Николай Берг - Пришлые и ушлые
- Хозяин, тут комнатка! - пискнула гоблинша испуганно, повернув в коридор. Дверь открыта. Вила'Рай прыгнул в дверной проем, вырубленный в стене. Обе женщины скользнули за ним.
- Это караулка - определил по запаху и виду эльф. Спорить с ним никто не стал - пахло служивыми эльфами и эльфийками, которые вынужденно дневали и ночевали на посту. Уж что-что, а запах такой был знаком. Немытые тела, ношеная одежда, металл, душок выделанных кожаных доспехов, не шибко свежей еды и чуток - сортира. У самого входа оказалась стойка для оружия, только какая-то куцая и маленькая и было на ней несколько деревянных дубинок со свинцовыми стержнями, да длиннющее неудобное копье с острым граненым наконечником, странное для тесного подземелья. Тут же стоял стол, табуреты и жесткие койки, числом четыре. Было тесно и неуютно. Точно - караулка.
Что-то тускло блеснуло в углу и Галяэль удивилась, увидев там цепи. Пригляделась - не просто цепи - кандалы.
- Отлично! - обрадовался эльф. Грохотнул металлом, бегло посмотрел, поморщился. Бросил взятые кандалы на пол, поднял следующие.
- Хозяин, они там дверь трясут - прокомментировала раздававшийся грохот Экка.
- Ладно! - решительно произнес Вила'Рай и броском выскочил к близкой решетке. Загремел там железом. Только успел отчаянным кувырком метнуться за угол к жене, как в стенку клюнули с звонким цоканьем три стрелы.
- Впритирку прошли. Но видно, что в дохлом состоянии стреляют они хуже, чем живые - отметил эльф. И тут же дернулся на грохот из дальнего угла караульного помещения.
- Экка!
- Это не я! Он сам упал!
Оказалось, что это хлопнулся об пол здоровенный, сильно поеденный древоточцем щит. Почти такой, как у упокоенного в Мертвой Долине дроу, только пожиже, хуже сделанный и очень старый.
- Вот кажется мне, что свернули мы в самую настоящую тюрьму - вздохнув, сказал Вила'Рай.
- Почему ты так решил? - удивилась жена.
- В последнее время гостил именно в таких апартаментах. Вид, размещение, запах - грустно пояснил эльф.
- Тупик?
- Да.
Галяэль вздохнула. Наверное где-то не там свернула. Правда всех этих поворотов она и не могла запомнить, но вроде как выход наверх в памяти отложился. Но то ли что новое прорубили, то ли что-то старое осыпалось. Сейчас она понятия не имела, где они находятся.
- Пох! - раздался тихий звук рядом.
Скосила глаза и увидела, что в ладонях мужа тускло вспыхнула, пропадая, мышь-разведчица.
- Получилось! Возвращается способность! - неуверенно, но радостно сказал эльф.
- Гм... Значит надо подождать немного, потом сможешь посмотреть, что да как?
- Конечно. Сейчас надо аккуратно проверить - что еще осталось тут. Готова?
Галяэль кивнула.
Ее муж оказался прав.
Дальше и впрямь оказалось несколько каменных мешков с дверьми-решетками. В паре камер сидели полуосыпавшиеся скелеты, что удивило Галяэль, несколько были пустыми и двери камер были нараспашку открыты. Попался еще очень тесный, запертый, где в дальнем от входа углу скрючилось на голом каменном полу тощее тело темной эльфийки в красно-оранжевых лохмотьях. От трупа порскнули серые тени вспугнутых крыс.
- Интересно - то ли это была шутиха, то ли пленница из Дома Огня, вроде те такую яркую пошлость носят - сказала Галяэль.
- Почему же сразу пошлость? Мне кажется красный - не такой плохой цвет. Тебе бы был к лицу - галантно заметил муж, который изо всех сил старался отвлечь супругу от весьма тягостных мыслей. Чего уж хорошего - загнаны толпой неупокаиваемых зомби в самую дальнюю дыру, тюрьму, откуда по определению удрать сложно. А еще и стрел нет совсем, даже повалить нежить нечем. Тем более, что сейчас эльф чувствовал себя в тюремной обстановке очень плохо. Давило его узнаваемостью места.
- Ты так считаешь? - искренне удивилась эльфийка и определенно задумалась. Вила'Рай перевел дух и тоже задумался, правда, совсем о другом. Жена ему нравилась в любой одежде, любого цвета. Честно признаться, он даже толком и не замечал - как одета его Галяэль. Наверное просто потому, что любил ее. Встряхнулся - в конце концов они живы и даже не ранены. Ну, тюрьма, ну, зомби. В Мертвой Долине все еще гаже было. Не раскисать!
Нашли в самом конце коридора просторный зал - побольше караулки и при виде его содержимого Вила'Рай передернулся с омерзением. Впрочем запах был не менее гнусным, чем вид.
