Sanych - Хакеры
— Около года назад сюда десантура приехала на практику, — негромко произнес все тот же татуированный мужик. — Что-то там отрабатывали, короче, рихтовали всех без разбору. Маленький вызвал их на очередку.
— Что такое очередка? — спросил Ворм.
— Это когда ты поединок выиграл и следом другой, с новым бойцом, — пояснил мужик, глядя, как работяги поднимают трупы и волокут к крематорию. — Маленький один четверых десантников вырубил — и еще столько же смог бы, если бы они всей толпой на него не накинулись. Последнему, четвертому, он руку сломал. Десантура тогда озверела, мы думали, завалят Маленького… Когда они ушли, мы уж порешили, что не выживет, помрет Маленький… Ан нет, оклемался. Видел, исполнял как?
— Видел.
— Маленький — красавец, — подытожил мужик.
Толпа расходилась. Работяги собирали трупы и волоком стаскивали их к крематорию. На бетоне и земле оставались длинные кровавые полосы.
Ворм посмотрел наверх. Там, на мостках, публика тоже поредела, осталось несколько человек, по очереди наблюдавших за происходящим через широкие раструбы стационарных биноклей.
Почему-то возникло ощущение, что люди наверху наблюдают именно за ним. Липкое такое ощущение пристального изучающего взгляда.
Ворм опустил голову и поспешно зашагал в свой барак, пытаясь скрыться от этого чувства.
Но даже спрятавшись под крышу барака, Ворм обнаружил: тягостное ощущение никуда не делось.
101011
Ее схватили на улице, прямо перед домом. Одна из соседок видела темно-синий мини-фургон, который медленно въезжал на улицу в тот момент, когда она входила во двор. Мальчишки, игравшие неподалеку в войнушку, сказали, что фургон проезжал мимо них и на нем вроде бы не было номеров… Позже нашлась еще одна соседка, которая вспомнила, что когда шла в магазин, повстречала Настю, возвращавшуюся из школы. Девочка поздоровалась и свернула за угол. До дома ей оставалось меньше двух минут ходьбы…
Домой она не пришла.
Мать забеспокоилась только через час — позвонила нескольким ее одноклассницам, прошлась по дороге до школы, нашла Настину учительницу, бегом вернулась обратно домой. Насти не было. Уже на грани истерики она позвонила мужу, тот попытался успокоить ее, но Вика в слезах бросила трубку и побежала по соседям.
Рубен в это время был на даче, отвозил Ринату еду. Звонок жены он воспринял без паники — был уверен в том, что Настя просто зашла к какой-нибудь подружке либо задержалась в школе. Его уверенность продлилась минут пять — пока на мобильник не позвонили снова. Писклявый от шифратора голос сообщил, что его дочь похищена, а если он, Рубен, хочет снова увидеть ее живой и невредимой, то для начала ему рекомендуется вернуться домой, никому не звонить и ждать дальнейших указаний.
Рубену показалось, что земля уходит у него из-под ног. Он бы упал, если бы Ринат не подхватил его и не усадил на диван. Невидящим взглядом он обвел комнату, облизнул губы и тихо произнес:
— Настю украли.
Ринат в шоке опустился рядом — он даже не знал, что сказать.
Рубен приехал домой через час. Еще через полчаса, в тот момент, когда он дрожащими руками сыпал в стаканы себе и жене лошадиные дозы успокоительного, раздался звонок домашнего телефона. Тягучий голос, наверняка воспроизведенный через тот же шифратор, сообщил Рубену, что его дочь вернется домой за полмиллиона долларов и при условии, что Рубен не будет совершать глупостей. Когда Рубен, оглушенный названной суммой, попытался объяснить, что не сможет собрать столько денег, голос посоветовал ему обратиться к друзьям, сообщил, что срок — сутки, и отключился.
Глядя на белую как мел жену, Рубен вытащил мобильник и стал набирать номер.
— Кому? — с опаской спросила Вика.
Рубен не ответил. Он понимал, что жена знает ответ на этот вопрос. Понимал и то, что жена многое отдала бы, чтобы Рубен не звонил этому человеку.
Многое — да. Но только не жизнь их дочери.
— Але, — раздался в трубке знакомый равнодушно-холодный голос с легким акцентом.
— Джамба… Это Рубен. Мне нужна твоя помощь, брат…
Рубен рассказал все. После того как он умолк, в трубке повисло минутное молчание.
— Джамба! — позвал Рубен собеседника.
— Я здесь, — откликнулся Джамба. — Они установили сроки?
— Сутки, — ответил Рубен.
— Я буду у тебя ночью. Никому не звони, ничего не говори.
— Ты сможешь дать мне столько денег? — спросил Рубен.
— Да, — ответил Джамба. — Я буду ночью. До встречи, брат. Держись.
