Пэт Кэдиган - Чай из пустой чашки
Константин села, расслабившись.
— Я могла бы быть чудесным ребенком, — сказала девочка. — А могла бы быть полицейским, замаскированным под лакомый кусочек.
— Если ты полицейский, скажи номер значка, — оживилась Константин.
— Могу сказать, но если это окажется фальшивка, тебе нечего будет делать, — ответила девочка. — Ты не можешь судить меня за недобросовестность в работе или за то, что я плохо играю. А ты читала…
— Читала, читала миллион раз. — Константин резко провела по волосам. — Просто выпусти меня отсюда, или будешь побитым чудесным ребенком, замаскированным под лакомый полицейский кусочек. — Что ж, посмотрим. — Константин шагнула на кровать, схватила девочку за рубашку и подняла ее, показав ей кулак. Девочка улыбнулась, словно Константин предложила ей конфету. Константин на мгновение закрыла глаза. Это не ребенок. Это какой-то пошляк, может, бездельник-латинос, получающий свою мелочь, мучая заблудшие души, настолько разрушенные, что они не могут постоять за себя. Она подвинула кулак вперед и открыла глаза.
Лицо ребенка было почти блаженным от счастья. Константин представила, что произойдет с девочкой, если кулак все-таки опустить. Кровь? Или кулак остановится в сантиметре от лица девочки, наткнувшись на невидимый щит, и вместо крови будет жуткая боль, которая пойдет по ее руке и плечу, а девочка скажет что-нибудь вроде: Я же сказала, ты не сможешь, почему ты не слушал меня? Да, это нетрудно представить. Так, а может, в последнюю секунду девочка превратится в крокодила и откусит ей руку?
Но если не будет ни щита, ни обмана, что, если ее удар тряханет девочку, и что, если она окажется настоящим ребенком? Это вполне возможно. Может, не совсем так, как она сказала, не насильно засунутой в костюм, а постарше, начала переходного периода, скажем вышедшей потратить лишнюю энергию на подобные развлечения?
К тому же хочет ли она увидеть последствия сильного удара на детском личике, тем более сильного удара, как она решила? Даже если он и ненастоящий?
Константин отпустила девочку и опустила кулак.
— Выпусти меня, — вяло сказала она. Улыбка дрогнула. Девочка ничего не ответила.
— Пожалуйста. — Константин не понравилась просительная интонация в голосе.
Девочка вытянула руку ладошкой вверх.
— У меня нет ничего интересного, — повторила Константин.
Улыбка девочки приобрела презрительный оттенок; она дважды быстро щелкнула пальцами и подергала рукой ладонью кверху.
Константин пожала плечами и села на кровать, опершись на локти, устраиваясь поудобнее:
— Я уже сказала: у меня нет ничего интересного. И если ты собираешься потратить все свое оплаченное время на вымогательство того, чего у меня нет, мне все равно. Я здесь на чужие деньги, поэтому мне часы не требуются.
— Ага, — сказала девочка, но Константин уже не услышала былой уверенности в ее голосе.
— Вот единственное, о чем здесь не соврешь: плата за время. Ее подделать невозможно, да?
Девочка хотела посмотреть на нее сверху. Константин засмеялась ей в лицо и легла на постель, подложив руки под голову, стараясь выглядеть беззаботней, чем она себя ощущала.
Ее живот был напряжен, она ждала, что девочка ударит ее или прыгнет на нее. Но ничего не происходило почти полминуты. Когда она снова села, девочки не было, а дверь была широко распахнута.
Может, удовлетворенно подумала Константин, ей начать играть в покер.
Наверное, это было совпадение, но снаружи ее ждало такси. За рулем водитель листал новости на встроенном в панель экране и слушал хор сладкоголосых скрипок.
— Вы, вероятно, такси, которое я заказывала, — сказала Константин.
Водитель обернулся к ней. Это был японец, лет тридцати.
