Хозяин леса 2 (СИ) - Дай Андрей

Но нет. Самое вкусное мы решили оставить напоследок. Первым значимым в политической картине Авроры человеком, к которому мы отправились, был сенатор Стерлинг.

Сложно все с ним. Признаюсь, давно хотелось ему тупо в морду дать. Но сначала мешали его и мой статусы. Негоже военному распускать руки и лупить гражданского. Хоть и депутата. Теперь и подавно. Физическая расправа над сенатором — это злостное превышение полномочий. Закон терпит наши выходки, пока мы не переходим грань. Защищать жизни и имущество гражданского населения, даже с применением силы — это нормально. Пользоваться своей властью для сведения счетов с недругом — это преступление.

Глаза бы мои его не видели. Неприятный господин. И если бы можно было обойтись без контактов, я бы так и сделал. Но нет. Этот, скользкий, как рыба, политик слишком много знал. Даже о таких вещах, о которых вроде бы не должен был даже догадываться. Например, о готовящемся покушении на полковника Раухбаума. Разведка Армии — не догадывалась, Контролеры и полиция — ни сном, ни духом, а этот имел наглость старика даже предупреждать. Поразительная информированность!

И настала пора это его качество использовать.

Мне уже было известно, что живет Стерлинг в обычном жилом комплексе. Да, высокого класса, и достаточно новом, но далеко не во дворце. Достаточно большая квартира, но не на последнем этаже. Не пентхаус.

Внутри тоже ничего особенного в глаза не бросилось. Ну мебель, ну огромные панорамные окна, ну масса бытовой техники. Так кого этим сейчас удивишь? Аврора — глухая провинция. Даже в Лунебурге цены на недвижимость весьма низки. Уровень доходов у нас тоже ниже, чем на Артемиде, но не настолько сильно.

— Полковник? — вскинул пушистые брови сенатор. — Вот уж не ожидал вас здесь увидеть.

— Снова лжете? — хмыкнул я, и шагнул вперед, тем самым заставляя хозяина квартиры отступать. — По привычке? Вы же умный человек. Давно просчитали, что Раухбаум мог поделиться вашими предупреждениями со мной. И я, рано или поздно, явлюсь к вам за ответами.

В жилище Стерлинга я нападения не ждал. А вот по дороге — это могло случиться. Поэтому был в доспехах. Опыт показывал, что вести светские, ничего не значащие, беседы с человеком в боевой броне невозможно. Это свойство могло пригодиться — сенатор известный словоблуд — потому ничего менять не стал.

— И что вы сделаете, если я откажусь с вами разговаривать? — вернул мне мою ухмылку политик.

— У нас в работе план мероприятий по обеспечению безопасности виднейших представителей населения Авроры, — мило улыбнулся я. — А сил не то, чтобы много. Поэтому мы вынуждены собрать всех, и поместить в одно место. Так проще.

— Это законно? — пыхнул раздражением сенатор.

— До референдума — более чем, — кивнул я. — Это наша обязанность. И возможные бытовые неудобства подзащитных в такой ситуации не имеют значения.

— Ох уж этот референдум, — покачал головой Стерлинг. — Столько всякого дерьма из-за него произошло…

— А вы тут, конечно, не причем.

— Конечно. Я представитель Авроры в Сенате Федерации. Зачем бы мне интриговать против? Отделение автоматически обесценивает мой статус.

— Логично. Но вам ведь известны имена затеявших это все господ?

— Я вас умоляю, полковник. После выступлений этих политических мертвецов на галовидении, их, кажется, уже все знают.

— Это не совсем так, — снова улыбнулся я. — Аналитики утверждают, что все покаявшиеся депутаты усиленно избегают назвать кого-то одного. Лидера. А вы его знаете.

— А вы заметили, что корпоративное лобби тоже…

— Да-да, — отмахнулся я. — Это заслуга господина Лукошина. Меня же сейчас интересует лидер противоположной группировки. Главный, в банде наших, местных, олигархов.

— А аналитики? — отзеркалил улыбку Стерлинг. — Неужели им недостает квалификации определить этого человека? Или их и вовсе нет, этих ваших экспертов? А сами так слабо в нашей кухне разбираетесь, что даже ко мне решили обратиться?

