Андрей Белов - Неполная перезагрузка
— Что-то не так? — наконец, не выдержал затянувшейся проверки паспорта, Александр.
— Это действительно ваш паспорт?
— Конечно же, мой! Чей же он еще может быть?! — уже начал раздражаться Александр.
— Дело в том, что на фото в паспорте вы выглядите не совсем так, как вы выглядите сейчас.
— Ну, и что тут такого? Я фотографировался в этот паспорт, когда мне исполнилось сорок пять лет. С тех пор прошло пятнадцать лет, и нет ничего необычного в том, что я изменился за эти годы.
— Да, ничего особенного бы не было, если бы вы постарели, а не помолодели. У всех людей обычно с возрастом наблюдается именно процесс старения. Так молодо выглядеть, как выглядите вы невозможно даже при помощи пластических операций.
— Значит, я просто не такой, как все. Особенный я! И специально для вас стареть не собираюсь! — уже совсем начал терять терпение Александр. Ведь за те годы, которые он прожил после своего глубокого омоложения, ему очень сильно надоели и можно сказать буквально достали вопросы и всякие подозрения особенно со стороны незнакомых людей.
— Ну, я же не говорю, что вы постарели, и не призываю вас состариться. Я говорю, что вы помолодели, а, как раз этого обычно и не бывает. Поэтому мои вопросы к вам вполне обоснованы. Ладно. Давайте трудовую книжку и страховое свидетельство. Вот вам бланк заявления. Можете, пока я буду проверять документы, заполнить его.
— Извините, конечно, я не должен был так бурно реагировать на ваши слова. Но и вы поймите меня. Когда из-за не соответствия вашего возраста и внешнего вида буквально каждый начинает подозревать вас, черт знает в чем, то тут уж по неволи взвоешь, — беря протянутый ему бланк заявления, извинился Александр.
"Этого еще мне только и не хватает, и так не поймешь, как с ним поступить, а тут ведь и последствия могут быть буквально в любом случае", — подумала инспектор, прочитав, где и в какой должности работает ее нестандартный посетитель.
Между тем Александр написал заявление. Инспектор на всякий случай сверила подпись на заявлении с подписью в паспорте. И, как она уже и ожидала, подписи совпали практически идеально. "А может, это и хорошо, что он работает в администрации. Ведь отделу кадров администрации можно довериться", — подумала инспектор и сказала Александру:
— Александр Михайлович, вам придется немного подождать.
С этими словами инспектор перешла в соседнюю комнату и по телефону соединилась с начальником отдела кадров администрации области.
— Юлия Владимировна, у вас такой Александр Михайлович Игнатов работает? — после стандартного представления спросила инспектор.
— Да, работает. Пенсию оформляет? Ему уже пора, — раздался ответ в телефонной трубке.
— А, вот, судя по тому, как он выглядит, ему еще до пенсии работать и работать надо.
— Так, вас его внешний вид смущает? Знаете, лет десять тому назад он вдруг без всяких причин начал молодеть и года за три — четыре превратился в совсем молодого человека. Почему это произошло, так до сих пор никто и не знает. Конечно, все это удивительно, но вы можете не сомневаться, что нашему Александру Михайловичу действительно скоро исполняется шестьдесят лет, — заверила инспектора Юлия Владимировна.
— Спасибо, а то я уже и не знала, что думать, — сказала инспектор, кладя телефонную трубку.
Казалось бы, все вопросы были сняты. Даже заподозрить подмену было невозможно, уж слишком длительно, по словам Юлии Владимировны, происходили изменения с Александром. И можно спокойно обычным порядком оформлять человеку пенсию, совершенно не опасаясь возникновения проблем в будущем. Но инспектор испытывала по отношению к Александру, появившуюся сразу после телефонного разговора, сильную неприязнь, которая постепенно перерастала в самую настоящую ненависть.
Ведь инспектор совсем не верила в самопроизвольное омоложение своего посетителя. Она подозревала, что этот человек нашел способ, как избавиться от старости и болезней, который никак не могут найти многочисленные поколения ученых. И судя по тому, что нашел он этот способ уже никак не меньше чем десять лет тому назад, делиться своим достижением с остальными людьми он явно не собирается. А значит, она успешно преждевременно превратится в старуху, ее мать совсем недавно умерла, и всего этого могло бы и не быть, не скрывай этот человек свою находку. И ей было совершенно неважно, по каким причинам этот человек не желает помочь людям. В том, что люди продолжают стареть, болеть и умирать от старости, с сегодняшнего дня, для нее лично виновен был Александр.
