Виктор Бурцев - Алмазная реальность
А может, под всеми этими донжонами скрывается крутой хайтех. Лазеры, локационные установки, связь, киберсистемы…
Я серьезно подумал, не полезть ли внутрь, но, списав эту мысль на опьянение, решил ограничиться наружным наблюдением. Тем более что перед входом началась какая-то суета.
Подъехала машина, раздолбанный «форд», и из нее выгрузился… Я своим глазам не поверил. Господин Таманский собственной персоной. Да еще с какой-то подругой в экстремально короткой юбке… Или меня подвели линзы, или вечернее освещение дало о себе знать, или еще что, но мне показалось, что подруга Таманского была чернокожей.
«Какой же ты гарный хлопец, когда ты нигер губастый?» — припомнилась строчка из невероятно древнего анекдота.
Тем временем журналист, а может, уже и не журналист, вошел в здание. Таксист вышел из машины покурить на свежем воздухе. Видимо, будет ждать. Значит, Таманский ночевать в здании секты не собирается.
Ну, и мы подождем. Уж очень интересно поболтать со старым знакомым…
Время шло. Сумерки сгустились. Стало прохладно, что после дневного пекла воспринималось как счастье. Шофер Таманского сидел в машине и, кажется, спал.
Водка в желудке медленно расщеплялась, выделяя сивушные масла, от которых в голове все плыло… Не закосеть бы окончательно до встречи с журналистом. Понесло же меня в загул не вовремя. Тихонько ругая себя, я пробирался вдоль дороги к зданию секты. Надо мной бесшумно пульсировали звезды, до гула в ушах трещали цикады. А может, не цикады… Хрен его знает, что за мутанты тут сидят. В кустах. Точат свой кинжал. Не, это, кажется, не о мутантах…
Водка расщепилась вся, и я с трудом сдерживал необоримое желание петь. Даже слова какие-то услужливо всплывали в памяти. Что-то там про Галю. (Какую, на фиг, Галю?!!)
Галю, моя, Галю, дай води напиться…
Косой… Разведчик, едрена кочерыжка. И антиалка никакого в кармане нет. Идиот! Просто идиот!!!
Когда я был метрах в пятидесяти от дома, двери открылись. Несмотря на разбуянившийся хмель, я четко разглядел человека, который проводил Таманского и тепло с ним попрощался.
Мои линзы зафиксировали внешний вид этого человека. Потом это видео можно будет вытащить из памяти моей оптики.
Костя растолкал водителя, забрался в машину…
Я вышел на дорогу как раз тогда, когда двери здания секты уже закрылись.
Мне в глаза ударил свет автомобильных фар.
Взвизгнули тормоза.
Хорошенькую картинку они там видят… Стоит бычок, качается.
Галю, моя, Галю, дай води напиться.
Ты така хороша, дай хоть подивиться.
«Вот я щас выясню, кто здесь ху!» — ухарски мелькнуло в голове.
Остальное помню смутно.
11. КОНСТАНТИН ТАМАНСКИЙНезависимый журналистКоля Соловей вдарил по тормозам, так что «форд» занесло и развернуло поперек дороги. Этого дурака, что выскочил на проезжую часть, вполне можно было давить, но я пожалел, и Коля пожалел.
— Что за хрень? — возмущенно спросила Вуду, которая стукнулась лбом о подголовник переднего сиденья.
— Ремень надо пристегивать, — наставительно сказал я и вылез из машины.
Со своей стороны выбрался и Коля, в руке у него я заметил небольшой пистолет. Что ж, хороший шофер должен быть с оружием. А ну как наш дорожный хулиган начнет палить или ножиком махать?
Но он не махал ножиком, а скромно лежал на проселочной дороге. Лежал лицом вверх, и я подумал, что этот тип был бы очень похож на Мартина, будь он немного моложе и чище…
Стоп.
А кто сказал, что это не Мартин? Несколько постаревший, потасканный, грязный, но — Мартин. Собственной персоной. Шпионит, наверное, чего ему еще тут делать, внешнему-то разведчику…
— А помоги-ка мне, Коля, внести сей кадавр в машину, — сказал я водителю.
— Кого? — не понял тот.
— Кадавр. Ну, труп.
— А он чего, мертвый? — опешил Коля. — Я ж его не давил, я вовсе тормозил, вон машину как занесло… А может, в кусты его лучше закинем, да и ладно, все равно подумают, эти шизики кокнули, а нам неприятности могут быть, вы и вовсе заграничный журналист, вам это надо? Вам это не надо, и мне не надо…
— Живой он, живой. Это я образно. — Я взял Мартина за плечи, Коля за ноги.
Вуду брезгливо отодвинулась в другой конец салона, спросила:
— Это еще кто? Воняет…
— Очень хороший человек, — сказал я, устраивая Мартина поудобнее.