- Пыточная - поняла даже Экка.
Выскочили оттуда как ошпаренные. Не сговариваясь, вернулись обратно, в караулку. Дверь оказалась прочной, наконец-то с засовом. Вила'Рай аккуратно закрыл ее и запер. Перевел дух, озираясь.
- Сейчас осмотримся здесь, отдохнем немножко, надеюсь, что скоро я буду в форме.
- Боюсь, что мы отсюда не выберемся - грустно вздохнула Галяэль. И посмотрела вниз, на захныкавшую Экку.
- Это мы еще посмотрим - мрачно, но решительно заявил Вила'Рай.
- Нам не пробиться через эту толпу у решетки. Их слишком много. А у нас нет стрел. И осаду выдержать нам не с чем. Еды у нас нет вовсе.
- Тут ты ошибаешься. Печку я уже вижу, топливо тоже должно быть. И в пыточном зале точно есть запас, горн калить. Опять же в караулке точно есть вода и харчи для заключенных не с поверхности таскают. Давайте-ка посмотрим, что тут нам может пригодиться!
Опытный сиделец оказался прав - нашелся и медный кран, откуда при повороте ручки неспешно потекла водичка, нашелся и мешок с углем и здоровенный ларь, в котором обнаружилось большое количество грубых черных сухарей, имевших затхлый запах, унылый вид, каменную твердость, но все таки съедобных. Попутно Экка вспомнила про трофейную гномскую сумку, где оказалось немного вяленого мяса. Немного - в смысле для гнома.
- Видишь? На месяц осады хватит - усмехнулся эльф.
- Знаешь, мне если бы предложили сейчас перебраться из пещер даже в степь - я бы и то согласилась - печально сказала илитиири, глядя как муж разводит огонь в печурке.
- Согласен. Как ни странно было в степи, но мне там понравилось - подмигнул муж.
От разогревшейся печки потянуло теплом. Экка нашла кружки и миски и даже помыла их, разбив всего одну. Перекусили найденным, запили водой, которая показалась очень вкусной. Вила'Рай неожиданно для самого себя широко зевнул, глядя на него раззевалась и гоблинка.
- Поспите, а я покараулю - сказала лекарка, тоже почувствовавшая свинцовую усталость.
- Не вовремя как-то меня развезло - виновато сказал супруг, старательно моргая.
- Отдохни. Ничего страшного. Я все понимаю - улыбнулась ему Галяэль. И суровый воин уснул на жесткой кушетке, даже раньше, чем его голова коснулась ложа. Мелкая зеленая слуга засвистела носом тоже. А лекариня заплакала, тихо и горько, как обиженный ребенок. Ну, сколько же можно-то! Столько всего за последнее время пришлось пережить - на десяток бы хватило. Теперь придется добровольно сидеть в тюрьме. За что?
Тень шевельнулась в углу. Галяэль смахнула слезы, присмотрелась. Домашний паук торопливо плел свою ловчую сеть, которую кто-то из новоприбывших снес в ходе обыска. Эту живность дроу держали так же, как люди держали кошек - и с той же целью, чтобы грызуны не докучали. Лекариня обычно относилась к этим тварям с добродушием, но тут почему-то паук раздражал. Он-то был дома, ему тут было уютно и дальше он тоже будет тут жить. Будь он неладен!
И дроу дождавшись, когда стройная ловчая сеть оказалась восстановленной тут же смахнула ее взмахом кочерги.
Паук пристально посмотрел на эльфийку, а потом снова принялся прясть сеть. Такую же ажурную, точную и красивую.
Галяэль сидела и думала, как можно отсюда выбраться. Даже диковинное оружие пришлых не могло справиться со всей толпой зомби, у решетки собралось самое малое три десятка упырей. Можно постараться отсидеться в караулке - может быть мертвякам надоест ждать и они разойдутся. В конце концов, когда кончатся сухари, можно есть крыс. Лекариня терпеть не могла эту живность, но другие дроу вполне ценили нежное мясо этих тварей и Галяэль знала, что в некоторых общинах илитиири крыс разводили на мясо, как люди разводили кроликов.
Паук закончил свою работу и спрятался в уголок.
Эльфийка снесла сеть еще раз резким взмахом кочерги.
И тот снова принялся ткать. Так же размеренно, спокойно и очень быстро. Так же точно выстраивая кружево своей ловчей сети. Зрелище это как-то завораживало и почему-то успокаивало. Слезы высохли.
Паук закончил, сидел посередине сети и смотрел на Галяэль.
Та слабо улыбнулась и кивнула ему, как старому знакомому собеседнику.
- Ты убедил меня. Глупо плакать. Мы живы и вместе. И мы будем строить свою жизнь дальше. И нам никто не сможет помешать. Благодарю тебя, восьминогий.
Словно поняв сказанное ею, паук развернулся и грациозно побежал по липким нитям так легко, словно прогуливался по широкому мосту.
