Светлана Чистякова - Ctrl, Alt, Delete
Мои размышления о Шерли, были бесцеремонно прерваны двумя амбалами в безупречных костюмах. Они буквально выдернули меня из шезлонга и не смотря на моё сопротивление, прямо в купальнике загрузили в машину, а потом и в самолет. Уже через два часа, я была представлена пред светлы очи моего соседа, который стоял как изваяние посреди гостиной широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Он отмер, когда меня красную от возмущения и стыда за свой полуобнажённый вид, поставили перед ним. Склонившись к моему лицу, он провел пальцем по моей щеке:
— Я скучал.
Обалдев от неожиданности, я смотрела на него, не зная, что сказать. Он впервые прикоснулся ко мне открытой ладонью. Обычно, он вообще избегал каких–либо контактов и если всё же прикасался ко мне так или иначе, его руки всегда были в перчатках. Шерли убрал руку и резко развернувшись поднялся к себе в комнату. Моя охрана тоже изумленно выдохнула и ослабила хватку, отпустив меня.
Мой крошечный отпуск закончился, едва начавшись, но в глубине души, я была вынуждена признать, что рада этому.
С тех пор наша жизнь несколько изменилась. Шерли стал более спокоен, не огрызался на мои замечания, неохотно, но выполнял просьбы, а стоило сказать построже: «Шерли!», из продуктового холодильника сразу же исчезали противные банки с останками и чашки «Петри» с голубой плесенью. В общем всё более–менее наладилось, мы почти нашли общий язык. Единственное, что меня смущало — он постоянно крутился рядом, вечно таскал за собой, невзирая на моё нежелание, а несколько раз я просыпалась от того, что Шерли сидел в кресле у моей кровати и не мигая смотрел на меня своими инопланетными глазами. Ещё мы постоянно ссорились, и я уходила, хлопнув дверью, чтобы после двадцатой смс–ки и несмолкающего телефона вернуться обратно. Шерли, как правило, лежал на любимом диване, отвернувшись к спинке и был похож на незаслуженно обиженного ребёнка. Во всяком случае, спина, обтянутая тёмно–синим шёлком, не менее любимого им халата, точно выглядела обиженной. Мы дулись друг на друга ещё день, но потом обязательно мирились — видеть унылую физиономию Шерли, тенью ходившего за мной и при этом делающего вид, что это вовсе не он, было выше моих сил. Он тут же преображался, будто включаясь, и мы вместе, либо начинали чистить наш дом от «жучков», которых люди Майка периодически рассовывали везде, где только можно, либо кидались в какую–нибудь авантюру, играя в прятки с охраной Шерли или доводя до белого каления Арвена. Жизнь с Шерли нельзя было назвать скучной.
***Джилл полулежала в глубоком кресле, пряча нос в мягкий уютный плед, в который укутала её экономка и медленно погружалась в пучину отчаяния. Кто бы мог подумать?! Всего лишь два года назад, она была обычной девушкой, без всяких сентиментальных заморочек.
Ну ладно, не совсем обычной. Её дед Максимилиан Бригстоун был главой преступного синдиката, промышлявшего торговлей наркотиками, незаконным игорным бизнесом и заказными убийствами, что, однако, не мешало ему быть заботливым дедушкой. Единственной проблемой Джилл в то время, была смертельная скука. А как тут не заскучать, если ты ещё подумать не успела о чём–то, а у тебе это уже в зубах приносят! Бросила на мужчину лишь взгляд, а он уже растёкся лужицей у твоих ног. Скучно и предсказуемо. Пожалуй, единственное, что примиряло её с этим тупым, безнадёжно старомодным как пропахшая нафталином шуба старой девы миром — это планирование гениальных преступлений, которые с подачи её деда регулярно воплощались в жизнь. Вот тогда её блестящий ум работал на полную катушку, и она с восторгом отслеживала по новостным каналам репортажи с места преступлений, наблюдая за бестолковыми полицейскими у которых на руках не было ни одной улики, от души потешаясь над их растерянными лицами. Когда закрученное преступление особо удавалось, она даже инкогнито посещала место событий, чтобы воочию насладиться незабываемым зрелищем. Ну кто может заподозрить в скромно стоящей в толпе зевак хрупкой блондинке, главного зачинщика и организатора? Вдоволь насмотревшись на плоды своей гениальности, Джилл ехала в лучший ресторан, праздновать очередную победу.
А потом появился ОН. Шерлиан Уильям Стивенс. Появился внезапно, как стремительно летящая вдаль стрела. Как чудо. Как сверкающий алмаз. И на неё обрушилась любовь. Да такая, что справиться с ней оказалось невозможно. Шерлиан стал для неё центром вселенной, затмив собой весь остальной мир.
