Михаил Дулепа - Хранитель Порталов
Пока я искал в куче слов те, что относятся к интересующим меня людям, капитан обернулся к охраннику:
— Дмитрий, да? Вы там присутствовали, как я вижу, так что давайте я и ваши показания возьму? На всякий случай? Отчетность, знаете ли.
Эсбешник замер, видимо советуясь с координатором, потом кивнул и милиционер тут же подсунул ему бланки.
Так, сигнал, усиленный наряд по форме… ну да, сотрудничают они с нашими. Хм, плохо, в спешке кого-то сбили из расходившихся митингующих, потому и милицейская машина была одна, «усиленный» это два экипажа. А, нет, оказывается, машины пытались задержать, туда сбитым и дорога. Прибыли, применены спецсредства, оказано сопротивление… эй, стоп.
«Пятеро задержанных оказывали сопротивление.»
Пятеро?!
— Дмитрий. Ничего не подписывайте пока что.
— Но Виталий Олегович, здесь же…
— Дмитрий, здесь неточность, и надо выяснить причины возникновения.
— Да нет, все так и…
— Выполнять.
— Есть! — В голосе эсбешника звучало недоумение.
— Господин капитан?
— Слушаю, Виталий? Что-то не так?
— Да. Здесь неверные данные. Эти двое, — я кивнул, — указаны как участники нападения. Хотя их даже сюда привезли как свидетелей.
Капитан пожал плечами и улыбнулся:
— Ну, обычная процедура. К участникам массовых мероприятий повышенные требования. То, что они не вмешались заслуга вовремя прибывшего патруля, слова одного из них однозначны, так ведь? Они явно сочувствовали правонарушителям, было бы разумно…
Я перебил:
— Насчет повышенных требований — в санкционированном митинге участвовал только один. И он… так, есть. Вот — вызвал соседа, чтобы тот сопроводил его до общежития, как и рекомендуется в таких случаях. — Записи контактов всех участников конфликта был, как и положено, уже в файле. — Так что непонятно, как эти двое проходивших мимо — я выделил, — граждан внезапно оказались в списке нападавших?
Милиционер посмотрел на охранника, потом на меня и слегка понизил голос:
— Ну, скажу не под запись — Андрей Дмитриевич попросил внимательнее отнестись к делу. Вашу запись я смотрел, суду все ясно, как говорится. Социк и сам собирался напасть, реплики слышны ясно, а второй… Вы, я, Дмитрий — любой нормальный человек на его месте вмешался бы. Так что лагерь по ним всем пятерым рыдает, ну согласитесь?
Краем глаза я заметил, что эсбешник кивнул. Дело, действительно, ясное, но вот в данном случае…
— Что делает в милиции человек, который не хочет соблюдать закон, так откровенно подтасовывая факты? — Капитан улыбаться перестал.
— Работает. И неплохо.
— Скажите, господин Нелидов, вы в самом деле считаете, что привлечение к ответственности невиновных и утаивание части материалов, имеющих значение при вынесении решения суда — это ваша работа?
— Виталий, я могу…
— Если я приведу полную запись в деле, дополнив собственными показаниями, что вы сможете им инкриминировать?
Он вздохнул с сожалением.
— Ничего.
— Если я заявлю в суд, согласно… — Я процитировал, высветив в очках, статьи кодекса. — То каким будет решение?
— Не в мою пользу, скорее всего. — Теперь в его голосе звучала усталая печаль. Мол чего тебе надо, богатенький мальчик, которого мы сегодня из задницы вытащили?
— Тогда скажите, почему я не должен подавать жалобу на вас? Не как внук Артура Князева, а как полноправный гражданин своей страны, наблюдающий беззаконие?
Мы бодались взглядами секунд пятнадцать, потом он отвел свой, молча протянул руку к регистратору. Спустя минуту документы были исправлены, теперь нападающих значилось трое, очевидцев (не свидетелей) двое. И приложена полная версия записи с моих очков.
Кивнув бойцу я снял копию, подписанную капитаном, сам поставил подпись и встал. Из-за прозрачного пластика на меня смотрел «спортсмен». С неприязнью, но без ненависти. Готов спорить, что когда ему сообщат об изменении статуса неприязнь никуда не денется.
Но не в нем дело.
— Дмитрий, мы уходим.
Эсбешник тут же доложился наблюдению, привычно заняв место сбоку. Вот еще непонятка, почему со мной направили силовика? Тут должен был быть кто-то из «умников», а то и сам Ильич навестить ради порядка?
О, легок на помине!
У дверей машины, ждущей рядом со входом в отделение, ждал начальник дедовой, а стало быть и всей семейной службы безопасности.
Ко мне он шагнул не торопясь, одновременно заканчивая какой-то разговор.
