Сергей Бунеев - Мир доктора Ярцева
Я присел и схватил кристалл в руку. Минотавр не двигался и рассыпавшийся в руке кристалл дал мне +1500 энергии. Ну что ж, спасибо, Мамут, за предоставленное время. Я сжал кулаки. Вот и приготовился к драке.
Минотавр обернулся и, широко расставив руки, шагнул на меня.
Но я уже рванул зубами свое запястье:
- Андрей, ты мне нужен.
- Стас!
- Жертвую эту кровь тебе, Иигорь!
Все мои параметры рывком подскочили в десять раз.
- Родная кровь! Никитин, согласие!
Уже исчезая, я услышал крик Монаха:
- Мы еще встретимся, Стасик!
Да, Монах, я тоже очень на это надеюсь. Только при нашей встрече уже не буду так глуп. Я убью тебя сразу.
Интерлюдия ***
Внезапно звук прекратился, мерцание, пробивавшееся даже сквозь плотно закрытые ладонями веки, перестало давить на истерзанный мозг. Ведь понимаю, что я вирт, но продолжаю оперировать физическими понятиями.
Ничего у них не получилось с одиночеством, программисты в принципе не особо стремятся к общению. Продолжавшаяся неопределенное, но очень долгое время пытка стробоскопами и громким звоном на ультразвуковом пределе, только что тоже прекратилась. Буду надеяться... Вирт, в общем, сойти с ума не может, точнее, таких случаев пока не зарегистрировано, но реагировал я на терзающие светошумовые эффекты вполне по-людски: дикой головной болью, пульсацией крови в слезящихся глазах и дрожащими зубами.
Неужели отказались, поняв бесперспективность этого процесса? Без разницы. Любой перерыв – как наркотик, уносящий в страну счастья и неги. Сейчас должен появиться добрый дядя с предложением выдать информацию об ИИ, войти за ним в любой из сверкающих порталов для возврата к нормальной жизни, пусть и цифровой. Нет, не сейчас. Хотя, еще бы чуть-чуть – и я за себя не поручился бы.
Я давно потерялся в понимании времени. Оказывается, даже секунды тишины можно растянуть на очень долгий срок, так что я сидел на песке и просто наслаждался тишиной и ровным жаром светила. Пока не услышал за спиной легкий шорох песчинок.
Пришли, сейчас будут уговаривать.
Эта удар, остановивший мое сердце, стал первым в длинной череде убийств. Оказывается, и в смерти есть своя прелесть, когда между смертельным ударом и воскрешением есть несколько секунд на отдых, заполненных тишиной и тьмой. Даже про боль в эти секунды забываешь...
Глава 19. Небольшие личные проблемы.
Не интересно получилось. Ни тоннеля со светом впереди, ни космических завихрений галактик. Такое ощущение, что меня в одном месте стерли, а во втором тут же нарисовали. Через мгновение я очутился в метре от Никитина. Андрей был в какой-то комнате, обставленной с подлинно спартанской тщательностью: только кровать. За небольшим зарешеченным окном было темно.
- Стас! Что случилось? Где ты был? – Напарника прорвало.
Быстро отмахнувшись от огромного списка выскочивших системных и чатовых сообщений, я обессилено упал на кровать:
- Сначала – дай мне штаны.
Вот никогда не думал, что обыкновенные джинсы, которые к тому же были велики в бедрах, так поднимают мужскую самооценку. Казалось бы – чего проще ходить голышом, гордо демонстрируя свой атрибут самцовости. Так нет же: именно штаны дают мужчине право называться мужчиной. Особенно после неоднократных смертей.
Проговорили с Никитиным до полуночи. Никак не разберусь, что происходит со временем при моей смерти и воскрешении – оказалось, что отсутствовал я почти десять дней. Сначала я рассказал о всех своих злоключениях. По частоте и интенсивности вопросов, посыпавшихся на меня, понял, что такое же предстоит и завтра, надо будет собрать всех и рассказать один раз. А вот рассказ Андрея заинтересовал меня посильнее, чем собственная сбивчивая речь, состоявшая в основном из “а потом я умер” и “а потом я возродился”.
