Дмитрий Глухов - Нигде
Тыца победно обернулся к друзьям. Но они не разделили его восторг. Лера крепче прижалась к Максу.
— Не знаю, сколько нам еще осталось, поэтому скажу сейчас. Я тебя люблю.
— А мне кажется, я искал тебя целую вечность…
— И ведь даже не поцеловаться, — всхлипнула Лера. — Даже последнюю сигарету не выкурить…
— Осталась последняя полоска индикатора, — кивнул Макс, — очень странно умирать роботом…
Тыца вздохнул и отвернулся к монитору:
— Эй, а где моя бонусная игра?
Внезапно остальные мониторы снова засветились. Тыца с удивлением отшатнулся:
— Эй, ребята, смотрите!
Макс поднял голову:
— Слушай, Тыца, ты можешь выключить эту фигню? Честное слово, мне не хочется еще раз выслушивать бред Вайса…
— Эй, — раздался голос из динамиков. — Пока ничего не стоит отключать.
— Да я и не могу этого сделать, — хмыкнул Тыца.
— Кто это? — спросила Лера. — Это кажется, какой-то другой голос…
— Очень странно, — Макс встал и подошел к мониторам. Те несколько раз вспыхнули, и на них показалось изображение.
— Славик! — Охнул Макс.
— Привет, Макс! Привет, ребята! — На экранах, и в самом деле, появилось лицо Славика.
— Ты что, жив? — Изумился Макс.
— Кажется, да, — кивнул Славик. — А вы там как себя чувствуете? Ну и рожи у вас!
— Что происходит? Кто это? — Спросила Лера. — Или это глюки от низкого заряда батареи?
— Угу, — сказал Тыца. — Все-таки я хороший программист. Было вокруг этого Славика какое-то ненормальное программное оживление. Я прав?
— Практически да, — кивнул Славик. — Воронов! Уж никак не ожидал от тебя такой глупости! Куда тебя понесло, ты что не знал, что здесь, кроме роботов, ничего нет?
— Я все забыл… Но позволь, ты-то откуда это знаешь?
— Что у вас там с батарейками? — Славик сощурил глаза. — По одной полоске осталось? Ну что же, пять минут у нас еще есть. Хочу тебе сразу сказать Макс, что не все доверяли твоему приятелю Вайсу. Да и тебе, впрочем, тоже. Но в тебе мы ошибались. К сожалению, система безопасности была сделана на очень высоком уровне, и вмешаться в функционирование капсулы, а тем более создать вторую систему контроля, как мы когда-то планировали, было невозможно. Но, как мы видим, даже элементарная партизанщина может давать свои плоды. И дала бы, если бы ты не оказался идиотом и не влез в шкуру робота.
— Все чудесатее и чудесатее, — сказал Тыца.
— Стой, объясни мне, что происходит, — глаза робота-Макса непонимающе замигали.
— Когда ты поднял этот бунт, то я тебя немного прикрыл. Ты что думаешь, рвануть с одного виртуального уровня на другой так просто? — Славик рассмеялся. — Отнюдь. Но потом ты засиделся. Женился, расслабился, мне пришлось тебя немного поторопить…
— Так это ты прислал ему эти письма? — Довольный разрешением загадки крикнул Тыца.
— Нет, письма Максим Викторович прислал себе сам. Он отправил их еще из того, верхнего уровня. Своеобразная напоминалка, кто он такой и зачем там оказался. Но вот только увы, письма так и не дошли.
— Мила? — спросил Макс.
— Совершенно верно, — кивнул Славик, — и тогда пришлось включиться в игру мне. Вызвать, например, полицию в квартиру Ватутина. И к дому на Солидарности. Это, конечно, было рискованно, но, как мы видим, моя ставка себя оправдала, и Макс письма получил. Мне удалось направить тебя в нужную сторону…
— И разговор в кафе про смысл жизни и про то, что я разрушаю все вокруг себя, — это именно направление в нужную сторону?! — возмутился Макс. — Да я после этого готов был идти сдаваться в НСБ!
Славик довольно рассмеялся:
— Ну так ведь не сдался?! Все-таки я тебя слишком хорошо изучил. А какой я себе классный образ придумал, а?
— Ты вообще кто? Мы были знакомы? — Макс изо всех сил всматривался в лицо на мониторах. Но Славик его или не услышал, или просто не счел нужным объяснять.
— Мне эта виртуальность во как не нравилась, — Слава полоснул себя рукой по горлу, — тошнило от всех этих идеальных людей, будто спрыгнувших с плакатов колы. Чем бы, думаю, от них, сволочей, отличаться. И вот — придумал. Хромой, как Тимур, завоеватель мира. Красиво, согласись?
— Не знаю, — Макс пожал плечами. — Вроде как средневековые мистики утверждали, что дьявол тоже хромой, что выдает его испорченную природу.
