Антон Наш - Карты судьбы
— Я не танцую.
— Понимаю, я хотела извиниться, — такой тихий и печальный голос, — Мне, правда, жаль, что я сорвалась. На самом деле, я благодарна тому человеку, что меня прикрыл, просто я так долго старалась забыть обо всем этом. Знаешь, а ведь гораздо проще забыть именно плохое, наверно, поэтому мне было так тяжело отказаться от того образа, что я нарисовала у себя в голове. А хорошее, его хочется помнить, но это так больно.
Вот и все, и как женщины это делают, еще минуту назад я думал, что никогда ее не прощу, а теперь я ей уже сочувствую. Есть в этом что‑то демоническое.
— Почему ты все это мне рассказываешь? — нельзя так просто сдаваться, помни, она предала тебя.
— Мне почему‑то показалось, что для тебя это важно. Нат сказал, что ты похож на него, — не он один, Михаил тоже так говорил, есть все‑таки у золотых карт что‑то общее в мировосприятии.
— Просто однофамильцы.
— А почему это для тебя так важно, можешь рассказать? — тебе точно нет, это моя история, которую я не хочу вспоминать.
— Пожалуй, нет, — и сразу продолжаю, почему‑то не хочется ее обижать, хотя, когда она расстроена, ее ресницы так дрожат, — но я расскажу тебе одну историю, которая, возможно, поможет тебе меня понять.
— Однажды нас отправили патрулировать зону открытия маленького портала из Инферно, — и ей не важно знать, что было это еще в той жизни, — Наши войска наступают, и удемонов почти нет времени на прорывы к нам, но иногда такое случается. В тот раз к нам пробился один единственный небольшой демон, но для трех деревушек, что находились рядом его могло оказаться более чем достаточно. Мы ехали туда и боялись найти горы трупов, но нашли только один. Убитого демона. Его проткнул ветками и задушил местный охотник, воспользовавшись своей картой Дерева. Он не сдал ее во время проверки, и в тот раз она помогла спасти много жизней. Когда мы подошли к его дому, но спорил с женой. Сухонькая старушка отчитывала его, что он засветил карту и теперь ее отберут, вместо того, чтобы они ее продали, когда вознаграждение за карты еще немного подымут. Меня тогда еще поразило, сколько же они еще собираются ждать, выглядели оба лет по шестьдесят. А старик оправдывался, что не мог не защитить людей, он же их всех с пеленок знает. Вот такие у нас в стране герои, они совершают подвиги, а потом оправдываются за них.
— И что потом? — почему ее глаза заблестели? Или это слезы?
— Потом мы предложили ему не продавать карту, а пойти и послужить отечеству, раз у него так хорошо получается. Так ты не поверишь, он разрыдался. Оказывается, все это время он не верил, что такие старики, как он, могут сгодиться хоть на что‑то, поэтому и придумал историю с подождать, пока цена вырастет, и не сдавать карту.
— А жена его отпустила? — да, в каждой истории для каждого свой главный герой.
— Отпустила, — улыбаюсь, — Залепила пару пощечин, расплакалась, сказала, что он совсем не изменился, но такого она и полюбила. Теперь живут под Москвой, а у старика один из лучших пограничных отрядов нашего сектора.
— Знаешь, а ты не такой, как все здесь, — и как‑то подозрительно на меня посмотрела, — Может, это и звучит по — детски, но я слишком долго была взрослой, а ты так со мной разговариваешь, как будто мы давно знакомо и столько всего вместе пережили. Это странно, но мне нравится, — еще одна пауза, на этот раз более длинная, а потом, как будто, кинувшись в омут с головой, — Вот мой номер телефона, звони, я буду рада поболтать с новым другом.
И быстро ушла, оставив меня в недоумении смотреть на бумажку с десятью цифрами.
Все то время, что мы ехали до аэропорта, летели в самолете, а потом добирались до Академии, я не отпускал эту бумажку из рук. Только добравшись до своей кровати, мне удалось сбросить оцепенение и разжать пальцы. Руку от длительного напряжения пронзила легкая судорога, чтобы избавиться от нее, сжал руку в кулак, один, другой раз. Отпустило, но в кармане оказалась еще одна записка, странно, я даже не заметил, кто ее положил.
И что бы это могло значить: 'Разве я не хорошо сыграла? Стань по — настоящему сильнее'.
Глава 12. Передовая
Утром нас встретили приветственными криками: оказывается, в сети уже появился ролик с моей победоносной дуэлью, и теперь всех распирало от гордости. Как же, наши медные карты делают их золотые. А на все условности народу было просто наплевать: зачем думать, когда вот он, повод сказать, что мы лучшие. Хотя от этой шумихи были и плюсы: поймал пару заинтересованных взглядов со стороны девушек и один злобный. Злобным взглядом меня сверлила Эмма. Вот кто не любит славу. Или может просто за брата начала переживать, вчера, вроде же, все было нормально? Еще хмурый и недовольный ходил Кирилл: да, супер — новость, что я не смог распознать его иллюзии, теперь не котируется. Казалось, что наша поездка в Лондон, которая вообще‑то должна была пройти тихо и незаметно, затронула всех. Даже профессор Карс на своем занятии потратил немного времени, чтобы раскритиковать мой способ ведения боя.
— И чему я вас все это время учил? Такой был повод показать себя в деле! — вот, я же говорил, сделаешь что‑то и сразу начнутся упреки, и вперед, оправдывайся. А мне тогда было не до красоты, я думал, как бы не сдохнуть. — И ничего! Этого английского выскочку я понимаю, он и не обучался ничему, привык работать с голой силой, но ты‑то? Встречные удары, физика ухода — и все. А то, как победил — они теперь всерьез обсуждают введение боевой психологии как одного из основных предметов. И ведь заберут на это часы у действительно чего‑нибудь важного!
Никто разъяренному профессору возразить не осмелился, и занятие пошло своим чередом. Сегодня Карс решил вернуться к уже изученному материалу и быстро пробежать по основам.
— Из чего складывается ударная мощь карты? — отвечать, как было понятно всем по его настроению, пришлось мне.
— Собственная магическая сила карты и ее физическая составляющая.
— Неполный ответ. Расскажи так, чтобы я понял, что ты разбираешься в вопросе, а не цитируешь мне учебник.
— Магическая сила карты — это ее основа, бумажная, медная, серебряная или золотая, умноженная на энергетический запас владельца, который в свою очередь определяется его уровнем. Физическая составляющая — это развитие основных характеристик стихии карты, а также использование физических законов и взаимодействий элементов для достижения.
— Какие физические характеристики у вашей карты?
— Для огня: температура пламени и его скорость.
— Очень слабо, — радостно подвел итоги профессор. — Понятно, почему в бою ты не смог ничего показать. Как можно было забыть о чисто магических свойствах карт, например, о том же стихийном телепорте? А характеристики, почему сосредоточился только на таких очевидных? А плотность или давление пламени? Я вижу, что в этом направлении ваши знания не дотягивают даже до уровня восьмиклассника, так что сегодня разберем неосновные физические свойства ваших карт. А потом на практике я покажу вам, как их можно тренировать.
А неплохо он меня уел. Все время стараюсь смотреть на вещи шире и все время забываюсь. Как это, оказывается, глубоко въелось: надетьшоры и бежать прямо по дороге, удивляясь, почему на ней так много ям, вместо того, чтобы оглядеться по сторонам и выбрать другой путь.
Через день вместо обеда нас вызвал к себе Михаил. И сразу как будто всех поразил вирус беспокойства, даже наше голодное положение никого особо не взволновало. Просто так ректор с обычными курсантами разговаривать не будет, и вопрос: что же его заинтересовало? Если бы способности говорить с демонами, как Соболева, то и вызвал бы одного меня. А если вызывает всех, то это может быть что угодно. Вдруг он узнал о нашем расследовании и то, что мы вышли на его след? Вслух это никто не решился сказать, но напряжение постепенно нарастало. Арамис даже набросал по дороге прощальное письмо бабушке, чем немножко поднял всем настроение.
Первая же фраза Михаила, которой он нас встретил, не прибавила нам спокойствия, хотя и оказалась совсем не тем, что мы ожидали.
— Поздравляю. Завтра ваш отряд переводится для практической стажировки сроком в два месяца на передовую.
— Два месяца? А это не слишком много? — озвучил я общие опасения, уж не попытка ли это избавиться от нас.
— Мы же столько материала пропустим, — забеспокоился Виталий. Интересно, а более серьезные причины нам не ехать туда кто‑нибудь сможет придумать?
— Постойте, — его перебила Эмма, горящая искренним возмущением. — Меня к вам отправили учиться, а не служить в вашей армии! Там же антисанитария, никого не кормят, и я не буду ходить в валенках!
После такого мы все переглянулись, аМихаил ласково поинтересовался.
— А откуда у тебя такие сведения о Российской армии?
