Сергей Недоруб - Тайна Полтергейста
— Или шлет уведомление всем, кто в черном списке. Дескать, радуйтесь, козлы, я склеил ласты.
— Или так. Компьютеру ведь все равно.
— А знаешь, хорошая идея, — покивал Борланд, глядя на пустую бочку перед собой… — Ты бы предложил ее Бармену.
— Рано или поздно все равно догадаются, В американской армии такое уже больше года как ввели.
— Ну да. Я уже молчу о том, как чип узнает, что хозяина загрызли именно собаки, а не растерзала аномалия, или что ему снесло башку секирой мародера, а не винтом пролетавшей мимо «вертушки».
— Борланд, это прогресс. Научно-технический. Люди когда-то не верили в существование колеса. Что тогда говорить о таких пустяках, как определение причин гибели?
— На какие веселые темы мы начали говорить, однако, — произнес Борланд. — А начинали о девушках. Впрочем, у меня всегда так.
— Нет проблем. Борланд почесал лоб.
— Мужики, я бы очень хотел выпить с вами пива, — сказал он. — Где-нибудь на курорте. Подальше от Зоны, Потрещать о том о сем.
— Сидя в кресле-качалке с Литерой на коленях?
— Эм-м… Что?!
В наушнике послышался смех Уотсона. Именно ему принадлежала фраза про кресло-качалку.
— Да, — ответил Борланд, осознав, что именно этого он и хочет. — Да, именно так.
— Значит, выпьем, — согласился Уотсон. — Если угощаешь.
— Договорились, — сказал Борланд, представляя себе картину. — А Литеру спрашивать не будем? Или вы знаете, что она думает по этому поводу?
— Ты ей понравился, — ответил Уотсон. — Вот и подумай, как ее уговорить.
— Я могу быть очень настойчив, — сказал Борланд.
— Учти, что мы и на курорте не перестанем следить за тобой, — предупредил Уотсон.
— Ну и пусть. Я не шалун.
Наладонник Борланда тихо завибрировал.
— Кто там стучится? — спросил Уотсон. Сталкер кинул быстрый взгляд на экран. «Доложить об исполнении», — гласил текст.
— Тихо, парни, — предупредил Борланд. — Дайте мне пару минут.
Бросив косой взгляд в сторону дороги, он быстро напечатал ответ:
«Цель уничтожена».
Компьютер хранил молчание около минуты. Борланд старался совладать с участившимся сердцебиением, буквально чувствуя, как КПК улавливает байты поступающей информации и переводит их в цепочку символов, от которых зависит его собственная судьба.
«Плата у Падишаха, — выдал экран. — Больше со мной не связывайся».
Борланд до боли стиснул зубы. Таинственный враг ускользал из рук.
«Нужно поговорить», — поспешно выстучали пальцы сталкера на миниатюрной цифровой клавиатурке.
Если абонент сейчас отключится, прямой путь к нему окончательно оборвется! Но судьба вновь проявила милосердие.
«Что случилось?» — последовал вопрос.
Борланд снова забарабанил по крохотным «нарисованным» кнопочкам:
«Он был не один. С ним команда. Опасаюсь мести. Нужен вывод за пределы Зоны и артефакт на лечение, «целебный ветер».
— Уотсон! — нервно произнес сталкер, заканчивая послание. — Его можно отследить?
— Нет, — послышался ответ. — Невозможно. Это явно кто-то из Коалиции.
— Из Коалиции, да… — пробормотал Борланд. — Теперь никаких сомнений.
Отослав сообщение, сталкер подождал еще какое-то время. Он и не надеялся, что собеседник ему ответит. Однако связь тот не разрывал — очевидно, Меченый как исполнитель, пусть даже бывший, еще представлял для него интерес.
Увидев длинную цепочку буковок ответа, Борланд даже растерялся на мгновение.
«Хорошо. «Целебный ветер» есть у известного тебе Призрака, Х-16. По факту готовности обратись к Падишаху. Он получит указания вывести тебя из Зоны и окажет любое содействие».
— Есть… — прошептал Борланд. Он почти не верил собственным глазам.
— Что ты сказал? — спросил Уотсон.
— Снова Призрак! Он здесь, и артефакт у него. «Долговцы» были правы.
— Где он?!
— Я покажу позже, — ответил Борланд. Чувствовал он себя отлично. Путь к спасению — всего в нескольких километрах на восток, и никто больше не станет за ним охотиться, так как его будут считать мертвым. По крайней мере пока настоящий Меченый не доберется до Падишаха и обман не раскроется.
Но пара часов у него все же есть. За это время ему нужно успеть найти Призрака, добыть артефакт и как можно скорее исчезнуть из Зоны.
И все.
Или не все?..
