Дэвид Марусек - Счет по головам
— Ты что, увольняешь меня? — недоверчиво спросил Миви.
— Увольняю, выгоняю, выкидываю — называйте как вам угодно. В синонимах недостатка нет.
— Но ты как опекун не имеешь такого права.
— Из правления ПЗС я вас действительно не могу удалить, но по отношению к служащим у меня более широкие полномочия.
— Но прекращение контракта автоматически лишает меня места в правлении!
— Проблемы иногда решаются сами, не так ли? Не хмурьтесь, епископ. Мы готовы предложить вам щедрое выходное пособие, если вы не будете чинить нам препятствий.
Кабинет исчез, оставив за собой эмблему Старк, которая, в свою очередь, растворилась как дым.
2.11
Синюю команду атаковали неподалеку от Гэри-Гейт. Пчела с двумя осами, пересекая пригородный каньон на уровне крыш, попали в круговорот двухатомного белого порошка. Он мигом залепил пчеле корпус, видеокамеры, усики, проник сквозь герметизацию, заклинил суставы. Пчела витками устремилась к земле, но реактивный уловитель налетел на нее, как коршун, и заглотил своим V-образным носовым клювом. Пчела, сломав крыло, проскочила сквозь его щелевидную глотку в темную камеру-сборник, полный других поврежденных техносов. Медиапчелы, пчелы-свидетели, полицейский мини-трутень, расплющенный внукоровский слизень. Все механизмы, сохранившие жизнеспособность, работали в красном режиме. В темном нутре уловителя вспыхивали всеми цветами спектра сигналы SOS, не проникающие сквозь бронированный каркас. Пленники бились в тесном пространстве, постепенно превращаясь в кашу из деталей и лома.
Уловитель постоянно менял курс, и арестанты болтались в нем, как горошины. Синяя пчела не знала, что одна из ее ос тоже здесь, пока та не обхватила ее за корпус. Оса последовала в плен за своим лидером. Теперь она, держа пчелу своим сочлененным туловищем, по мере возможностей гасила толчки и удары.
Уловитель наконец-то остановился, дав покой своему побитому грузу. Пчела приказала осе отпустить ее и попытаться прорезать лазером стенку камеры. Но пластфолевый бархат, выстилающий камеру, поглощал лазерные лучи, как губка. Поэтому пчела дала осе команду снять бархат своими жвалами, одно волокно за другим. Лазер мог прожечь выход даже сквозь точечное отверстие. Другие действующие техносы присоединились к осе.
Тут уловитель, к несчастью, снова пришел в движение. Он нырял, кружился, описывал петли. Оса вновь заботливо обхватила пчелу. Та тем временем прокручивала сценарии. Если осе не удастся проделать дыру в пластфоле, пчела прикажет ей собрать сломанных техносов к стенке и сжечь — возможно, тепло их горения расплавит обшивку. Если и так не получится, пчела прикажет осе самовоспламениться. Плазменный костер уничтожит и пленников, и тюрьму, и саму пчелу.
Окончательное решение она принять не успела. Уловитель вдруг спикировал и врезался в землю. Все техносы свалились к носовой переборке, и системы синей пчелы отказали.
Самсон на цыпочках прокрался мимо открытой двери Зеленого зала на четвертом этаже, где пили коф несколько Кодьяков. Таким же манером он миновал закрытую дверь административного офиса на третьем, где корпел над чартерными счетами Кейл.
В вестибюле он нахлобучил широкополую шляпу и взял свою любимую бамбуковую трость.
— Я бы рекомендовал кленовую, Сэм, — сказал Хьюберт.
— Мне нравится эта.
— В кленовой заряд мощнее и есть клинок.
А зануда-то прав, пожалуй, подумал Самсон. Поменяв трости и взглянув на свое жилище в последний раз, он приложил руку к ладонной панели, и тяжелая входная дверь бесшумно отъехала в сторону.
На ступеньках он посмотрел вправо и влево. В этот час движение в их квартале было небольшим. Несколько патрульных пчел и ни одного Тобблера. Он спустился на тротуар и как можно быстрее зашагал в противоположную от «Микросекунды» сторону, но тут двое Тобблеров вышли-таки из своей двери.
Домоправитель Дитер и чартист Ганс, сообщил Хьюберт.
— Я знаю, кто они, — проворчал Самсон. Став на самую кромку тротуара, он повернулся к этим двоим спиной, надеясь, что они пройдут мимо. Но чартер Тобблер славился своим любопытством, и они, конечно, остановились.
— Добрый день, сосед Кодьяк, — сказал Дитер. Самсон ответил кивком.
