Прототипы (СИ) - "chromewitch"
Смех бьет ее изнутри. Это действительно похоже на пиар-акцию. Анализ рынка, можно сказать, завершен — ее аудитория это дно, грязь и страх. Прячущиеся, запуганные преступники. Люди, которые пребывают в ужасе и от себя, и от того, что корпа объявила на них охоту. Многие еще помнят ее милое личико — и это не то, на чем можно выехать среди подобной публики. Она должна быть сильнее и она должна быть страшнее. Уродливее даже.
Волшебный образ устарел, еще когда она вырвала язык какому-то бедолаге с проспекта, а Флай всегда умела подстраиваться под тенденции.
Флай кивает на медкресло.
— Раз оно здесь, то ты...
Один взгляд на Минша, и тот уже понимает вопрос.
— Ну, смогу заштопать рану, если понадобится. Провести какую-нибудь простенькую операцию, если воспользуюсь Сетью. Но ничего... не на высоком уровне.
Отлично. Высокий уровень ей и не нужен.
Флай протягивает вперед руку, и левое крыло расправляется вместе с ее движением. Пленка шуршит по кушетке, пластиковая кость скребет по стене, прежде чем выпрямиться, и здесь, в крохотном подземном убежище, мгновенно становится слишком тесно. Экзоскелет, связанный с крыльями, блестит хромом на ее суставах, и резиновые ленты удерживают его на месте.
...Это давно уже бесит, если подумать.
Это давно уже надоело.
Без экзоскелета Флай не протянет и минуты во внешнем мире, а без крыльев — ее забудут через эту же минуту.
Они должны стать неразрывны, как чертова колония нано неразрывна с организмом носителя.
— Серьезно? — и снова Минш понимает ее молниеносно. — Ты... черт, я же не доктор!
Но он уже нервно потирает руки и оглядывается — цепкий взгляд отмечает все, что может пригодиться в этой жуткой, варварской, отвратительной операции.
— Ты не доктор, — соглашается Флай. — Но ты все сделаешь. И сделаешь в лучшем виде.
Минш замирает, прислушивается к себе... и мотает головой. Но это не отказ.
— Сложно сказать, — на его лице расплывается широкая злая улыбка, — это я уже считаю тебя главной или мне просто нравится такая идея.
До Полли тоже доходит, что она задумала. Несколько секунд он смотрит на нее, а потом подносит к глазам свой наладонник.
— Четыре минуты! — оповещает всех Полли, громко хлопнув себя по коленям. — Четыре минуты — и ты уже решила стать монстром! Буквально! Я молчу о том, насколько это опасно!
— Вообще не опасно, — моментально откликается Флай. — Если помнишь, то у меня печень заросла за пару часов. Последи, пожалуйста, чтобы этот крысеныш не выкинул что-то дурацкое.
Этот крысеныш не выкинет ничего, понимает она в то же время. Ох, его уже даже перестало трясти от нетерпения! Минш предельно собран и сконцентрирован — завис над монитором, ищет информацию... Сведения насчет операций на суставах — пожалуй, это будет самый опасный шаг в операции. Ее металлические суставы наконец-то врастут в плоть, и надо бы не повредить при этом суставы костяные.
— Что я делаю... — бормочет Полли, начиная копаться в Сети уже со своего наладонника.
«Что я делаю...» — отстраненно думает Флай, раздеваясь... Но чтобы раздеться, ей потребовалось на время избавиться от экзоскелета, и эта потеря внезапно пугает гораздо больше, чем любые возможные ошибки.
— Начнем с конечностей, — говорит Минш, обливаясь потом. — Обычно начинают с хребта, но ошибка там может сделать из тебя инвалида, а мне бы лучше набить руку на чем попроще...
Флай обнажена — хуже, чем даже в дурацком обтягивающем комбезе, когда на нее пускала слюни вся съемочная команда и тысячи зрителей. Но в то же время впервые в жизни никто не смотрит на нее с вожделением. Минш слишком сосредоточен, а Полли слишком обеспокоен, и это приятная разница.
Полли в последний раз вопросительно смотрит на нее. Он явно не хочет в этом участвовать, но и оставить ее один на один с крысой-Миншем никак не может. «Хороший парень», — думает Флай, кивая, и в ее вену входит игла. Через минуту Флай перестает чувствовать собственную руку, и Минш уже примеряет к ее локтю хромированный сустав.
