Константин Кузнецов - Путешествие Гнева
Хрому не было дело до горстки старых врагов. Его ум занимали совсем иные, глобальные планы.
…Возвращение в Ржавый город было необходимо гному как воздух. Забрав элементы необходимые для создания подземных машин, Хром использовал меня в качестве отвлекающей наживки. Блюстители довольствовались мелкой рыбешкой, в то время когда большая — улизнула из их сетей. Попав в Желзну, Хром приступил ко второй стадии своего коварного плана. Созданные им машинерии-копальщики вырыли туннель, соединяющий город с Рифтом и проложили подземный путь, позволивший гному начать перевозить свою механическую армию. План оказался прост и гениален одновременно.
Возникал лишь один закономерный вопрос: каким образом Хром собирается незаметно вывезти армию из самого города?
У капитана родилась одна довольно смелая догадка, которую нам необходимо было проверить.
Глава 19
Случайные встречи и немного искренних чувств
«Все дороги ведут в порт!» — так говаривали знаменитые и не очень знаменитые мореплаватели.
«Все дороги ведут на взлетную поляну!» — выдвинул свое предположение Райдер.
Я должен был выяснить — находятся ли на приколе тяжелые грузовые судна, и если такие отыщутся, то попытаться узнать их назначение и предстоящий рейс. По мнению капитана, везти подобный груз по земле слишком рискованно. Патрули рубежников имели возле Рифта едва ли не самое большое представительство и сутками курсировали по дорожным артериям. Даже границы со свободными землями охранялись не так рьяно — всего два может быть три десятка постов. Здесь же, в паре миль от Ржавого города, который оставил неизгладимый шрам на сердце правящей Верхушки, всегда дежурили бдительные стражи порядка. Тем более что воздушные передвижения были намного свободнее в выборе пути. Небеса бескрайни, и маршрут может меняться в зависимости от тысячи факторов, а на земле подобную роскошь себе никто не мог позволить. Дорога она или есть, или ее нет! Третьего не дано.
Именно по этой причине следы Хрома стоило искать именно на взлетной поляне, а не где-нибудь в другом месте. Выбравшись на улицу Двиглы, я ненароком вспомнил о ближайшем окружении гнома. Клевер, его слуга Юк, механики Бирт и Дик с легкостью вписывались в привычный облик лиходеев. И только Тисабель казалась мне белой вороной в этой волчьей стае. Хотя объяснить свое отношение к девушкепилоту я не мог. Просто какое-то внутреннее чувство, способное отличить белое от черного, и плохое от хорошего.
Возле входа на территорию взлетной поляны было не так многолюдно. Решив, что бессмысленно бороться с природой, летуны и господа предприниматели разбрелись по гостиницам, где, закутавшись в теплый плед и попевая душистый чай, они будут дожидаться изменений погоды.
Пронизывающий ветер заставил меня придержать берет рукой и, склонив голову выйти на открытое пространство. Здесь, среди укутанных в брезент летных гигантов непогода ощущалась еще сильнее. Тучи нависали над поляной, словно серые барханы и казалось, что это не мы стоим на земле, а наоборот, земля застыла у нас над головой.
На западе, со стороны моря, виднелась новая волна непогоды. Горизонт освещали яркие всполохи зарниц, а эхо доносило раскаты грома, которые будто пушечные залпы возвещали о надвигающейся беде.
— Эй, мистер? Вам что здесь надо?! — услышал я чей-то надрывный голос.
— Доброго дня, тэр, — мгновенно откликнулся я.
— Да уж доброго, — летный распорядитель поморщился, заметив новую армаду туч. — Такого добра мне бы век не видеть. Что вы здесь делаете юноша?! –
Повторный вопрос прозвучал чуть строже.
— Простите, тэр, но я ищу бывший корабль моего капитана. Он продал его вчера, не успев забрать личные вещи.
Он насупился еще сильнее:
— Тогда вам прямая дорога в Адмиралтейство!
— В это бюрократическое улье? Лучше увольте, тэр, я туда больше не ногой.
— Это ты прав. — Он задумчиво почесал затылок, а потом подозвал меня ближе: — Назови корабль?
— «Купер»… Вот купчая, — я протянул бумагу.
— Кажется, я знаю, о чем вы говорите, юноша. Запасной сектор «А» Трибера.
Так и быть я отведу вас к нему, если вы пообещаете не трепать языком и управиться за три минуты.
— Буду премного вам благодарен, тер. И, конечно же — да, я уложусь в срок — просиял я.
Управитель улыбнулся в ответ и указал на улочку образованную массивными трехъярусными торговыми крылопланами.
— Как тебя звать? — укрываясь от пыльного ветра за высоким воротником плотной куртки, поинтересовался распорядитель.
— Сти Квадро, тэр.
