Джордж Эффинджер - Поцелуй изгнанья
— Ну, и что ты об этом думаешь? — спросил я.
Махмуд твердо смотрел на меня несколько секунд.
— Да мне на это больше чем наплевать.
— Во что играете?
— В буре, — ответил Саид. — Учим христианина.
— Дорогой урок, — сказал Жак.
Буре — игра спокойная, обманчиво простая. Я не знаю другой такой игры, в которую можно так быстро проиграть столько денег. Даже в американский покер.
Я еще немного посмотрел. Все трое думать не думали об эксгумации. Меня это порадовало.
— Кто-нибудь в последнее время видел Фуада? — спросил я.
Жак поднял на меня глаза.
— По крайней мере за последние пару дней — нет. А в чем дело?
— Чек был краденый, — сказал я.
— Ха! И тебе уже за это влетело, не так ли? Извини, Марид, я ничего об этом не знал.
— Конечно, Жак, — мрачно сказал я.
— Вы о чем, ребята? — спросил Саид.
Жак рассказал ему эту историю, растянув ее донельзя, со всякими ораторскими вывертами, приукрасив правду так, что я стал выглядеть сущим дураком. Конечно, свою собственную роль он приуменьшил.
Все трое разразились неудержимым хохотом.
— Значит, ты позволил Фуаду обдурить тебя? — еле дыша, сказал Махмуд. — Фуаду? Да ты теперь никогда от этого не отмоешься! Я всем об этом расскажу!
Я не произнес ни слова. Я понимал, что мне будут напоминать об этом, пока я не поймаю Фуада и не рассчитаюсь с ним за это дурацкое преступление. Мне теперь ничего не оставалось, как встать и пойти к своему месту у стойки. Когда я уходил, Жак сказал:
— У тебя тут уже стоит устройство цифровой связи, Марид. Заметил? И еще ты должен мне за те, что я уже продал. Сотня киамов за каждый, как ты сказал.
— Приходи с подписанными свидетельствами о доставке, — холодно сказал я. Я выжал дольку лайма в стакан и отпил немного «Белой смерти».
Чири перегнулась ко мне через стойку.
— Ты собираешься эксгумировать Халида Максвелла? — сказала она.
— Может, найду что стоящее.
Она покачала головой:
— Жуткое дело. Его семья и так уже много перенесла.
— Да, верно. — Я отхлебнул еще джина с бин-гарой.
— А что с Фуадом? — спросила она.
— Не бери в голову. Но если увидишь его, сразу же дай мне знать. Он просто задолжал мне немного денег.
Чири кивнула и пошла к бару, где уже сидел новый посетитель. Я смотрел, как Кэнди дотанцовывает последнюю песню.
На плечо мне легла чья-то рука. Я обернулся и увидел Ясмин и Пуалани.
— Как денек, любовь моя? — спросила Ясмин.
— Прекрасно. — Я чувствовал, что еще ничего не кончилось.
Пуалани усмехнулась:
— Ясмин говорит, что вы на следующей неделе поженитесь. Поздравляю!
— Что? — изумленно сказал я. — Что будет на следующей неделе? Я еще даже формального предложения не делал! Мне еще много о чем надо подумать. Мне кучу дел надо уладить. А потом надо поговорить с Индихар, с Фридландер-Беем…
— Ну да! — сказала Пуалани и поспешила прочь.
— Ты что, наврал мне сегодня утром? — спросила Ясмин. — Ты просто хотел убраться из моего дома, чтобы я не набила тебе морду, как ты того заслуживал?
— Нет! — сердито сказал я. — Я просто сказал, что вместе нам было бы неплохо. Я еще не готов назначить день и все прочее.
У Ясмин был обиженный вид.
— Ладно, — сказала она, — пока ты будешь рожать, я найду, куда пройтись и с кем встретиться. Понимаешь? Позвони мне, когда покончишь со всеми своими так называемыми проблемами.
Она пошла прочь, выпрямив спину, и села рядом с новым посетителем. Положила ему руку на колени. Я выпил еще.
Я сидел там долго, поглощая выпивку и трепясь с Чири и Лили, хорошенькой сексобменкой, которая всегда сама предлагалась мне. Около одиннадцати мой телефон зазвонил.
— Алло? — сказал я.
— Одран? Это Кеннет. Ты меня помнишь.
— А, да, зеница ока Абу Адиля, так ведь? Любимчик шейха Реда. В чем дело? У вас холостяцкая вечеринка и ты хочешь, чтобы я прислал нескольких мальчиков?
— Плевал я на тебя, Одран! Я всегда на тебя плевал!
Я был уверен, что Кеннет ненавидит меня до безумия.
— Чего звонишь? — спросил я.
— В пятницу в полдень чауши будут проводить демонстрацию по поводу жестокого убийства имама доктора Садика Абд ар-Раззака. Шейх Реда хочет, чтобы ты присутствовал, причем в форме, и чтобы ты обратился к чаушам с речью, а также познакомился со своим подразделением.
