Александр Тюрин - Яйцо Чингисхана или Вася-василиск
— Можно сказать, что мы соблюли технику безопасности, — сказала женщина.
— Вот блин. Как же вы сюда попали? — спросил Василий, который уже не в силах был чему либо изумляться.
— Да моджахеды включили лифты, когда узнали, что вы все равно пробираетесь по наружней стене. Для себя, конечно, включили.отозвалась фрау фон Бенеке. — Так что они скоро здесь будут. Просто мы первые успели вскочить в кабину.
Помимо лебедки от аварийного транспортера на чердаке находились подъемные устройства еще от трех лифтов, цистерны с негорючими жидкостями, а также компрессоры водо— и паротушения.
Подъемники Василий сразу заблокировал, а компрессоры включил. Он представил, какая первобытная обстановка образовалась по всему зданию, где свирепствуют генетические монстры, и малость задрожал.
Затем заложил связку гранат под одну из цистерн, рассчитывая усилить эффект, уже собрался вырвать чеку, как вдруг из шахты лифта появился Саид. Судя по алым полосам, расцветившим его физиономию, подъем оказался не таким уж сложным.
— Ну, хватит резвиться, засранцы, — сказал красноглазый горец, доставая из-за спины короткоствольный штурмгевер. — Как ты мне надоел, Василий, если бы ты знал.
— Укройтесь, женщины и дети, сейчас будет мужской разговор,поддержал Василий намерения Саида не столько из-за истинной храбрости, сколько из-за отчаяния обреченного. Или почти обреченного. Потом вытянул из жилетного кармана свой крупнокалиберный пистолет-пулемет. — Надеюсь, Эльбрус, ты защитил себе мошонку метровой броней.
Не тот первый стреляет, кто первый начинает — гласит ковбойская мудрость.
Василий, как более нервный, начал целиться первым, но выстрелил первым Саид.
Не тот первый попадает, кто первый стреляет, говорит мудрость дуэлянтов.
Пули перерубили столб, возле которого занимал огневую позицию Василий. Смерть летала совсем близко. Ниндзя-программист схватил ту связку гранат, которой хотел подорвать цистерну, и швырнул ее в Саида. Но не попал, а кроме того забыл выдернуть чеку. И правильно, кстати, сделал. Связка гранат повисла неподалеку от самого Василия, зацепившись за какой-то крюк.
Тогда Рютин отпрыгнул в сторону. И тоже правильно. Пули чиркнули по тому месту, где недавно находился его живот.
— Ты ослабел, твоя мощность — сто комариных сил, — уязвил Василия горный богатырь Саид. — В тебе всегда было меньше энергии и ярости, чем во мне. А сейчас эта баба вообще рассопливила тебя. Скоро очень скоро ты станешь размазанной по полу какашкой.
Саид даже не стал стрелять, а кинул какой-то гайкой в Василия. Та не только попала, но еще и рассекла щеку. Было больно и обидно, как пацану, впервые схлопотавшему по морде.
Рядом появилась фрау Бенеке и попросила:
— Ну, ударьте меня, Василий, если вы от этого заводитесь, сделайте мне больно, убейте, если так надо.
Где-то на дне появился огонек. Василий Самуилович схватил фрау Бенеке и… отшвырнул от себя. С одной стороны, он спас ее от своего буйства, с другой дал толчок ярости. Однако силенок было еще маловато.
Бросив женщину, Василий поскользнулся и стал падать по наклонному пандусу, который заканчивался возле открытого чердачного окна. Но Саид не поверил, что противник вывалится самостоятельно и прыгнул следом, стреляя из штурмовой винтовки.
Сзади Василия нагонял свинцовый покос, спереди приближалась пропасть. Но чувствительные отростки уже прощупывали складки пространства, промеривали временнЫе каналы. Василий, съезжая по пандусу, выстрелил и попал ровно в связку гранат, висевшую на крюке, который был присобачен к одной из цистерн.
Взрыв — и у нее сорвало борт. Вода хлынула мощным потоком и снесла бегущего на расправу Саида. Сорванный борт цистерны упал на мостик — тот самый, который заканчивался пандусом. Мостик согнулся и спружинил. Василий вместо того, чтобы выпасть в окно, взлетел вверх и оказался на одной из мощных балок, проходящих под потолком. Невольный акробат увидел, как водяной поток устремляется в шахту лифта и смывает генетических монстров, которые едва не ворвались на чердак. Однако Саид не был смыт в шахту лифта. Человек-утес успел уцепиться за какую-то трубу своими руками, скорее напоминающими грейферные захваты крана.