Она не чувствует боли, и самое мерзкое — это звук. То, с каким влажным щелчком крепления обхватывают ее кость. То, с каким хлюпаньем Минш удерживает их на месте, когда из раны льется кровь. То, с каким звонким чмоканьем он убирает ладонь, когда кровопотеря замедляется.
— Для ускорения гемопоэза, — поясняет Полли, вкалывая в ее вену вторую иглу.
Она уже чувствует себя хуже, несмотря на обезбол. Она уже чувствует себя слабее, а ведь это только начало.
Но когда второй сустав соединяется с ее кистью, наступает эйфория.
Флай только слышала об этом раньше — о том, как люди подсаживаются на модификации, как на наркоту. Собственный эпизод с зависимостью остается далеко в прошлом — новая деталь дарит ощущения гораздо более чудесные, чем какая-то там химия. Помогает и то, что ее кисти обескровлены — металлопластиковый конструкт. Новый фрагмент лишь становится логичным продолжением апгрейда.
— Нужна передышка? — спрашивает Полли, неправильно прочитав выражение ее лица.
— Нет, — отвечает Минш, даже не заметив, что спрашивали не его. — Мы ведь только начали.
17. План
Желтый Дракон мертв, так почему бы не стать новым Желтым Драконом? Легкотня. Бывает каждый день — вот группировка развалилась, и вот кто-то, побыстрее и посильнее, основал новую на ее останках. Да, сейчас масштаб побольше, но... Полли не может отделаться от этого ощущения — они крысы на дне. Те жалкие отбросы, копошащиеся в грязи. Главной крысе перегрызли горло, и вот крысята пошустрее уже прибирают к рукам власть.
Надо меньше смотреть на Минша и больше — на Флай. Она вот не похожа на крысу. На летучую мышь — возможно. Рабочий комбинезон они забрали из запасов Минша. Он ей маловат, но разрезы в ткани помогают — и демонстрируют, во что превратилось ее тело. Из спины растут крылья, сквозь дыры на рукавах видны еще не зажившие раны, закатанные штанины обнажают остов экзосклета поверх плоти. Это больно, думает Полли, и это будет болеть еще очень долго. Флай напичкана обезболом до предела, но каким-то образом умудряется оставаться собранной.
«Каким-то образом»... Полли усмехается собственным мыслям. Уже вполне ясно, каким именно. Это какие-то слишком высокие материи — колония ботов в организме человека.
«Попробуй мыслить логически, — сказала Белла, выслушав его. — Все к тому и шло. Я имею в виду... До того как удариться в тему андроидов и киборгизации Аркадия шла в сторону этого, разве нет? Уменьшения технологий. Мини, микро, теперь вот... нано. И первой здесь всегда была корпорация „Эккарт“. Так что все происходящее не слишком-то удивляет, если смотреть широко. Корпа просто вернулась на изначальный путь».
«Угу, — ответил тогда Полли. — Но когда речь заходит о симбиозе какой-то очень умной маленькой дряни и человека... Можешь ты сказать наверняка, что это только твои рассуждения? Белла, которую я видел в квартире Берга не так давно, реагировала бы более эмоционально».
«Я просто... — Белла запнулась. — Немного... выспалась? Слушай, сейчас я просто хочу выжить. Истерики будут после. Это так плохо?»
Нет, нет. Конечно, нет. Полли согласился с ней со вздохом. Для начала, разумеется, надо выжить.
И не только ей.
Ему самому, а еще — Марго и Артему. И обстоятельства их выживания сейчас вдруг тесно завязаны на самую наглую пиар-акцию, до которой только смогут додуматься Флай, Ирина и их старые помощники-раннеры.
«Эккарт» подкинула эту идею, сказать по правде. Несколькими часами ранее корпорация сообщила, что задержанные у третьей муниципальной наемники останутся у нее до «выяснения обстоятельств». Не обмолвилась про нано и то, что во всех смертях последних дней «Эккарт» виновата как минимум косвенно, но и не заикнулась про свои поиски Флай. По мнению Полли, это значило, что «Эккарт» все еще готова к переговорам, которые предлагал ее представитель в больнице. Только вот... на них — конкретно, на Полли, — несколько трупов из числа корпоративных сотрудников. И где-то в застенках «Эккарт» — его друзья. В таких условиях любые переговоры пройдут с перекосом в пользу корпорации, это Полли и сам понимал, хотя до последнего предлагал диалог.