— Виталий?
Я поднял руку, останавливая, и демонстративно повернулся к бойцу.
— Простите, Дмитрий. Вы где служили?
Краем глаза я держал в виду Ильича, стоявшего одновременно рядом и совершенно отдельно.
— Морпех. — Он назвал ничего мне не говорящие, но видно важные для него номер и часть.
— Звание?
— Старший сержант.
Он нависал надо мной, но уже старался как-то это скрасить, чуть-чуть горбясь и опуская руки. Плохо, не должен твой человек себя принижать в таком разговоре. Эх, мне бы опыта! Фимку натаскивали куда строже.
— Во время службы вы стали бы комментировать решение, скажем, старлея из другой части?
— Кхм. Нет. Простите, я…
— Вы были правы. — Я кивнул, показывая, что согласен со словами, прозвучавшими там, в отделении. — Только в данном случае поправлять старшего по званию, пусть и со стороны, немного… не разумно. Тем более при чужих. Замнем, но больше так не надо. Вы согласны?
Он кивнул, и рядом, чувствуя момент, всплыл из какой-то тени абсолютно серьезный и при этом чуть-чуть улыбающийся Ильич. Ну да, ему мои игры в статус самое то посмеяться…
— Виктор Ильич, я подал жалобу. Пожалуйста, проследите за ее обработкой и сообщите мне о результатах. И данные по тому парню-урезанцу, которого он пытался закрыть, мне тоже нужны.
— Виталий, ты уверен, что это нужно продолжать? У нас хорошие отношения с милицией, сейчас не стоит портить.
Я снова согласно кивнул, и пояснил:
— Виктор Ильич, этот конкретный мент попытался использовать в своих целях мое имя, не ставя меня в известность. Он хотел, чтобы на заведомо ложном обвинении была моя подпись и подпись вашего сотрудника. Пожалуй, такое не оправдывает никакие хорошие отношения. Если они забываются — им нужно напомнить. Я прав?
Он секунду размышлял, потом кивнул:
— Я понял, Виталий. Проследим.
Наверняка сольют тему, дня через три попросят отозвать заявление, что-то выторговав. Никому не нужна война, тем более в такое время.
— Кстати, спасибо за скорость. Отслеживали?
— Конечно, Виталий. При проведении любых массовых мероприятий…
Он не закончил, разведя руками. Ну да, стандартная процедура.
Пока я стоял и пытался сообразить, что делать дальше, наши рассосались. Рядом со мной, видимо, в качестве наказания для нас обоих, остался сержант Дмитрий… черт, надо отчество узнать, и фамилию, а то нехорошо, это же он меня из переулка на плече выносил. Еще не стемнело, но солнце било вдоль улицы, простреливая на всю длину и украшая тротуары длинными тенями. Интересный день. И опыт тоже познавательный. Сколько всего случилось-то. Кстати, Лиза там, на кушетке у медпункта, была чуть-чуть другой, чем в кафешке. И отец у нее в самом деле бугай-бугаем. И капитан этот странный. Рука ноет, я уже «царапал» ее, но это было в летнем лагере, там все как-то веселее, хотя распороли мне лапу может и серьезнее, чем сейчас. Наверное, устал?
Внезапно Дмитрий заставил дернуться. Боец не напрягся, а просто как-то неощутимо перешел из состояния «бдительность» к состоянию «готовность», всего лишь посмотрев мне за спину. Но, по крайней мере, не кинул меня сразу в сторону и не начал стрелять, значит, ничего серьезного.
Я оглянулся. На выходе из участка стоял «спортсмен», мрачно глядя на меня, на бойца, снова на меня. Потом подошел, чуть помолчал и без эмоций поблагодарил:
— Спасибо.
— Мне-то за что?
— В «стакане» всегда есть терминал с доступом к материалам дела. Не знал, «толстый»?
Не знал. Я там никогда не был.
— Не за что. Тебя подвезти?
— Сам дойду. — Вид у него был самый непримиримый, непонятно отчего. Ладно, Ильич скинет, что на него найдется, тогда понятнее станет.
— Тогда пока. — Я повернулся, открыл дверь, и хоть не собирался этого говорить, все же кинул через плечо:
— В самом деле не за что. Крылатые должны помогать друг другу, Марат.
И, не оборачиваясь, сел в машину.
Лекарства лекарствами, а болело все сильнее.
24
— Еды не хватало всегда.
— Ну раньше-то была нормальная еда, а теперь гавно соевое!
— Не нравится соя — не ешь.
— Так ничего кроме нее на мою зарплату не купить!
— Потому что еды не хватает. Ее всегда не хватало.
Марат недоверчиво скривился. На гротескной морде драконида это выглядело внушительно.