— Знаешь, Сти Квадро, меня уже давно никто не называл тэром. Уж не знаю, как ты догадался, но в прошлом я действительно был капитаном. И еще хочу сказать: мне очень приятно слышать в свой адрес подобное обращение…
— А мне приятно слышать подобную похвалу, тер. — Я немного смутился, заметив реакцию распорядителя.
— Мое имя Карлит Флидж. И я весьма рад нашему знакомству. — Он протянул мне руку, и я с удовольствием пожал ладонь.
Сектор «А» Трибера, предназначенный для летных машинерий, которые задерживались на поляне больше десяти дней, располагался в восточной части порта, сразу за ремонтными ангарами. У нас пару раз проверяли документы, но тэр Карлит, показав свой жетон, коротко пояснял, что я вместе с ним, и мы беспрепятственно переходили в следующую грань взлетной поляны. Когда мы добрались до места, я в очередной раз поблагодарил святую Эверику и милостивого Икара, направивших меня верным путем! Возле «Купера» по левому борту возвышались два грузовых крылоплана марки «Сыч». Такие гиганты предназначались исключительно для перевозкыйи громоздких машинерий, чей вес превышал тысячу башенных фунтов, а насколько мне было известно — Желзна не имела столь мощного производства. Тем более, после дефицита металла, который устроил Хром, все сомнения отметались сами собой.
— Бинго!
— Что ты сказал? — не разобрал моего возгласа управитель.
— Я рад снова видеть нашу летающую красавицу, — выкрутился я.
— Понимаю, — кивнул Карлит, извлек из внутреннего кармана серебряные часы на цыпочки, открыл крышку и указал мне на циферблат.
— Есть, тер! — я по военному отсалютовал моему проводнику и ловко перемахнул через борт.
План был разработан капитаном заранее, поэтому я без проблем отыскал его походную сумку, хранившую кипу старых небесных карт и прихватил небесный атлас — изготовленный знаменитым механикусом из рода кранксов. Больше мне здесь нечего было делать. Я немного задержался у грот-мачты, погладил гладкую поверхность дерева.
И внезапно на меня напала грусть. Я прощался еще с одним своим домом, который пусть и ненадолго приютил меня, любезно даровав еду и кров. Очередной порыв ветра с новой силой навалился на голые мачты в поисках надувшихся парусов, но те лишь протяжно зашуршали, желая скорее избавиться от якорных цепей. Закрывшись от мощных потоков стихии, я почувствовал, как моей ладони коснулось что-то легкое, невесомое. Ухватив темно-синюю ленту, я приблизил ее к себе, пытаясь лучше рассмотреть находку. Аромат жасмина мгновенно вскружил мне голову.
— Поторопись! — донеслось снизу.
Убрав находку в сумку, я низко поклонился, отдавая последнюю дань благодарности «Куперу» и спрыгнул за борт.
***
До встречи с Луцлафом оставалось чуть больше часа, поэтому я никуда не торопился. Устроившись за крайним столиком в одной из местных забегаловок, я без аппетита копался в тарелки с фасолью. На улице властвовала непогода, и первые капли дождя уже искривили видневшиеся в окне соседние дома, превратив их в размытые темные пятна. Вспомнив о недавней находке, я потянул ленту на себя, но та, зацепившись за корешок капитанского журнала, никак не желала показываться наружу. Откуда он здесь? Я вытащил кожаную тетрадь. Лента, странным образом протиснувшись между страниц, теперь напоминала закладку, которая долгие годы хранила последнюю запись хозяина дневника. Поддавшись любопытству, я щелкнул замок и открыл нужную страницу. Писал капитан. Неровный, сбивчивый подчерка Райдера я узнал сразу.
Почти год минуло с того дня, когда трагическая ночь на Рифте заставила меня оставить тебя любимая. Триста двадцать дней, тысячи часов за которые я так и не смог смириться с одиночеством. Помнишь ту ночь? Уверен что помнишь. Само проведение позволило нам ускользнуть из смертельного кольца. Нам, но не нашим друзьям. Я размышлял на эту тему весь путь до свободных земель. За что мы заслужили эту милость? Почему именно мы? Новый дом встретил нас солнечными лучами счастья, и я уверен, что мы заслужили его, — но, к сожалению, последние часы пребывания на Рифте никак не выходили у меня из головы. Ты помнишь мои ночные кошмары, любимая? Ну, конечно же, помнишь. Я все еще ощущаю на своей щеке твои нежные прикосновения. Спасибо тебе, за каждую секунду, что ты провела рядом со мной. За то, что понимала, и принимала меня таким, какой я есть. Когда я прощался с тобой, оставляя одну, беззащитную — ты ничего не сказала, но я уверен, ты точно знала: мы больше никогда не увидимся. Знала и не обмолвилась ни словечком. Ты разделяла мою точку зрения — тем, кто выжил и остался на Рифте я в ту минуту был нужнее.
