Философия терпимости (СИ) - Вальтер Макс

— И как ты только дожил до стольких лет с таким оптимизмом? — съязвил я.

— Умные люди, называют это «реализм», а вот твои взгляды на жизнь как раз и сделали тебя бомжом.

— Да я и не жалуюсь. Между прочим, вполне прилично жить получалось. По крайней мере, ни от кого не зависел. А вот ты кем был в той, прошлой жизни?

— Ой, да это вообще к делу не относится.

— Ну давай, не скромничай. Где-то ты научился так с договорами обращаться? Неужто юристом работал?

— Да нет, так я, менеджер среднего звена. Целый день в офисе, света белого не видел. — Хлюпа как-то тяжело вздохнул и продолжил откровенничать — Я ведь даже семьёй из-за этого не обзавёлся. Представляешь? Всё казалось: ещё чуть-чуть — и будет мне счастье. Карьерный рост, начальником отдела стану. Все сверхурочные брал, в выходные на работу бежал, всё выслуживался. А потом, представляешь, на место начальника взяли какого-то хлыща. Молодой совсем, ещё молоко на губах не обсохло. Он и работать-то, наверное, впервые в жизни попробовал, а его надо мной командовать поставили. И так мне обидно стало…

— А жизнь вообще крайне несправедливая штука. Думаешь, я собирался на улице жить? Нет, я тоже стремился к лучшему.

— Да это понятно, — отмахнулся приятель. — Я уже потом выяснил, что этот пацан оказался племянником гендира. Но ты бы видел, какую он чушь на совещаниях нёс! Я его всей душой ненавидел. Сам не заметил, как в дичайшую депрессию скатился. Бухать начал и всё такое. А этот… козлина, блин, словно чувствовал, как я к нему отношусь. Самую поганую работу на меня скинул, клиентов копеечных, которые вечно в долг просят. Зарплата вниз не то что поползла — рухнула. Я в тот день морду ему бить шёл. Прикинь, как он меня достал?

— Ну и чё, набил?

— Ага, набил… — Хлюпа помолчал и по традиции пару раз шмыгнул носом. — Только не я ему, а он мне. Оказалось, что у него чёрный пояс по тхеквондо. Я даже не понял, откуда прилетело. Просто свет погас — и всё. А очнулся уже здесь.

— Не жалеешь? Не бывает такого, что хочется назад вернуться, в ту, прошлую жизнь?

— Да как тебе сказать… — Приятель остановился и слегка задумался. — По первому времени хотел. Особенно когда с работой так накололи. Я-то, дурак, грешным делом подумал, что меня в отдел снабжения специалистом берут. А когда нас на свалку привезли, чуть в петлю не полез. Потом ничего вроде, освоился, привык. Знаешь, Штопор, если бы не ты…

— Так, давай только целоваться не будем, ладно?

— П-хах, ну ты и придурок.

— Есть немного, — ухмыльнулся в ответ я.

— Всё равно спасибо тебе. Даже не знаю, как бы моя судьба сложилась, не попроси ты у меня в тот день кружку.

— Так, ну и куда он мог пойти? — озвучил я мысли, как только мы окончательно выбрались из трущоб.

— Кто? — тупо уставился на меня приятель.

— Блин, Хлюп, мы ради кого сюда пришли, а?

— Тьфу ты! Я-то всё в своём, а ты уже об этом. Да пёс его знает. Может, прямо, а может, вдоль бараков.

— У тебя тоже здешняя карта не открыта?

— Ну а чё мне здесь делать? — вопросом на вопрос ответил он.

— Так-то да. Ладно, давай по степи пройдёмся. Может, наткнёмся на что.

Но ничего, кроме ровной, поросшей пожухлой травой степи, мы так и не обнаружили. Походили спиралью в надежде наткнуться на следы копки, зигзагами тоже попробовали. Но нет. Совсем ничего. Затем мы вернулись к трущобам и прошлись вдоль плотной застройки. Вначале в одну сторону, затем в другую.

И снова пусто. Да, Хлюпа оказался прав. Вот так, с нахрапу, бутылку ни за что не отыскать. А потому после бурного совещания мы всё же пошли к мастерской Мазута.

К этому моменту начал кобениться Палыч. Вначале я его просто потерял, потому как привык, что ёж топает рядом. А тут вдруг его не оказалось. Впрочем, спасибо Хлюпе: если бы не он со своим Мазутом, я бы, возможно, так и ушёл, не заметив отсутствия товарища.