— Откуда ты знаешь об Абд ар-Раззаке? — спросил я. — Хаджар сказал, что он никому ничего не сообщит до завтрашнего утра.
— Шейх Реда не «кто-то». И ты должен это знать.
— Да, ты прав.
Кеннет помолчал.
— Шейх Реда также хочет, чтобы я передал тебе, что он резко против эксгумации Халида Максвелла. Не сочти это за угрозу, я просто передаю тебе пожелания шейха. Он сказал, что если ты будешь на стаивать на аутопсии, то заслужишь его вечную ненависть. От этого так просто не отмахиваются. Я рассмеялся:
— Кении, послушай, разве мы и так уже не смертельные враги? Мы и так ненавидим друг друга дальше некуда. И разве Фридландер-Бей и Абу Адиль уже не вцепились друг другу в глотку? Одна маленькая аутопсия вряд ли что-нибудь прибавитк нашей вражде.
— Ладно, тупой сукин сын! — отрезал Кеннет. — Я свое дело сделал, послание передал. В пятницу, в форме, на бульваре аль-Джамаль у мечети Шимааль. Тебе лучше прийти. — Он повесил трубку. Я прикрепил телефон к поясу.
Так завершился мой второй круг вокруг деревни. Я посмотрел на Чири и протянул ей стакан за следующей порцией. Началась долгая ночь.
Глава 15
Той ночью я проспал добрых четыре часа. Я был измотан до предела. Когда мой модик-будильник поднял меня в семь тридцать утра, я сел в кровати и поставил ноги на ковер. Закрыл лицо руками и сделал несколько глубоких вздохов. На самом деле мне не хотелось вставать, и я не был в настроении бросаться в битву с вражескими полками. Я посмотрел на часы — до того как Кмузу повезет меня в Будайин на встречу с медэкспертом, оставался еще час. Если я приму душ, оденусь и позавтракаю за пять минут, то смогу поспать почти до половины девятого.
Я выругался себе под нос и встал. У меня хрустнула спина. Раньше я никогда не слышал, чтобы у меня хрустело в спине. Может, я становлюсь слишком старым для того, чтобы всю ночь пить и драться? Нерадостная мысль.
Слепо спотыкаясь, я побрел в ванную и включил душ. Через пять минут я осознал, что стою неподвижно под горячей струей воды с широко открытыми глазами. Я спал стоя. Я схватил мыло, намылился и встал под кусачую воду. Вытерся, оделся в чистую белую галабейю, а поверх нее надел темно-красный балахон. Насчет завтрака мне еще предстояло решить. Я ведь, в конце концов, собирался в «комнату ужасов». Может, лучше позавтракать позже?
Кмузу посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом, одним из тех, который должен был говорить о его полной беспристрастности. На самом-то деле он явно не одобрял меня.
— Ты опять напился прошлой ночью, йа Сиди, — сказал он, ставя передо мной блюдо яиц с ломтиками жареной ягнятины.
— Ты с кем-нибудь меня перепутал, Кмузу, — ответил я. Я посмотрел на еду и ощутил, как у меня забурлило в желудке. Нет уж, никакой ягнятины. Не сейчас.
Кмузу стоял за моим креслом, сложив мускулистые руки.
— Не рассердишься, если я сделаю тебе замечание, йа Сиди! — спросил он.
Что бы я ни сказал, его это не остановило бы.
— Нет. Говори, пожалуйста.
— Ты в последнее время пренебрегаешь своими религиозными обязанностями, йа Сиди.
Я обернулся и посмотрел на его красивое черное лицо.
— А тебе-то что за дело? Мы разной веры, и ты сам постоянно мне об этом напоминаешь.
— Любая вера лучше, чем никакой.
Я рассмеялся:
— Не уверен. Могу назвать несколько…
— Ты понимаешь, что я имею в виду. Неужели ты настолько опустился, что не считаешь нужным молиться? Йа Сиди, ты заблуждаешься, ты сам это знаешь!
Я встал.
— Не твое дело, — пробормотал я себе под нос.
Я снова пошел в спальню за модиками и училками. За завтраком я не проглотил ни крошки. Своих невралок я в спальне не нашел. Пошел в гостиную, но их и там не было. Наконец я нашел их под полотенцем на столе в моем кабинете.
Я разложил маленькие пластиковые квадратики. Надо сказать, что я собрал весьма ценную коллекцию. Но с тех пор как мне модифицировали мозг, мне нужны были специальные модики. Это были модики для моей второй розетки, те, что подавляли неприятные сигналы, посылаемые в мозг телом. Те, что спасли мне жизнь в Руб-аль-Хали.
Я вставил их. Последствия были восхитительными. Мне больше не хотелось спать, не хотелось есть. Один из модиков позаботился и о моей нарастающей тревоге.