Кто помешает врагу снова расставить на Борланда направленную «воронку» в любой точке за пределами Зоны?
Никто, кроме самого Борланда.
Бежать нельзя. Нельзя, пока его враг жив, а причины охоты не выяснены до. конца. Нужно будет отлежаться в схроне Агропрома. Уотсон снова перерегистрирует Меченого в сталкерской сети, под новым именем. Вот тогда начнется настоящая охота. А затем — прорыв за пределы Зоны, любым способом. И на Большой Земле его больше никогда не найдут.
Но для этого ему необходимо узнать имя своего врага.
Все это пронеслось в голове Борланда за считанные секунды. Экран терминала все еще сохранял связь с противником, и Борланд решительно напечатал всего одну фразу:
«Скажи свое настоящее имя».
Отправка.
Сталкер мучительно выжидал, смотря на выжженную траву. Ход был смелым, на грани фола. Но терять ему было нечего. Вызов брошен.
Он — сталкер. Преследователь.
Не жертва. Больше — никогда.
КПК беспомощно подергался в широкой ладони Борланда и затих, оставив ответ врага мерцать на экране. Борланд взглянул на него.
«Нет. Для тебя и для остальных я известен только как Клинч. Прощай».
Связь оборвалась.
— До свидания, — прошептал Борланд.
Убрав гаджет в чехол на рукаве, он поднялся на ноги.
— Спускайтесь, парни, — сказал он.
— Что ты выяснил? — спросил Фармер.
— Все, что хотел знать. Подходите сюда, я расскажу. Теперь все будет проще.
Борланд стянул обруч гарнитуры на шею и глубоко вздохнул.
В кустах зашуршало. Борланд сделал вид, что ничего не услышал.
— Пс-с! Эй, братан, — послышался негромкий оклик.
Борланд медленно повернулся, держа руку на рукояти пистолета.
— А я думал, у вас запор случился, — сказал он. — Вылезайте уже.
Из кустов один за другим выбрались трое сталкеров. В том, что перед ним сталкеры, Борланд не сомневался — знакомое выражение глаз, печать хронической усталости, характерная помятость лиц.
И комбинезоны клана «Свобода» на всех троих. Ношение комбезов уже давно не служило признаком принадлежности к клану, но только если на них не имелось соответствующих нашивок. На плечах каждого из троицы красовались эмблемы «Свободы».
— Давно заметил? — спросил русоволосый парень.
— Хм! — Борланд иронично хмыкнул. — Да я здесь поэтому и расположился.
Это не было правдой, но звучало впечатляюще. Никто не откажется от бесплатной и скрытой охраны, но мало у кого хватит смелости рискнуть получить удар сзади. Лицо русого вытянулось — он не предполагал, что случайно зашедший сталкер нарочно выберет место для отдыха совсем рядом с тщательно замаскированной засадой «свободовцев».
Пока главарь маленького отряда напряженно думал, Борланд наскоро оценил двух его компаньонов. Коренастый крепыш с выступающим лбом и армянин с умными глазами, который Борланду кого-то смутно напоминал. Прежде чем он успел понять, кого именно, русый парень снова подал голос:
— Короче, тут такое дело, Меченый. Меня кличут Рябой, а этих двоих — Сократ и Геворг. Мы тут ждали, пока ты со своими корешами договоришь. У нас к тебе дело есть одно. Хорошие бабки…
— Секунду, — сказал Борланд, глядя Рябому в глаза и снова нацепляя гарнитуру на ухо. — Уотсон, ты меня слышишь?
— Да, — отозвался напарник. Рябой молча смотрел на Борланда, соображая, что к чему.
— Мне уже надоело быть Меченым, — доложил Борланд. — Поменяй мне имя на что-нибудь другое. Да, снова. Да, можете и себе сменить. Мало ли куда нас занесет нелегкая.
Он отвел руку от уха и изобразил некое подобие улыбки.
— Что ты говорил, Рябой? — спросил он.
— Нет, не Рябой, — поправил его русый. — Правильно будет Ряба.
— Да ты сам сказал, что…
— Я сказал, что меня кличут Рябой.
Борланд подавил хохот и кивнул, переводя взгляд на армянина, который, судя по его лицу, прекрасно понимал комичность ситуации.
— Значит, Сократ? — Борланд протянул руку. — Будем знакомы.
Крепыш с выступающим лбом нервно потоптался.
— Не-а, — протянул он. — Сократ — это я. Настал черед удивляться Борланду. Сократ явно не производил впечатления человека, у которого под черепной коробкой наличествует широкий полет мысли. Тем временем армянин крепко ответил на рукопожатие.
— Приветствую, брат, — произнес он. В его глазах горел задорный огонек.
— Приветствую, Геворг, — ответил Борланд, кивнув также Рябе и Сократу. — Так в чем дело?