… Она впервые увидела его, когда он стремительно шёл к очередному месту преступления в сопровождении инспектора полиции. Даже не шёл — летел ни на кого не глядя, не замечая многочисленных заинтересованных взглядов, невольно создавая вокруг себя яркую ауру загадочности и неприступности.
Эта холодная неприступность и завела её, внимательно наблюдавшую за ним из окна машины.
«Интересно, какой он в любви?..» — неизвестно откуда взявшаяся мысль обожгла таким внезапно — сильным вожделением, что Джилл согнулась, обхватив руками живот, словно её ударили под дых. Парень давно исчез из виду, водитель настойчиво о чем–то спрашивал, но Джилл ничего не слышала.
Так в её жизнь ворвалось это сумасшествие, лишившее покоя, превратившее жизнь в кошмар одержимости.
Она тогда ещё ничего не знала о нём. Да и сейчас не особенно преуспела. Любые попытки узнать о нём хоть что–то, кроме имени и места жительства, на корню пресекались кем–то настолько влиятельным, что у неё не было никаких шансов. Шерлиан был человеком–загадкой и любые попытки сблизиться с ним были обречены на провал.
Даже то, что именно он раскрыл ряд её гениальных преступлений, и стал причиной гибели деда, сделав её главой синдиката, ничего не изменила. Эта упрямая гонка за призраком, это выматывающее душу и тело страстное желание обладать тем, кем, Джилл это совершенно точно знала, она обладать никогда не будет, доканывала своей бесполезностью, выбивая опору из–под ног.
Джилл быстро сообразила, что раскрытие преступлений для него своего рода забава и решила пойти ва–банк. Поиграть с ним. Поначалу все шло отлично. Джилл преподносила ему дела — интересные, затейливые, чтобы он мог развлечься. Она сливала ему клиентов и партнеров, теряла гонорары и репутацию — ей было плевать. Она жаждала Шерлиана Стивенса. Его внимания, удивления, восхищения. Его привязанности. Её недавняя выходка обошлась ей в тридцать миллионов фунтов, но зато он вышел поиграть и даже некоторым образом заинтересовался. Джилл была уверена, что у неё всё получилось и как распоследняя влюбленная идиотка, надеялась, что он позвонит. Не позвонил. Хотя прекрасно знал, с кем имеет дело. За полтора года игр в кошки–мышки, он давно вычислил её, но почему–то до сих пор не сдал полиции.
И вот сегодня Джилл увидела его с девушкой. И взгляд, которым он смотрел на неё. О-о! Она бы убила за один–единственный подобный взгляд в свою сторону. Красная пелена ревности полыхнула перед глазами, грозя похоронить под собой здравомыслие. Ей хотелось свернуть шею этой поганке, прямо на глазах Шерлиана! Но холодный расчёт и осознание, того что так она навсегда потеряет последнюю крупицу надежды, погасили ярость. И на её место пришла чёрная тоска. Ничего не хотелось. Ни мыслить, ни даже жить.
Где–то через час полной прострации Джилл всё же заставила себя сесть прямо и выпить виски. Он всегда помогал ей включиться в процесс. Хватит бесцельно сидеть и жалеть себя. То, что слезами горю не поможешь, она усвоила ещё в детстве когда потеряла родителей. Необходимо было что–то придумать, чтобы устранить соперницу, но при этом сделать так, чтобы у Шерлиана даже мысли не возникло, что это её рук дело. Для тщательной разработки всех деталей необходимо время. А пока можно устроить маленькую месть своей бездушной безжалостной любви.
Джилл допила остатки виски, выпуталась из пледа и крикнула в глубь дома:
— Винс, ты мне нужен. Немедленно!
Глава 4
— Отдай! — я прыгала вокруг Шерли, пытаясь дотянуться до собственного айфона, который он держал высоко над головой. Учитывая его рост и постоянные передвижения по гостиной, дотянуться до вожделенного гаджета не было никакой возможности.
— Нет.
— Шерли! Отдай сейчас же мой телефон!
— Не отдам.
— Да что ж это такое в конце концов! Мало того, что ты постоянно берёшь мой ноут, взламываешь пароль и читаешь мою переписку…
— …Было бы чего взламывать…
— … так теперь ещё и за телефон принялся?! Отдай немедленно! Я звонка жду.
— Вот именно поэтому и не отдам. Ты снова убежишь на свидание.
— И что? Твоё какое дело. Ты что — мой отец? Не лезь в мою личную жизнь, душевно тебя прошу. Отдай!
— Но я же не виноват, что твоя личная жизнь — это сплошные идиоты. И вообще, зачем они тебе, если у тебя есть я!