Тем временем тонкие руки Василия разжались, и он упал на одну из целых цистерн внизу. Из-за соударения очертания вражины расплылись в какое-то пятно, а потом снова сконденсировались. Только после конденсации они прилично изменились. И пейзаж сильно перпеоформился. Теперь это был пейзаж Большого мира: плетения каналов, холмы и низины сегментов с их обманчивыми расстояниями и размерами. Крохотная ямка поблизости могла оказаться далекой бездной, а величественная гора вдалеке на самом деле могла являться скромной кучкой говна.
Василий видел дракона, который искал его плоти и крови. Были хорошо различимы и спинной панцирь, и шесть изогнутых расширяющихся книзу лап, и хищно секущие воздух челюстеруки, и хвосты, светлые и быстрые, как молнии. Каналы же вились повсюду, то широкие, как автобаны, то мелкие, словно веточки ивы, или даже микроскопические, как мицелий.
— Ну ты сам напрашиваешься, — заметил Василий без особого энтузиазма и перескочил в твердый сегмент. Туда сразу же ворвался и второй дракон. Последовал обмен колющими ударами, которые пришлись на панцири. Впрочем, Саид был по обыкновению мощнее. Василий потихоньку нашарил дверь и попробовал уйти. Но попал в ближайший мягкий сегмент, и противник тут же атаковал его.
С налету вражеский переднехвост обрезал темпоральные шнуры со всех сторон от Васи-василиска. Тот задергался на одном месте, как мотылек, приклеенный насекомоядным цветком. Саид-дракон мигом накинул на Василия свой заднехвост, который скомкал пространство, превратив его в зону гравитационного сжатия, и стал удушать. Да, противник был явно в ударе. Василий понял, что тот впитал почти всю силу «желтка», оставив другим только крошки. Заднехвост потянул полузадушенного Василия к Саиду. Несчастный василиск пытался еще вывернуться, но только конвульсировал в смертельных объятиях. При всех конвульсиях он видел, как к нему направляются челюстеруки, чтобы хрупнуть его панцирями, словно створками ракушки.
Зрители передачи «В мире животных», наблюдая за тем, как удав душит очередного кролика, спокойно пьют и закусывают. Они уверены, что к ним это не относится. Василий поклялся, что если уцелеет, то в такие моменты будет всегда вставать и снимать шляпу.
И словно в ответ на клятву откуда-то выскочил парнишка Акай. Ах, как ловко он это умеет, словно учился в лучших разведшколах. Или это был уже маленький «гаденыш», дракончик-симбиот. Он отважно вонзил свой хвостик, вооруженный маленьким шипом, в точку уязвимости, расположенную под заднехвостом большого дракона. Объятие несколько ослабло — значит несколько поплохело зверю из бездны.
Василий наконец смог вдохнуть, оправиться и втянуть первородную временнУю силу. Он потратил ее в основном на то, чтобы покрыться горячей смазкой и вырваться из смертельных объятий.
Какой-то инстинкт подсказывал ему что и как делать. Сперва он проткнул переднехвостом границу сегмента, и стянув всю силу в клубок, стал растить и пробивать канал, пытаясь дотянуться до другой пространственной глыбы. Отросток заметался было в межпространственном зазоре, его драли вихри, и боль пробирала аж до самого нутра. Но растущий канал по драконьему счастью быстро зацепился за другой сегмент. Мгновенно произошло выравнивание хронального давления, и Василий рванулся по образованной им самим пространственной складке. А когда долетел, то радостно завыл-загудел — он впервые пробил себе Путь. Как настоящий времяходец.
Впрочем, ликование пришлось надолго отложить, потому что в итоге он оказался в твердом сегменте, вернее на холме. Прямо к Саиду, причем, к незащищенной его стороне, вел канал ускоренного времени. Василий прыгнул в него, в конце прыжка свел четыре лапы воедино и ударил противника как будто палицей по спинному шву. Получилось неуклюже, но сильно. Саид-дракон потерял равновесие, покатился по одной из складок, уменьшаясь в размерах. Он уже был не больше шмеля, когда пролетел мимо лап Василиявасилиска. А потом резко увеличился в размерах, как будто хлебнул где-то временнОй силы, и нанес острый удар переднехвостом.
Дракон-Василий взревел и покрылся пеной, из раны хлынул поток хронолимфы.
А Василий-человек увидел, что жилет его пропорот и в дыре пузырится кровь. Ему страшно захотелось упасть и захныкать. Еще бы, хоть и вскользь, но задела пуля-цветок.
Увертываясь от следующего, конечно же смертельного удара, он соскользнул в канал, который перебросил его обратно в твердый сегмент. Но враг перескочил вслед за ним. От усталости Василий-дракон излил внутреннюю кипящую жидкость на одну из поверхностей пространственной глыбы.