За период моего отсутствия клан вырос до ста сорока трех человек, когда еще часть монастырских после некоторых сомнений решила пойти к новому жрецу, которым Никитин ожидаемо и стал. Небольшая группа людей осталась жить на территории монастыря, мои же вампиры нашли себе новое пристанище в огромном здании технологического института, наполовину уничтоженного пожаром. К сожалению, огнем была уничтожена библиотека, о которой я задал первый вопрос. Жаль, а какие перспективы открывались. Хотя штук сорок учебников различного содержания найти удалось, правда, большая часть из них носила сугубо теоретический характер. Но семь человек, уже достигших третьего уровня, уже пробовали осваивать химию полимеров и другие непонятные мне науки, типа основ биотехнологии и комбинаторику. Что из этого всего получилось, Андрей пообещал показать утром. Клановцы хотели дойти до расположенной невдалеке школы, рассчитывая там получить более понятные для среднего человека знания, уже подготовили группу для рейда, но тут внезапно в мире пропал свет. А когда солнце вновь засияло над городом, мир уже изменился. Если вампиров этот природный катаклизм никак не коснулся, то на простых людей и вирусных монстров воздействие оказал очень значительное. Люди в монастыре были, также как и банда Монаха, поражены вирусом, кристаллы нечистых душ проросли в организмах, превратив в низкоуровневых агрессивных зомби. Цель существования – догнать и убить, бесстрашие и высокая скорость делали из них хороших бойцов, пусть и с низким запасом жизни. То есть, убить можно, главное попасть и не нарваться под встречный удар.
У вампиров и зомби уже произошло две стычки, при поиске в одной из многоэтажек материальных ресурсов и разграблении оружейного магазина. Пока обошлось без жертв, хотя одного из наших спасла только вовремя влитая кровь. С тех пор в каждом выходе за пределы института обязательно участвовали лекари. Зомби далеко от монастыря не отходили, что наводило на мысли о зонах агрессии и пока позволяло не опасаться нападений на территорию института. Но зоны агрессии имеют свойство расти с ростом уровней, а зомби активно включились в процесс уничтожения монстров. Насколько помню, раньше проявления вируса не атаковали друг друга, что подтверждает первое мной виденное жертвоприношение, когда бес не мог напасть на Трепло. Новый порядок намекал на то, что сам вирус тоже изменил свою тактику после светопреставления. Если подумать, зомби – это следующий этап развития простых монстров, превосходящий их на порядок, оружие нового класса, так сказать.
Монстры тоже переродились. Виды их остались теми же, что и были, вот только стационарную привязку к нечистым душам они потеряли, кристаллы тоже прорастали в них. Вот и объяснилась ситуация с убитым мной на арене Псом, когда я не мог найти кристалл в куче мусора, а он выпал вместе с лутом. А вот размеры монстров претерпели изменение: Псы, Вороны, Крысы существенно увеличились, случайно виденный Патрульный вообще напоминал танк из окровавленной плоти. Несколько боев, которые провели и видели клановцы, показали большую силу и скорость монстров: Вороны пикировали как истребители, Крысы подскакивали вверх до второго этажа, Пес одним ударом лапы переломил напавшего на него зомби-неудачника.
Поэтому клан укреплялся. Разбирали здание интитута, мародерничали в оставшихся без охраны домах, уже заложили все окна на первом этаже, по периметру здания ставили кирпичную стену. В основном работы шли вечером и ночью, яркое солнце не давало выйти на улице в дневное время. Клан учился жить в темное время суток.
Хотелось еще поговорить, спать естественно было не нужно, но постепенно, по мере восстановления параметров, меня накрыло: затрясло, зазнобило, резко заболела голова, заломило все суставы. Андрей приволок откуда-то раскладное кресло, я закутался в одеяло и сразу заснул.
И сразу услышал ее голос, моей маленькой девочки:
- Папа, привет. Ты здесь? – Поэтому, наверно, и голова заболела – это она пыталась со мной связаться.
- Привет, заяц. Здесь я, здесь. Как дела?
- У нас все нормально. У тебя что? Как себя чувствуешь? – Слишком напряженный у нее голос. Точно – что-то не так.
- Бодрячком, милая. Как мама?
- Папа, времени нет особо на семейные нежности, ты извини. Скажи, у тебя все нормально со здоровьем? В мире ничего странного не происходило?
- Нормально все у меня. Тут недавно солнце погасло, но сейчас все нормально уже. – Не говорить же ей, что меня тут убили уже раз триста. – Кстати, не знаешь, что это с солнцем было?
- Как убили триста раз? Что там у тебя происходит? Все настолько плохо?
- Не волнуйся, милая, выживу. Что с солнцем-то было?
- Пап, тут диверсия в клинике была, всю систему электроснабжения вырубило. Из больных в капсулах только ты остался да еще один. – Что-то с голосом ее действительно неладно. Хныканье пробивается.
- Этот один – не Перевозчиков фамилия? Толиком зовут?
- Да, точно, ты откуда знаешь?