В сознание тот не приходил, но на сиденье держался устойчиво. На всякий случай я пристегнул его ремнем.
— Поехали к нам, — велел я Коле.
Пронести Мартина в гостиницу большого труда не составило. Ночная дежурная получила свои денежки и даже отвернулась, когда я волок героя-разведчика мимо ее стойки. Коля поехал домой, благо в его помощи я не нуждался — Мартин перебирал ногами сам. В номере я уронил его на диванчик и сказал Вуду:
— Уникальный человек. Если его помыть и почистить, а потом протрезвить, цены ему нет.
— Помыть бы неплохо, — согласилась Вуду, успевшая уже переодеться в халатик, — Симпатичный вроде бы… Тащи его в ванную, что ли.
— В ванную? Уж не хочешь ли ты сказать, что…
— Хочу. Я в свое время работала в морге, мыла трупы. Так что справлюсь, будь спокоен.
Я поднял брови, но ничего не сказал и молча переместил Мартина в ванную. Там я положил его прямо на пол:
— Раздевай сама. Я не чувствую в себе должных устремлений, и вообще к голым мужикам как-то…
— А не боишься, что он очнется и начнет меня насильничать? — хихикнула Вуду, двумя пальцами берясь за Мартинов ботинок.
— Не боюсь нисколько. Он голубой.
— Вот как? — Вуду с сожалением посмотрела на Мартина. — Обидно.
— С чего бы?
— Я ж говорю, симпатичный… Ладно, не мешай мне тут. А то обрызгаю.
Я удалился на кухню, где сделал себе бутерброд с сыром и откупорил баночку апельсиновой минеральной воды. Потом прокрутил в памяти события вечеринки у сектантов и пришел к выводу, что ничего сногсшибательного не выудил.
Вполне обычного вида граждане собирались по одному и по двое, тщательно чистили обувь в передней и поднимались в большой зал, сплошь устеленный мягкими матами. Стены были задрапированы портьерами приятного зеленого цвета, с потолка свисал дорогой голопроектор. Когда собралось человек двести и стало довольно тесно, появился мой приятель Владислав, сменивший цивильную одежду на некоторое подобие туники из светло-голубого материала. На шее у него висела металлическая цепочка с чем-то очень знакомым. Приглядевшись, я понял, что это — ну е-мое! — «алмазный НЕРв» в ювелирном исполнении из золота и каких-то камешков. Понятное дело, не рабочий, а просто копия, безделушка. А занятно! Надо потом спросить, что к чему.
Сделав руками несколько замысловатых движений, Владислав утихомирил и без того молчаливую паству. Под голопроектором завертелся большой синий шар, по которому побежали письмена. Владислав негромко и очень выразительно принялся повторять написанное на шаре, а паства внимала, иногда дружно воздевая руки.
Ничего интересного в проповеди я не услышал. Обычные расхожие штампы: всеобщее счастье, благоденствие, «избави нас от лукавого» без указания характеристик оного… Что-то во всем этом было странное — слишком уж внимательно они слушают всю эту чушь. Гипноз? С голопроектором такую штуку провернуть несложно. Но непохоже, слишком они живые для гипноза, довольные… Наркотик? Но они ничего не пили и не ели, не кололись, не вдыхали… Видимо, что-то иное. Интересно, каков тут процент киберов? По информации Магнуса — очень высокий. А воздействовать на кибера можно самыми неожиданными способами, это нужно учитывать…
Особого внимания к своей персоне я не заметил. Кое-кто поглядывал на меня, но довольно безразлично, как на обычного новичка, приведшего свою подругу. На Вуду, кстати, смотрели чаще. Наверное, потому, что чернокожих среди сектантов почти не было, их вообще на Украине обитало значительно меньше, нежели в России, например. В среднем же я определил бы сектанта как человека лет 17 — 35, белого, в меру упитанного.
Владислав никоим образом не дал понять своей аудитории, что мы знакомы. Стоял себе и делал пассы, бормотал тексты о благолепии и благорастворении… Кстати, в подаренном минидиктофоне «Олимпус» я таки обнаружил некрупного жука, который должен был транслировать мою болтовню в неустановленное место. Жука я выковырял и спустил в унитаз, пожелав ему приятного пути. А диктофон работал нормально, так что подарку я искренне порадовался…
Дожевав бутерброд и допив минералку, я галантно рыгнул и постучал в стену, из-за которой доносились шум воды и шлепки по мокрому телу:
— Эй, там! Помощь не нужна?
Вуду ответила что-то неразборчивое, но явно грубое. Мартин вроде бы никак не среагировал.
— Я устал, — оповестил я. — Я пошел спать. Можешь положить его на диване или на полу, ему все равно… Только не на мою постель! Слышала?!
