторы, драконница, простые горожане, — их поведение стало весьма нетипичным для этой игры. И опять же, по меркам целого обезумевшего мира, количество 'изменённых' ничтожно и не стоит внимания. Но само 'изменение' порождает закономерный вопрос: 'Если игра обезумела, то получается что 'изменившиеся' нпс — выздоровели? И если это так, то получается и этот же принцип работает и в отношении игроков?'
Поднявшись с могильной плиты, Мойра указала парню в сторону 'землекопов':
— Пошли. Похоже, что твоих 'друзей' откопали.
38
Стоя у края глубокой ямы, Артур задумчиво смотрел на крышку гроба в котором лежал Антон.
— Я не хочу его видеть, — наконец признался парень. — С этим человеком я знаком с самого детства, и у меня осталось очень много приятных воспоминаний о нашей дружбе. Возможно, я сам виноват в том, что впоследствии он вынужден был предать меня. Возможно, с его точки зрения, это я его предал, а он всего лишь мстил мне. В любом случае, он не заслужил участи быть погребённым заживо. Но видеть его, — я больше не хочу. Выбрось его из этой игры, а потом откройте крышку гроба, чтобы я убедился, что его тела там нет.
— А остальные, — с каким-то нездоровым интересом спросила Мойра. — Кого же из них ты будешь успокаивать в первую очередь?
— Зою, — не раздумывая, ответил парень. — Открывайте её гроб.
— Болван, — разочарованно проскрежетала девушка и отдала команду стоявшим рядом жукам. — Поднимайте!
***
Вскрытие зоиного гроба ознаменовалось истошным женским криком. Лёжа в тесном ящике и молотя по уже давно отброшенной в сторону, а потому существующей только в её воображении, закрытой крышке, ничего не видящая Зоя звала на помощь. Не говоря ни слова, Артур схватил женщину за руки и рывком подтянул её к себе, тем самым, заставив её сесть. После чего он крепко прижал её к своей груди.
— Зоя это я, — заговорил Артур, пытаясь придать своему голосу как можно больше уверенности. — Всё закончилось. Всё позади. Всё…. Стой!
Изо всех сил оттолкнув от себя парня, Зоя перевалилась через стенку гроба и на четвереньках стала отползать прочь.
— Зоя!!! — выкрикнул ей вдогонку, ошарашенный, Артур.
— Не приближайся!!! — ничего не видя перед собой, женщина отчаянно пыталась уползти как можно дальше от этого кошмара. — Оставь меня!! Вон! Все вон!!!
Уткнувшись лбом в какую-то каменную преграду, женщина замычала и истерично принялась стучать по ней кулаком
— Помогите!!! Кто-нибудь!!! — наконец раздался её отчаянный крик о помощи.
