Брюс Бетке - Интерфейсом об тейбл
Не зною, как вы, а у меня всегда к горлу подступает комок, когда я вспоминаю, как мама усаживала меня к себе на колени и читала мне «Свидетельство о красном головном уборе нестандартной величины». Взять хотя бы тот кусочек в самом конце, когда Волк встречается лицом к лицу с Красным Головным Убором и заставляет ее признать, что она судила его по ложным антропоидно-центрическим стандартам, но в контексте волчьей системы ценностей съедение бабушки — поступок не только простительный, но и морально необходимый. И тут врывается Защитник Зверей и открывает, что на самом-то деле Волк и бабушка были старыми друзьями и что бабушка давным-давно взяла с волка обещание, что он утилизирует ее, если ее качество жизни ухудшится и она будет заедать век новому поколению…
Да-а, нет слов. Это надо совсем без сердца быть, чтобы не пролить ни одной слезинки над такой сценой.
МИСС = Менеджмент энд Информейшен-Сервисиз
Место, где работал я. МИСС — организация-зонтик (хотя было бы уместнее слово «подстилка»), снабжающая «железом», программным обеспечением, информацией и сетевой поддержкой все прочие дочерние компании. В реальности это означает, что мы — «гоферы» реальной реальности (подай-принеси-то-не-знаю-что-туда-не-знаю-куда) и вечно носимся по подвалам, фальшивым потолкам и инфоводам МДИ-305, пытаясь решать чужие проблемы из разряда НИВМО («недостаточно извилин в мозгу оператора»). Мой непосредственный начальник — Гасон Тобули; Табули, в свою очередь, подчиняется Уолтеру Л.Даффу, вице-президенту Административно-Обслуживающего подразделения. Иными словами — три, два, один, пуск! — я обеспечиваю МИСС для МДИ в МДИ-305 на благо ЛАФАС, ТОПР, ЭХМ и ЛНУП, отчитываясь при этом перед УЛД (ВП АОП), в голове которого ПБ. Теперь ясно?
Да, чуть не забыл…
СССР = @
Это сообщение об ошибке, которое выводят на экран все компьютеры фирмы «Белорус-Пург» перед тем, как скончаться от разрыва процессора. Вот почему мы больше не покупаем технику «красной сборки».
1А. А-А-Х
Раздался звон курантов, и лифт объявил: «Четвертый этаж». Зашипели, открываясь, двери. Мыча, блея, расталкивая друг друга, мои коллеги вырвались из кабины и разбрелись по своим загонам. Унылое звяканье колокольчиков у них на шеях разнеслось в сыром утреннем воздухе.
Я, естественно, преувеличиваю. Вообще-то наши именные бэджи не звякают — по крайней мере, в диапазоне, доступном человеческому уху. И думать об этом не смейте. МДИ — компания, идущая в двух шагах впереди авангарда прогресса. Мы — ее ценные и надежные высококвалифицированные работники. Начальство за сотрудниками не шпионит. И лишь по чисто случайному стечению обстоятельств в каждом бэдже имеется крохотная микросхема-шифратор-передатчик, а в потолки МДИ-305 вделаны приемники (как в других зданиях — противопожарные датчики). Бэджи, которые мы обязаны носить не снимая, не имеют никакого отношения к отчетам о трудовой дисциплине персонала, которые ежедневно сдают менеджеры, — отчетам, где точно указывается, когда именно и на какой срок мы удаляемся в туалет, какие интересные химикалии попадаются в нищих телесных выделениях и с кем мы общаемся в обеденный перерыв.
Кстати, ни малейшей связи нет и между такими действиями, как выскальзывание некого предмета из вашей руки и его падение на землю. Мало кому известно, что так называемый «закон земного притяжения» был одним из лучших розыгрышей, придуманных великим шутником Изей (Исааком) Ньютоном. Преклоняясь перед его блестящим остроумием, учителя и профессора физики, передавая секрет из поколения в поколение, уже много веков дурят нашего брата — великие розыгрыши бессмертны.
Так что на самом деле никакой «гравитации» на свете нет.
Дело в другом — Мать Сыра Земля сама не летает и людям не дает. Завистница она и жадюга.
Кстати, о жадности: из-за того, что разбомбленный Западный вход пока еще не восстал из руин, а два нижних этажа оккупированы ТОПР, до нашего отдела я добирался так: войти через Южный вход, прямо и направо по коридору к лифтам, подняться на четвертый, в отдел Кодирования Документов, прямо на север через территорию ЭХМ к выходу на галерею, выйти на галерею (мимо контрольно-пропускного поста с охранником), 200 ярдов вдоль северного фасада здания, в сторону западного крыла, миновать еще один КПП и — ДАВАЙ БОГ НОГИ — пролететь «Временное чистилище» (затравленно высматривая столетние тени былых временных сотрудников), потихоньку спрямить крюк, пробежав через территорию ЛАФАСовского отдела продаж и маркетинга к лестнице, что была сооружена на случай пожара, и ножками-ножками спуститься на шесть этажей в помещение МИСС (западное крыло, первый этаж).