— Есть несколько предполагаемых персон, — кивнул я. — А что касается вас… Обнаружен след специалистов соседнего государства. И мы проводим первоначальное расследование возможной государственной измены. Вас пока никто не подозревает. Но не советовал бы и дальше играть со мной в слова. Одного подозрения в сотрудничестве с врагом хватит, чтоб полностью разрушить вашу карьеру.

— О! Угрозы, — обрадовался сенатор. — Думал, они будут позже. Сразу видно, что вы не политик. Словесные баталии — это не ваше, полковник. Зря вы влезли в это все…

— Мне не требуется ваше разрешение, господин Стерлинг, — жестко выговорил я, и тычком пальца заставил политики сесть в кресло. Теперь я возвышался над ним этакой бронированной скалой. — Я делаю то, что велит мне долг гражданина Федерации и честь офицера. И делаю так, как могу и умею. А вы, сенатор? Что сделали вы? Как помогли в разрешении этого кризиса? Пару раз пощелкали языком в студии галовидения? Высказали свое бесценное мнение? Вы понимаете, что, когда все это закончится, люди начнут задавать вопросы. Интересоваться ролью каждого в этой смуте. И что тогда? Какие слова вам понадобятся, чтоб подтвердить свой высокий статус?

— А сотрудничество с отрядами самообороны стало бы выходом? — саркастично заметил сенатор. — Так я вас спешу расстроить. Вашу деятельность тоже начнут разбирать по молекулам. Изучать каждое ваше решение. Каждый шаг. Каждое слово. Вы успели столько всего натворить, стольких обидеть, что обязательно найдутся спонсоры особого, в отношении вас, расследования. И что тогда? К кому вы побежите за помощью?

— А я честный человек, Стерлинг, — засмеялся я. — Мне нечего скрывать. Расследование? Да ради Бога. Пусть расследуют. У меня есть записи каждой минуты моего командования. Готов это передать следствию по первому же запросу.

— Вы все храбрые, пока дознаватели не начали задавать коварные вопросы, — поморщился сенатор.

— Свою храбрость я давно доказал, — оскалился я. — А вам только предстоит это сделать. Итак? Если меня потом спросят о вашей роли во всех этих событиях, что я им скажу?

— И все же — нет, — после минутных раздумий, огласил вердикт Стерлинг. — Это слишком опасно.

— Не верите в то, что мы способны вас защитить? — дернул я бровью.

— Не верю, — кивнул тот. — Даже вы не посмеете остановить его людей.

— О, вы меня плохо знаете, — скривился я. — Я могу остановить кого угодно, если понадобится.

— Прямых доказательств вы не найдете. Этот человек — профессионал в сокрытии улик. А без доказательств, у него те же права, что и у вас. И пусть сейчас вы равны с ним по положению, но…

— Но котроллеры есть контролеры, — закончил я, и даже успел увидеть, как расширились зрачки сидящего напротив сенатора. — Траубе?

— Я вам этого не говорил, — поспешил откреститься политик.

— Ну раз не говорили, — хмыкнул я. — То и защищать вас ни к чему. Прощайте, сенатор. Честь имею.

— Э-э-э, полковник! Полковник Ронич⁈ — засуетился Стерлинг. — Куда же вы? А я?

— А вы отказались сотрудничать, — я пожал бы плечами, но под броней этого все равно никто бы не увидел.

Вопреки собственному обещанию, у дома сенатора осталась небольшая группа ребят. В основном те, кто когда-то служил в спецподразделениях. Разведчики, штурмовики или контртеррористы. А подъезд и прилегающую территорию густо засеяли датчиками. Я сомневался, что начальник Службы Контроля Авроры, подполковник Траубе решится отправить людей покарать практически проболтавшегося политика. Появление киллера — это тоже улика. Хоть и косвенная. Но чем черт не шутит. Вероятность все-таки присутствовала, а Стерлинг, ни взирая на сволочной характер, все еще оставался гражданином Федерации.

Вторым в списке значился новый начальник Хельги. Управляющий уже позволил мне ознакомиться с досье на него. Гельмут Ван дер Липпе. Шестьдесят один год. Суперинтендант полиции, что приблизительно соответствует войсковому полковнику. Приблизительно, потому что все же чуточку ниже. Где-то между подполковником и полковником. Но в полиции — это высокий чин.