— Вот! — крикнул Славик. — Я о том же! Я стал дьяволом в этом мире!
— Ну ты молодец, что сказать, — пробормотал Макс. — И, главное, пример для подражания выбрал достойный…
— Знаешь, тащиться с тобой я не видел никакого смысла. Сейчас бы здесь сидели не три робота, а четыре. Нет, спасибо, не хочется. Но, кстати. Посмотри на положение, в котором ты оказался, и скажи мне, что я неправ.
— Так, погоди, Слава, что ты вообще хотел? Мне кажется, что утренний визит Безопасности в мою квартиру организовал именно ты…
— Да, я. Сразу после твоего телефонного звонка. Мне было надо, чтобы ты начал действовать. И эти подпольщики, которые развлекались тем, что коллекционировали макулатуру с помоек и создавали огонь, который не жжется, тоже должны были начать действовать. И если бы НСБ не взяла вас за жопу, то вы так бы и сидели на ней ровно. Кушали бы в кафе, обсуждали, в чем преимущество северо-итальянской пиццы над пиццей из Южной Италии, — Славик презрительно поморщился.
— Ну ты молодец, — снова процедил изумленный Макс.
— Да, молодец, — Слава сделал вид, что не услышал сарказма. — Тебе не казалось странным, что НСБ прохлопала тебя пару раз практически на ровном месте? Ты, например, интересовался когда-нибудь, открывается ли окно сортира в отделения полиции? А? Или, кстати, думаешь, перед тем, как расставлять зеркала во дворе Стрельцова, НСБ не проверила колодец?
— То есть, ты тот персонаж, который чужими руками загребает жар? — спросила Лера.
— Макс — приятель Вайса. И основной спонсор этого проекта. Если кто-то и мог что-то изменить, так только он.
— Но почему ты не перезагружаешься? — спросил Тыца.
— Потому что я — ошибка системы. Заранее запрограммированная ошибка. Привет, Лера! Извини, что не мог тебя предупредить, что ты не перезагрузишься. Но так было проще для нас всех. Ведь правда, Максим Викторович, в некоторых ситуациях не стоит говорить человеку, кто он такой? Чтобы не делать его жизнь еще более отвратительной?
— Правда, — кивнул Макс.
— Макс, — Лера ошарашенно уставилась на Макса, — что он имеет в виду?
— Ну…
— Он имеет в виду то, что человеку, которому осталось жить несколько часов, наверное, не стоит говорить, что ее дочь находится на эконом-уровне. Я правильно понимаю?
— Дочь?! — Лера пошатнулась, потеряв от неожиданности управление и села на пол. — Это про меня? У меня есть дочь?! Где она?!
Робот Макс опустился рядом и обнял Леру.
— Да. У тебя есть дочь. Она сейчас, насколько понимаю, находится на другом уровне. Там такой же мир, как и у нас, только гораздо более… Простой, что ли… Не волнуйся, в этом нет ничего страшного. Там тоже живут люди.
— Моя дочь, — простонала Лера.
— Главное — она жива, — Макс взял металлическим щупальцем такое же щупальце Леры, но понял, что это далеко не то же самое, что взяться за руки. — Ты слышишь? Она будет жить. И, возможно, когда-нибудь высадится на какой-нибудь планете.
— Но как, — простонала Лера, — почему я ничего не помню? Как я могу не помнить такое?
— Точно так же, как и не помнил всего этого я, — Макс поднял голову к экрану.
— Ну ладно, экономьте батарейки, ребята, — хмыкнул Славик.
— То есть вы не были друзьями? — спросила Лера.
Макс покачал головой и услышал, как жужжат шарниры шеи:
— Как выяснилось — нет.
Славик на экране расплылся в улыбке. Макс, стараясь не смотреть на его рожу, наклонился к Лере:
— Лера, я тебя очень люблю. Ты очень важна для меня. Я… Черт возьми, я не знаю, как это сказать…
— Почему ты не сказал мне про дочь?
— Наверное потому, что привык сам решать проблемы, которые создаю. Не втягивая в это близких людей… Да и какой смысл был говорить это сейчас… За несколько минут до смерти. Уходить надо легко.
— Нет, Макс, ты ошибаешься… Уходить надо все зная… И то, что ты не сказал мне про дочь…
— Лера! — Макс понял, что она права. — Я имею право что-то говорить тебе, а что-то нет. Хотя бы потому, что это и моя дочь.
Лера вскинула голову:
— Твоя?!
— В воспоминаниях, что вернулись ко мне, постоянно присутствовала женщина. Я чувствовал, что это моя женщина, важная для меня женщина. Что я очень люблю ее. Но она всегда стояла ко мне спиной. Возможно потому, что мое подсознание боялось увидеть ее лицо. Потому что, если бы я его увидел, то не смог бы делать то, что я был должен делать…
— Ой, — прошептала Лера, — ты говоришь о том…