В тот день я надеялся проскочить. Скотт Юбермэн, (до перехода ЛАФАСа в собственность МДИ — вице-през. по маркпрод., а ныне — менеджер отдела, ответственный за все нелепые поручения, которые мы ему даем в надежде, что он уволится сам) сидел на своем месте. В обычной позе: ноги в кроссовках возлежат на столешнице, над ними колышется свежая спортивная газета («ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЬ «КОЙОТОВ»?»), из-за газеты порой выглядывает лысеющая, со светлым пушком, макушка. Если затаить дыхание и миновать его кабинет на цыпочках…
Сырые носы моих галош издали писк при соприкосновении с кафельной плиткой. Блин.
Газета с шуршанием повалилась на стол. Подняв глаза, Юбермэн узрел меня:
— Пайл? Как удачно, что я тебя нашел! Сеть опять упала.
Пришлось остановиться и изобразить всем телом, будто меня это ужасно волнует:
— Да?
Юбермэн свернул газету в трубочку, привстал и отвесил шлепок своему «десктопу» — точно щенку, который непочтительно обошелся с красивым ковром.
— Никакой реакции, — сообщил он.
— А локально вы работать можете? На миг его щеки стыдливо зарделись.
— Я, э-э, как-то… — залепетал он. Иными словами, ему это и в голову не приходило. Какая неожиданность.
— Немедленно этим займусь, мистер Юбермэн, — я вновь направился к пожарной лестнице.
— Нет, вы сами посудите, — Юбермэн прокашлялся, поправил галстук и завел свою утреннюю жалобную песнь, без которой ему жизнь была не в жизнь. — Это что же получается? Уже третья а пария сети в текущем году?
Пришлось опять замешкаться:
— Сэр, у нас кое-какие сложности с переносом вашей базы данных на наш сервер, — я потихоньку подвинулся еще на шаг к выходу на лестницу.
— Нет, вы сами посудите, — скрипел Юбермэн, — если на вашу сеть нельзя положиться, вся моя работа идет коту под хвост. Однозначно коту под хвост, вам понятно?
«Туда ей и дорога», — подумал я, но вслух сказал лишь:
— Мы постараемся ее восстановить как можно быстрее.
— Нет, вы сами посудите, — Юбермэн снова шлепнул «десктоп» газетой, — да у нас таких проблем и в помине не было, пока МДИ нас не купила. Черт возьми, наша старая сеть «Эпплайд Фотоникс» ни разу не падала! Ни разу!
— Да, я слышал. (Столько раз слышал, что уши вянут! Кто б сомневался — дайте мне офис на одном этаже и шестнадцать пользователей, я из любой сети конфетку сделаю!)
— Нет, вы сами посудите, — Юбермэн замялся, пытаясь вспомнить, куда именно клонит, и вяло заключил, — ну, вы сами можете рассудить.
— Угу, — кивнул я и рванулся к лестнице. Юбермэн, развернув газету, вновь углубился в чтение. Я уже нажал на ручку двери, ведущей на лестницу…
И вновь — шуршание бумаги.
— Пайл?
Я замер и обернулся:
— Да, мистер Юбермэн?
— Вы в курсе, что у вас один носок коричневый, а другой — голубой?
Нет, я не был в курсе, но признаваться в этом не собирался:
— Это мода такая, мистер Юбермэн.
— А-а, — ненадолго призадумавшись над этим, он решил вернуться к своим спортивным новостям. Я распахнул дверь, вышел на лестничную клетку и начал спускаться вниз. За миг до того, как дверь с треском захлопнулась за моей спиной, я услышал бормотание Юбермэна:
— Дурацкая, позвольте вам доложить, мода.
Грохоча ботинками по бетонным ступеням, я миновал наглухо заваренные железные двери ТОПР и без особых происшествий добрался до нашего этажа. Однако как только я распахнул дверь МИСС, мой нос ощутил страннейший букет запахов. Холодный сырой воздух. Мокрые заплесневелые листья. Бензин, озон и дым.
Словом, совсем не те ароматы, которые должен источать компьютерный зал.
Швырнув сырую куртку в мою рабочую ячейку, я торопливо содрал с ног галоши, схватил огнетушитель и, подобно собаке-ищейке, ринулся на зловещий запах. Завернув за угол, я узрел…
Я вновь узрел Гасана Табули. (Как он успел меня опередить, черт его задери?) Стоя у распахнутой двери, что вела к наружной пожарной лестнице, он смотрел на длинный, заросший ряской пруд, расположенный позади МДИ-305. В пруду плавали, радуясь дождю, утки, а в руках у Табули были, соответственно, горящая сигарета и какой-то самопальный приборчик, явно служивший затычкой для сенсоров пожарной сигнализации.
