Макс Коллинз - Темный ангел. Игры с кожей
— Остановить Вайта, — мягко проговорил он.
— Остановить Вайта… И каких бы усилий это не потребовало, чем быстрее это случится, тем лучше. И если это значит помогать ненавидящему трансгенов мешку с дерьмом, пусть так и будет.
Логан повернулся к Скетчи:
— Эй, Джимми Олсен, ты это записываешь?
Глаза Скетчи расширились, и там сверкнуло что-то очень похожее на мысль.
— С фотографиями, верно?
Макс развернулась к Скетчи.
— Но никаких снимков Чудачки Синди… и нам нужно защитить Томпсона и Отто.
Готтлиб, который тихо стоял в стороне, просто пытаясь осмыслить происходящее, подмигнул и сказал:
— Черт, иди и сфотографируй меня. Все равно моя карьера окончена.
— Меня тоже, — добавил Томпсон. — Давай, парень, может огласка спасет наши жизни. Наше убийство только укрепит нашу позицию.
— Может это и имеет смысл, — сказал Готтлиб, ухмыльнувшись.
Скетчи не надо было больше упрашивать, и вспышки защелкали.
— Можем мы записать истории Отто и Томпсона на пленку? — спросила Макс у Логана.
Он кивнул и принес маленький диктофон из своего кабинета. Вернувшись к ней, он спросил:
— Ты говорила с Клементе? Есть прогресс?
— Нет, — ответила она. — Кто-то, может Вайт, отстранил Клементе. Федералы заблокировали связь с Терминал Сити.
— Ну теперь ты снаружи, — сказал он. — И, если Алек прав, у тебя в арсенале есть серийный убийца.
Чудачка Синди сделала шаг вперед, она была очень бледной, по лицу стекал пот. На секунду Макс подумала, что ее подруга тоже подцепила вирус.
— Знаете, о чем я подумала, — сказала Синди. — Я думаю, что видела улику… и знаю, где Бобби ее оставил.
Это удивило Макс:
— Правда?
И Синди описала лоскутный предмет. Джошуа, вернувшийся из ванной, подтвердил, что тоже видел его — на менекене в квартире Келпи с фотографией Логана, прикрепленной на месте лица.
— Я думаю, что он хотел иметь человеческую кожу, — сказал Джошуа.
Сидящий Томпсон добавил:
— И он бы срезал лицо твоего парня, если бы его не остановили.
Макс нахмурилась и ткнула в него пальцем.
— Разве я не сказала тебе заткнуться? Это твое единственное задание. Работай над ним усерднее.
— Это не единственное мое занятие, — сказал Томпсон. Его нижняя губа дрожала, пока он набирался смелости и негодования. — Ты хотела, чтобы я рассказал свою историю, и я готов сделать это — но не ври самой себе. Это трансгенное чудище, которое сейчас там отмокает… монстр, способный сдирать с людей кожу и шить из нее костюм. Попробуй объяснить это!
Чудачка Синди подтвердила:
— Парень прав, в общем. Я не собираюсь возвращаться за этой штукой в одиночку. Я даже не прикоснусь к этому дерьму.
— Я пойду с ней и заберу улику, — предложил Готтлиб.
Макс выразила свое согласие, кивнув на дверь, и пара удалилась.
Томпсон встал, и Макс стрельнула в него взглядом. Но агент просто достал свой телефон и протянул ей.
— Они не смогут отследить его, — сказал он. — Тебе нужно связаться со своим знакомым в полиции? Можешь позвонить.
Она благодарно кивнула и набрала номер Клементе. Он ехал в машине. Она в нескольких словах описала ему ситуацию.
— У вас есть убийца и улика? — переспросил он.
— Они под охраной.
— Где вы держите этого Бобби Кавасаки?
— Готов записать адрес?
— Всегда готов.
Она продиктовала адрес.
— Приезжай один.
— Это за пределами Терминал Сити, Макс. Что случилось с нашим договором?
— Наш договор утратил силу, когда федералы убрали тебя с передовой. Ты хочешь раскрыть это дело и стать героем для обеих сторон? Тогда ты должен просто довериться мне… и поторопиться.
Клементе прибыл через пятнадцать минут. Они быстро описали ему ситуацию, и Макс проводила его в ванну.
Келпи становилось все хуже.
С него сняли одежду, язвы покрывали все тело. Он до сих пор сохранил сильное сходство с Логаном. Скорее всего вирус запер его в той форме, которую он принял последней. Его температура оставалась высокой, хотя холодная вода не давала ей расти.
Логан сидел на бортике ванны, склонясь (но не прикасаясь) над Келпи. Клементе подошел к ванне, а Макс осталась в дверном проеме.
Посмотрев вниз на жалкое существо, Клементе зачитал его права, а потом просто спросил:
— Зачем?