Но это еще были не все ее претензии к Александру. Она, как сотрудник пенсионного фонда, очень хорошо осознавала, что проживет этот гражданин очень долго, и все это время будет получать пенсию, фактически паразитируя на человеческом обществе и она, ее дети, внуки, правнуки и возможно даже более отдаленные потомки вынуждены будут содержать этого человека. Да и можно ли было его при столь значительных изменениях в организме все еще продолжать считать человеком?
Она ощущала себя обманутой самым наглым образом. Ведь человеческое общество выплачивать пенсию по старости обязалось вовсе не по достижении определенного возраста, а фактически из-за утраты работоспособности. Просто существовал определенный возрастной порог, по достижению которого у большинства людей в значительной степени утрачивалась работоспособность. И этот возрастной порог использовался из-за соображений удобства. Гражданин же, сидящий сейчас в соседней комнате, скрыл от общества существенные изменения в своем жизненном цикле и фактически превратился в мошенника.
И еще инспектор подумала, что, конечно, один такой человек не сможет оттянуть на свое содержание сколько-нибудь заметных средств. Но ведь таких людей может оказаться много. У нее же не было гарантии, что ей встретились абсолютно все подобные граждане. Тогда проблема могла оказаться гораздо серьезнее. Пенсионная система и так была не сбалансирована и с трудом сводила концы с концами. В связи с этим в самое ближайшее время ожидалось существенное увеличение возраста выхода на пенсию.
Повышение пенсионного возраста никак не обосновывалось биологически. В массе своей люди вовсе не стали здоровее и не сохраняли более длительное время нормальную работоспособность. Некоторое увеличение средней продолжительности жизни вообще не имело никакого значения, если только оно не сопровождалось увеличением продолжительности трудовой активности, что как раз и не наблюдалось. А это означало, что жители страны вынуждены, будут вверять свои жизни престарелым пилотам, водителям различных транспортных средств, лечиться и учиться у не совсем уже адекватных врачей и преподавателей. Полагаться на защиту физически ослабленных полицейских и военных. Наблюдать на сцене мучения уже пожилых танцоров и других артистов. Да и в других профессиях ситуация будет не лучше. Она лишь будет не столь наглядной. Тех же людей, которых отстранят от работы различные медицинские комиссии, разумеется, без установления инвалидности, ждет незавидная участь безработного или малооплачиваемого работника.
Однако молодо выглядящий гражданин, несомненно, способный выполнять любую работу успевал выйти на пенсию до повышения пенсионного возраста. Конечно, инспектор понимала, что вины этого гражданина во всех ужасах повышения пенсионного возраста нет. Во всем было виновато государство.
Это именно государственные чиновники убеждали население страны, что содержать пенсионеров должны исключительно более молодые поколения. А так, как молодые поколения становятся с каждым годом все более малочисленными, то справиться с этой задачей они уже не могут. Именно чиновники старались не упоминать, что выходящие на пенсию поколения не оставили после себя гигантских долгов, как в других странах, именно они построили предприятия, разведали месторождения природных ископаемых, создали транспортную инфраструктуру. В общем именно их трудом было создано буквально все приносящее сейчас доход. И поэтому они в праве были бы рассчитывать на получение хотя бы части этих доходов в виде пенсий, а не существовать только за счет детей и внуков. Однако все приносящее доход те же чиновники в ходе приватизации практически бесплатно передали новым собственникам и не удосужились даже взять с этих новых собственников обязательство содержать в старости людей отдавших все свои силы на строительстве и развитии предприятий.
Инспектор осознавала — никакой вины, сидящего в соседней комнате Игнатова во всем этом нет, и быть не может, но все равно она его уже ненавидела гораздо больше, чем всех чиновников вместе взятых. Ведь чиновники были безликими, а Игнатов был вполне конкретным и находился от нее на расстоянии всего нескольких шагов.
Сначала она подумала, а не доложить ли ей об этом паразите своему начальнику? Но сразу отбросила эту мысль. Ведь начальник спросит: "Этот человек оформляет пенсию без нарушений, по закону?". И она вынуждена будет ответить: "Да, по действующему законодательству он имеет полное право на получение пенсии по старости". "Тогда идите и делайте свою работу", — проворчит начальник в ответ. Если же она будет упорствовать и попытается объяснить, что в действующем законодательстве просто не были предусмотрены подобные ситуации, так как их возникновение считалось невозможным, то, скорее всего, нарвется на выволочку начальника. В ходе, которой он обязательно и неоднократно вспомнит о срыве сроков рассмотрения документов. И инспектор нехотя поплелась завершать стандартную процедуру приема Игнатова Александра Михайловича.