Внедрённые технологии позволили быстро отыскать зверя. Тот спокойно свернулся калачиком и знай себе дрых в тени хибары. На мои просьбы и тыканье пальцем отреагировал агрессивно: попытался тяпнуть и, кажется, послал куда подальше. По крайней мере, его раздражение я ощущал, словно своё собственное. Раньше мне нравилось его донимать, пока он вот так дрыхнет. В такие моменты с ним можно вытворять что угодно. Но сейчас было не до того. Пришлось брать Палыча на руки, потому как иначе мы бы застряли здесь в ожидании, когда его колючее святейшество соизволит выспаться.

Мы снова углубились в трущобы. На сей раз пошли другим путём, потому как навигатор я настроил на мастерскую Мазута. И чем дальше мы заходили, тем чуднее выглядели дома вокруг. У меня начало складываться ощущение, будто мы забрели в некое гетто. Казалось бы, город и без того сложно назвать элитным посёлком, но такого дерьма нам пока не попадалось. Да на теплотрассах у алкашей — и то приличнее. Словно мы в наркоманский притон по незнанию ворвались.

Повсюду что-то валяется, из каждого угла воняет мочой. Хлюпа даже в «мину» наступил, после чего минут десять крыл благим матом в попытке очистить подошву. Люди — это вообще отдельная история. Какой-то мужик натурально пытался понюхать наши задницы. Он не отставал даже после угроз физической расправой, а потому пришлось его пнуть. Следующий из тех, что запомнился особенно, ползал на четвереньках и облизывал землю. Некоторые просто стояли и, задрав голову к небу, выли. Кто-то танцевал. Другие просто валялись в отключке, возможно, упоротые в слюни.

— Жуть какая, — поёжился Хлюпа. — Неудивительно, что этого придурка здесь просто пристрелили.

— Это уж точно, — согласился я. — Зато теперь понятно, почему он побежал именно сюда.

— Идиот потому что.

— Нет, дружище, ты как всегда неправ. — Я хитро прищурился. — Если внимательно присмотришься, то заметишь полное отсутствие кардиналов.

Тот принялся озираться.

— Твою же мать! А ведь точно. Слушай, надо валить отсюда поскорее, как бы здесь самим по башке чем-нибудь тяжёлым не получить.

— А-а-а-а! — Словно специально, мимо с диким криком пронёсся какой-то мужик, заставив нас вздрогнуть.

— Да уж, нужно сваливать.

— Опа! Вот так встреча! — Следом за безумным мужиком из проулка вывернул человек.

Я не сразу его узнал, но стоило как следует присмотреться к его наглой ухмылке, сознание тут же подкинуло необходимое воспоминание. Им оказался тот самый арестант, который с чего-то решил, что я крыса. Меня как раз вели на выход из управы после ареста.

— Здорова, фраерок. Вот мы и встретились.

— Вы меня с кем-то путаете, — попытался оправдаться я и невольно попятился.

— Нет, фраер, я тя хорошо запомнил. Сейчас ты, падла, мне за всё ответишь…

Я так и не понял, в чём был виноват, а объясняться этот человек со мной, видимо, не собирался. В его руке блеснул нож, и он продолжал угрожающе надвигаться. Оружие и машину у нас забрали сразу, как только мы сдали бота, так что ничего, что могло бы стать аргументом в пользу защиты, у меня не было. Хлюпу уже трясло от страха, так что рассчитывать на его поддержку было глупо. Да и боец из него, честно говоря, так себе. Максимум, на что он способен, — это принять на себя первый удар. Но у противника в руках нож, и шутить с подобным не стоит.

А вот мне почему-то было не страшно. Нет, адреналин, конечно, уже разлетелся по крови, и порция его была достаточной, чтобы изменилось зрение. Однако ужаса, подобного тому, что испытывал сейчас Хлюпа, не было. Напротив, в душе разгорался боевой задор, некий азарт. А всё потому, что в моих руках было оружие пострашнее какой-то там заточки.

Я выждал нужный момент, и как только противник в очередной раз отвернулся, чтобы презрительно сплюнуть, бросил Палыча в его наглую рожу. Зверь уже в полёте сообразил, что его здоровью угрожает опасность, и свернулся в тугой клубок. Прилетел он точно, как я и рассчитывал. Противник вскрикнул и поднял руки, чтобы прикрыть исцарапанное лицо, а большего мне и не требовалось.

Я рванул вперёд и что было силы ударил его ногой в грудь. Мужика снесло на землю, нож отлетел в сторону, я же принялся его добивать. Бил сильно, жёстко, не испытывая жалости. Он пытался закрыться руками, но я оттягивал их в сторону и тут же наносил удар носком ботинка. От наглой ухмылки не осталось и следа, а лицо походило на кровавую маску.