— Чтобы быть с Макс, — сказал Келпи, покашливая. — Она любит обычного человека… Логана. Я должен быть Логаном.
Детектив повернулся к Макс. Ее лицо оставалось непроницаемым, несмотря на то, что эмоции переполняли ее.
— Он работал с нами в Джем Пони, — сказала Макс. — Никто никогда не обращал на него внимания. Но я думаю, что он, как и все, хотел, чтобы его заметили.
За ее спиной, Джошуа добавил:
— Чтобы его заметила ты, Макс. Ты спасла его, когда Мантикора горела. Макс… он любит тебя. Не так, как Джошуа любит Макс, а как… как я люблю Энни.
Макс почувствовала, что на глаза навернулись слезы — проклятье!
Клементе тряс головой.
— Это точно не заставит жителей Сиэтла принять сторону обитателей Терминал Сити. То есть… трансген убивает людей и шьет костюм из человеческой кожи… чтобы добиться другого трансгена.
Макс угрюмо кивнула, посмотрев на лежащего в ванне и страдающего от жара голого Келпи. Он казалось не слышал того, что они говорили, и не понимал, какие проблемы создал. Штурм должен начаться меньше чем через три часа, и она ничего не могла сделать, чтобы остановить его. Они будут делать то, чему их научили в Мантикоре, только драться они будут со страной, которая никогда не планировала создать их.
— Хуже и быть не могло, — сказал Клементе. — Как будто сценарий написал Эймс Вайт.
— Может так и было! — крикнул кто-то.
Алек.
Потеснив Джошуа, привлекательный X5 встал рядом с Макс в проеме и сказал:
— Не думаете, что кто-то толкнул нашего мальчика-хамелеона через край?
Все повернулись, и Джошуа отошел в сторону, позволив Алеку занять центральное место в дверном проеме.
— Дикс только что начал химический анализ таблеток, которые принимал Келпи. Они и вправду содержат триптофан… но в основном это наркотик, который Дикс не смог распознать.
— Дерьмо, — выругалась Макс. — Мы должны идентифицировать его!
— Уже сделано. Дикс взломал один из компьютеров дяди Сэма и нашел ссылку на то же химическое соединение. Кажется это препарат под названием «Калинезис» — Это секретные данные! — раздался голос Готтлиба из гостинной.
Макс и Клементе пошли в комнату из которой раздавался голос. Там были Готтлиб и Чудачка Синди, которая стояла за кухонным столом и потрясённо смотрела.
— Где, ну…? — сказал Клементе.
— Кожаный костюм был в большом пластиковом мешке для одежды в моём чемодане, — сказал Готтлиб — Не думаю, что улики пострадают при его извлечении оттуда. Лучше скрыть его, учитывая некоторые из… обстоятельств данного дела.
— Я вынужден согласиться, агент Готтлиб, — кивал Клементе.
— Надеюсь, вы не возражаете, что прерываю вас, — сказала Макс, проходя между ними и акцентируя внимание на агенте УНБ. — Но что вы подразумеваете, классифицируя этот наркотик, как «секретную разработку»?
Готтлиб отвечал спокойно, будто хотел слышать свои слова.
— Калинезис — психотропный препарат, созданный УНБ с целью шпионажа.
— И никто за пределами УНБ не хочет заполучить в свои руки это барахло? — спросил Клементе.
— Может быть никто за пределами УНБ этого и не делал, — сказала Макс. — …Вайт?
Момент спустя Макс уже блыла на краю ванной.
— Где ты брал эти наркотики? — спросила она у Келпи.
— Эээ… у медсестры Бэтти… в больнице Огни Гавани.
— Но в один прекрасный день она исчезла, — сказала Макс.
— Как… как ты это узнала?
— Долгая история, — сказала Макс.
— И… и у тебя нет времени рассказать об этом?
— Нет. — Макс повернулась к Логану, стоящему позади. — Ты можешь принести фотографию Эймса Вайта?
— Хоть сейчас, — сказал он и ушёл.
— Где ты получал наркотики после исчезновения медсестры? Кто был твоим поставщиком? — спросила Макс у Келпи.
— Просто… какой-то парень. Парень… который стал принимать клиентов Бетти.
Логан пришёл с только что распечатанной фотографией и передал её Макс. Она показала её Келпи.
— Это, случайно, не твой дилер?
— Да, — сказал Келпи — Это… это он.
— Стойте, стойте. Что здесь происходит? — спросил Клементе, стоя в дверном проёме.
Макс показала фотографию — Я думаю, ты узнаешь это лицо.
— Специальный агент Эймс Вайт. Так что ты говорила…?
— Я не отрицаю, что это не Келпи. Ваш умирающий убийца только что признался, что Эймс Вайт, агент УНБ, именно тот человек, который дал ему наркотики, превратившие его в психопата.