— Отличный денек для прогулки, — заметил другой, рассматривая кленовую трость. Самсону очень хотелось разрядить ее в этого типа, но вместо этого он сказал:
— До конца квартала и обратно — прогулка в самый раз для меня.
— Что ж, не станем задерживать. Приятных вам впечатлений, — пожелал домоправитель и добавил: — Кстати, как там с нашей просьбой насчет инспекции кодьяковских комнат?
Тобблеры полагают, проинформировал Хьюберт, что на Хоув-стрит орудуют сырьевые пираты. И хотят посмотреть, не потерпела ли ущерба наша часть здания. Домоправитель Кейл еще не решил, допускать их туда или нет.
— Боюсь, от меня вам никакой пользы, мар Тобблер. Спросите домоправителя Кейла.
— Я неоднократно пытался связаться с ним, но он не отвечает на мои вызовы.
— Думаю, тут не его вина. Наш домпьютер работает все хуже и хуже. Теряет всю информацию, в том числе и звонки.
— В таком случае мы постучимся к вам и попросим о личной беседе.
Самсон замер. Они скажут Кейлу, что встретились с ним на улице, а его это совсем не устраивает.
— К сожалению, наш домоправитель отлучился по делу. Будет только к вечеру.
— Превосходно, вечером и поговорим.
Тобблеры пошли своей дорогой, а Хьюберт сказал: Наше такси прибывает. Я велел ему ждать за углом.
Самсон поспешно заковылял дальше и свернул за угол как раз вовремя: желтое с черной полоской такси в облаке пыли вышло из сети и открыло пассажирскую дверцу. Женщина, уже сидевшая там, приветливо улыбнулась невероятно старому человеку. Потом до нее дошел его запах, и она растерялась. У нее заслезились глаза, но улыбаться она не перестала.
— Добрый день, мар Кодьяк, добро пожаловать, — сказало такси. — «Хай-Чартер такси» всегда к вашим услугам.
— Я, помнится, заказывал частную машину.
— Ваш ассистент уже назвал место вашего назначения, и я составило маршрут всего с тремя-четырьмя остановками. Прошу садиться. Сиденье обеспечит вашу безопасность, и мы отправимся в путь.
Самсон сел. Плюшевые подушки мягко, но крепко обняли его бедра и талию. Такси запустило пропеллеры и поднялось в воздух. Женщина, слегка позеленевшая, зажала рот.
Такси, заняв ближнюю спираль, поднималось по ней в городскую сеть. Самсон на время подъема закрыл глаза. Его спутница дышала ртом, периодически сглатывая. Потом она наклонилась, и ее стошнило на собственные туфли.
— Извините, — сказал Самсон, — я всегда оказываю такое действие на людей.
Она потрясла головой, и ее снова вырвало.
— Map Корнблат, — сказало такси, — с вашей стороны отмечен физический дискомфорт. Доставить вас в пункт медицинской помощи?
Женщина вытерла рот салфеткой, взятой из ручки кресла. Уловители уже убрали с пола рвоту и вылизывали ей туфли.
— Нет, — сказала она, — вези на станцию.
Такси остановилось на станции ЧОТ. Женщина махнула, уплатив за проезд, дверь с ее стороны открылась.
— Всего вам хорошего, мар, — сказала она, повернувшись к Самсону. — Мой брат тоже… — Слезы навернулись ей на глаза, и она не договорила.
Самсона поразило сочувствие, проявленное к нему незнакомкой. Двое новых пассажиров протиснулись мимо нее в салон, но тут же выскочили обратно.
Видя, что никто из очереди не проявляет желания сесть, такси захлопнуло двери и взлетело.
— Извините за допущенную задержку, мар Кодьяк. Мы меняем маршрут и отправляемся прямо к месту вашего назначения в Блумингтоне.
— Давно пора, — сказал Самсон.
Я только что связался с поместьем, Сэм, сообщил Хьюберт. Элинор и Эллен там нет.
— Они все еще на Земле-Прицепе?
Нет, и Кабинет не отвечает на мои вызовы.
— Ну так найди их. Я не могу уйти вот так, даже не попрощавшись.
Приготовься, Сэм. У меня очень плохая новость.
— Что там еще?
Медиа сообщают о крушении космической яхты.
— Ну и что?
Сообщается, что Элинор и Эллен погибли.
— Но они назначили мне встречу в поместье, — проговорил Самсон, сознавая, как глупо это звучит. — Ты уверен, Генри? На сто процентов?
Веду проверку источников.
— Генри, нельзя же говорить такие страшные вещи без абсолютной уверенности. Это мучительно. Следовало бы знать.
Я уверен, Сэм. Расхождение наблюдается только в деталях. Эллен, возможно, еще спасут.
Такси развернулось и полетело назад.
— В чем дело?