Джамба отключился, Рубен посмотрел на Вику, сел рядом и обнял ее.
— Я не знаю, кто еще сможет помочь нам, — сказал он, словно оправдываясь.
Вика ничего не ответила, только прижалась к мужу и беззвучно заплакала.
101100
Когда несколько «мерседесов» въехали на территорию базы и встали в ряд, Вовик сначала чертыхнулся, потом бросил на землю ключ и выпрямился, глядя на незваных гостей. Из ангара, увидев в окно дорогие тачки, вышли трое мужчин в спецовках. Осмотревшись, они молча встали рядом с Вовиком.
База фактически пуста — в это время здесь всегда мало народа, а тут еще и Джамба, сославшись на какие-то срочные дела, взял пацанов и уехал в неизвестном направлении. «Мерсы» с блатными номерами — черт его знает, кто это. Менты, братва, коммерсы — неважно. Если такие люди приезжают на базу, значит, им наверняка нужен Джамба, а не его правые и левые руки. Вовик угрюмо сплюнул под ноги, вытащил из кармана сигарету, закурил.
Наконец гости соизволили показаться — из одного «мерса» вылез тучный мужик в костюме, смерил четверку взглядом и крикнул:
— Слышь, парни, Джамбу позовите.
На блатного он не тянул никак. Для коммерса слишком дерзко начал разговор. Менты? Вряд ли.
— А вы кто такие? — прищурился Вовик.
— Деловые партнеры, — ответил мужик и одернул пиджак. — Ну так что? Где Джамба?
— Отдыхать уехал, — ответил Вовик. — Когда будет, не сказал.
— А если хорошо подумать? — с еле различимой угрозой в голосе поинтересовался мужик и небрежно откинул полу пиджака, демонстрируя кобуру с пистолетом, висящую под мышкой.
Вовик переглянулся со своими друзьями и усмехнулся.
— Ты в курсе, куда приехал? — спросил он.
— Слышь… — начал мужик.
— Ты мне не слышкай, — оборвал его Вовик. — А то сейчас пацаны с крыши пальнут пару раз из гранатометов и пешком пойдешь отсюда.
Мужик бросил быстрый взгляд на крышу ангара.
— Что, проверить хочешь? — Вовик бросил сигарету под ноги и затоптал ее. — Мы это запросто.
Мужик растерянно оглянулся назад.
Из другой машины вылез еще один человек, в костюме явно подороже. Он шагнул вперед, подошел к Вовику и остановился.
— Ба! — оскалился Вовик. — Да это же сам Новак!
Новак тоже узнал бывшего подследственного. Сразу узнал. Свежи были воспоминания, хоть и прошло уже много лет с того момента, как Вовика признали невиновным за недоказанностью и выпустили прямо из зала суда, а шеф потом вздрючил Новака за то, что он якобы не смог нарыть доказательств. Были доказательства, были… Просто, по слухам, за Вовика хорошо заплатили — и его дело превратилось в серьезный минус в карьере Новака.
— Где Джамба, Вовик? — спросил Новак.
— Не знаю. — Вовик пожал плечами. — Уехал. Никому ничего не сказал.
— Позвони ему, — приказал Новак, и этот тон Вовику явно не понравился.
— Я его номера не знаю.
Новак понимающе кивнул — другого ответа он и не ожидал.
— Вот этого парня видел кто-нибудь? — Новак достал из кармана фотографию и протянул Вовику.
Ему нужен был не ответ, ему важно было увидеть реакцию. Но и тут он просчитался.
Несколько секунд Вовик внимательно рассматривал фотографию Рината, потом покачал головой и протянул снимок одному из своих парней:
— А ну глянь, Серый, видел его когда-нибудь?
— Лицо знакомое… — пробормотал Серый, вглядываясь в фото. — Кажется, видел… Точно, видел!
— Где, когда? — торопливо спросил Новак.
— Когда — не помню, давно уже, — произнес Серый. — А видел по телевизору его. Это же футболист наш, запасной в сборной, да?
Новак покраснел, вырвал у него из рук фотографию, спрятал в карман.
Вовик с невозмутимым лицом смотрел на него.
— Сегодня я к вам с миром пришел, — с плохо скрытой ненавистью произнес Новак. — А могу ведь и пожестче с вами обойтись.
— Мент, ты мне не угрожай, — сказал Вовик. — Я уже пуганый.
— Бывший мент, — поправил его Новак. — Теперь у меня руки развязаны. Проблем захотел?
— Не бывает бывших ментов и бывших педерастов, — сказал Вовик и нагло усмехнулся.
Новака, казалось, сейчас хватит удар. Он не покраснел — он побагровел. Одной рукой ослабил галстук, несколько секунд смотрел Вовику в глаза, потом прохрипел:
