Стивен Хант - Небесный суд
Верфей постучала по броне рукой-клинком.
— Никто не знает переулки и задние дворы так хорошо, как девушка из Сан-Гейт.
Молли одобрительно кивнула.
— Если передумаешь и не захочешь жить в дыму, — произнесла Амелия Харш, — то можешь всегда найти меня через преподавателей Сент-Вайн-колледжа.
Никльби повел девушек по лабиринту накрытых стеклянными колпаками зданий и гофрированных труб очистительного комплекса «Кристосойл пэлэс» — большая его часть была отведена под производство дистандерного газа. Его получали из канализационных стоков, остатки которых отправляли затем в недра земли. Для такой прозаической цели как отвод столичных нечистот здание было излишне помпезным — белые каменные стены, монументальные колонны, то там, то здесь открытые площадки, в нишах статуи.
— Верфей, о каком таком городе говорила профессор Харш? — полюбопытствовала Молли.
— О древнем Камлантисе, — ответила крабианка. — Она считает, что он был уничтожен при выбросе земли, и его развалины парят где-то высоко в небесах.
Ответ Верфей вызвал у Молли смех.
— И как она собирается подняться на такую огромную высоту? Воспользуется стадом хорошо обученных летучих свиней?
— Это говорит будущий председатель Королевской академии наук? — произнес Никльби.
В следующее мгновение им всем пришлось уступить дорогу отряду техников с черными канализационными шестами. Затем писатель указал на механическую повозку, стоявшую в тени какого-то здания, — шестиколесную машину, явно привезенную из земель Катосианской лиги. Ее мощный часовой механизм значительно превосходил по качеству грубые копии шакалийского производства, что с громким лязганьем колесили по сдобренным лошадиным навозом улицам Миддлстила.
— Вы можете позволить себе такую роскошь? — Молли смерила Никльби подозрительным взглядом. — Вы пишете в газету или вы ее владелец?
— Я также и пишу, Молли, — с загадочной улыбкой ответил Никльби.
Верфей и Молли не без труда устроились на заднем сиденье, обтянутом красной кожей. Раздвижная крыша кабриолета была опущена и покоилась сзади. Машина взяла с места, и Молли почти физически ощутила напряжение амортизационных пружин сиденья. Ей почему-то вспомнилась картинка, — возможно даже из «Иллюстрейтед», — изображавшая Стража, выступающего против пользования механическими повозками. Политик вылетал из облака осколков взорвавшегося часового механизма и падал на пол парламентского зала со словами: «Господа, обратите внимание на мое небезопасное сиденье!» Впрочем, взрывались лишь шакалийские имитации таких повозок. В подавляющем большинстве случаев.
Никльби вез девушек по красивым бульварам мимо величественных зданий и особняков Хэггсвуда. Судя по всему, только что закончились занятия в школах, и дети в красно-коричневой форме направлялись домой, некоторых из них вели за руки бонны в строгих черных платьях.
Держа одной рукой расположенный между ног руль, второй Никльби вытащил из кармана трубку для курения мамбла. Открыв дверь машины, он выбил пепел прямо на мостовую, после чего набил ее серыми конкорцианскими листьями. Продолжая вести механическую повозку и проскользнув между двуколкой и телегой молочника, писатель закурил. Совершенный машиной маневр не на шутку напутал Молли. Еще бы — они ехали со скоростью не менее двадцати миль в час, и пока Никльби закуривал, он сжимал руль одними коленями! Верфей наклонилась к уху подруги и шепнула:
— Он всегда так поступает!
Улицы с рядами деревьев сделались уже, а богатые особняки с фасадами из ложного мрамора сменились непосредственно миддлстилскими домами. Молли показалось, что она увидела поднимающийся с восточной стороны дым, черные маслянистые облака между пневматическими башнями Сан-Гейта, и чаек, парящих в потоках теплого воздуха.
Стоило им подъехать к деревянному шлагбауму, перегородившему дорогу, как предположения девушки подтвердились. Трое полицейских, два констебля и бригадир, вежливо кивнули Никльби. Любой водитель, сидевший за рулем дорогого заграничного транспортного средства, заслуживал дополнительной порции любезности.
— Какое-то дорожное происшествие, бригадир? — осведомился Никльби.
— Можно сказать и так, сэр. Союз портовых рабочих взбунтовался. Четыре других союза выступили в поддержку, и теперь страсти разгораются возле королевского дворца, а также в Палате Стражей. — Полицейский указал на дорогу. По улице шла колонна крабианцев, по трое в каждом ряду. Их грудные пластины были раскрашены в черный цвет. В руках — круглые металлические щиты с эмблемой национальной полиции и острыми шипами в центре.
Верфей привстала на сиденье и помахала им рукой.
— Это тяжелая бригада с Эко-стрит.
Молли посмотрела вверх — над улицей нависла тень аэростата. Девушка даже сумела прочесть его название — «Решительный».
— Священный Круг! — удивленно воскликнул Никльби. — Если парламент не заседает, то кто же отдал приказ задействовать воздушный флот?
Один из констеблей растерянно посмотрел на него.
— Хэм-Ярд поддерживает постоянную связь с Первым Стражем, сэр. Мы получали указания из его загородной резиденции по системе кристаллосвязи. В случае необходимости нам приказано вызвать армейские части из форта Холлоден.
— Но Хоггстон не стал бы отдавать приказ флоту в год выборов, — заметил Никльби. — Роареры и хартлендеры уничтожат всех пуристов.
На массивном брюхе аэростата открылись дверцы, и оттуда показались металлические клетки, заполненные сверкающими стеклянными бомбами с плавниками стабилизаторов.
— Они готовятся к бою, — прошептал констебль. Он явно не верил глазам.
— Мы еще никогда не бомбили Миддлстил, — заметил Никльби. — Даже в худшие дни карлистских мятежей.
Прохожие на улице остановились, и, открыв рты, принялись наблюдать за удаляющимся кораблем. Тот устремился на восток, в направлении реки и портовых сооружений.
— Красные наконечники, — произнес непонятную фразу Никльби.
Молли смерила его удивленным взглядом. В глазах писателя блеснули слезы.
— Красные наконечники? Что это такое?
— Красные для зажигательных бомб, Молли. Зеленые — для газовых. Синие — для разрывных и шрапнельных. Во время Двухлетней войны меня призывали на военную службу в информационный отдел флота. Как раз при мне сравняли с лицом земли Норлей и другие промышленные города Содружества Общей Доли. Вот уж не думал, что такое случится снова. Во всяком случае, в моей родной стране.
Из груди собравшихся на улицах Миддлстила людей вырвался удивленный возглас — это вдали прогромыхал взрыв, от которого содрогнулась земля. Дернулась и их механическая повозка. Никльби и его спутницы невольно напряглись. Грохот затих. Над городом повисла тишина. По улице все также дисциплинированно двигался в соответствии с заданным направлением легион полицейских-крабианцев. Они даже не сбились с шага. Правда, Молли усомнилась, что от стражей порядка будет польза, когда те окажутся на месте бомбардировки.
Никльби проехал немного вперед и свернул в какой-то переулок.
— Куда мы едем? — спросила Молли.
— Куда же еще можно ехать, когда происходит что-нибудь важное? На Док-стрит, разумеется.
Вытащив пистолеты, капитан «Решительного» и его помощник, оба в красных мундирах королевского военно-воздушного флота, припугнули экипаж бомбового отсека.
— Быстро на свои места, бездельники! — крикнул первый помощник.
— Это не бунтовщики, — возразил один из авиаторов. — Я ни у кого из них не видел в руках даже вил, не говоря уж о винтовках.
В проходе появились еще несколько солдат, прибежавших с нижней палубы. Они попытались проскользнуть между двумя офицерами.
— У капитана имелся приказ, — пояснил первый помощник. — Приказ, который поступил из Палаты Стражей и Комиссии адмиралтейства.
— Вы его видели? — стоял на своем все тот же авиатор.
— Тогда покажите нам письменный приказ! — потребовал его товарищ.
— Хватит изображать из себя казарменного адвоката, Пембертон! — рявкнул капитан. — Я застрелю первого, кто сделает хотя бы шаг вперед!
Авиатор помахал зловещего вида погрузочным крюком.
— У вас только два пистолета. Этого хватит только на двоих из нас.
— Для тебя уж точно хватит, парень! — угрожающим тоном произнес первый помощник.
Капитан выбрал среди столпившихся в проходе авиаторов самого нерешительного и приказал:
— Быстро приведи сюда старшего пилота! Живо!
Дориан Кемп, старший пилот королевского воздушного корабля «Решительный», лежал рядом с пистолетом, при помощи которого он только что свел последние счеты с жизнью. В открытый люк врывался ветер, выстуживая кровавые ошметки мозга, которыми было заляпано все вокруг.