— На самом деле нет, — сухо ответил он. — Па статистике, средний игрок сталкивается с двумя-тремя совпадениями за каждые пять часов оплаченного времени. Конечно, статистика порождает совпадения.
— А что, знание рождает презрение? — спросила Константин, берясь за ручку двери.
— Если да, то это тоже совпадение. Куда, сэр, или мадам, или кто вы там?
— К Боди Сативе. Где бы она ни была.
Таксист слегка нахмурился:
— Карточка есть?
— Мне так сказали.
— Тогда садитесь. — Он ткнул пальцем назад.
Люди по обеим сторонам дороги внушали Константин такой сильный страх, что ей снова пришлось регулировать настройки костюма.
— Лучше? — спросил водитель, в голосе слышалась насмешка.
Она встретилась с ним взглядом в зеркале заднего вида и испугалась, поскольку он был гораздо больше напряжен, чем это слышалось в голосе.
— Намного лучше, спасибо. Может, вы считаете это мошенничеством.
— Я ничего не считаю, сэр, или мадам, или кто вы там. Я водитель, мое дело вести машину, а не считать.
— А. Ну хорошо. — Константин нервно засмеялась. — А что там, вообще-то, происходит?
— Кто-то оставил модуль «Войны семей» включенным. Скорее всего, у гостиницы какой-нибудь рекламный проект крутится для посетителей. Дополнительный сценарий, проходит в «Городе», но без дополнительной платы, что-то вроде того.
— Рано утром? — сказала Константин, зевая.
— Не везде сейчас раннее утро, сэр или мадам, так что может быть и так, и так.
— Touchй [12].
— Да, кстати, у каждого может быть свой собственный режим.
Достаточно откровенно для водителя, подумала Константин, пытаясь снова поймать его взгляд в зеркале заднего вида.
— Когда-нибудь возили Боди Сативу? — спросила она.
— Не знаю, она другой скорости.
— Что бы это значило? — пробормотала Константин, едва осознавая, что говорит вслух.
— Поймете. Она и не вашей скорости.
Он резко повернул направо и проехал по каким-то каменным ступеням через небольшую площадь, потом по немыслимой траектории, не задев огромных кусков разбитых статуй и останки машин, подъехал к подножию небоскреба. На месте входа зиял огромный провал, охраняемый двумя оборотнями-волками.
— Да, шерсть у них прекрасная, — сказал водитель.
— Что? — в замешательстве переспросила Константин.
— Ничего. Не волнуйтесь. Покажите пропуск, и вас пропустят.
— Откуда вы знаете, что у меня есть пропуск?
— Должен быть. Иначе вы не смогли бы попросить отвезти вас прямо к ней.
— А. — Константин нашла карточку вызова такси и передала ее вперед. — Если я вас еще раз увижу, это будет совпадение?
— Удача благоволит готовому сознанию.
Она обнаружила, что стоит на разбитых камнях на площади и наблюдает, как такси уезжает за угол. Вызывая в себе твердую решимость, она повернулась к волкам, охранявшим вход. Шерсть у них действительно прекрасная, согласилась она. Они скорее были похожи на львов, грациозная мускулатура в искусных лохмотьях, Шанти Лав, судя по костюму, они определенно нравились. Они смотрели своими огромными зрачками с янтарной каймой, и ей казалось, они были довольны. Она была довольна не меньше, подумала Константин. Интересно, кто платит за то, чтобы быть ночным сторожем или ночным волком?
— Я к Боди Сативе, — сказала она, что прозвучало более дерзко, чем ей хотелось.
— Что сможешь, то увидишь, — сказал левый волк.
— Ну тогда я пошла. — Константин посмотрела на правого. Это была самка, поняла она, поскольку та облизывалась. — Скажите, вам нравится охранять дыру в стене?
— Чересчур любопытная, да? — доброжелательно сказала самка.
— Да, любопытная. А собственно, почему нет? — улыбнулась Константин. — А если честно, вам очень нравится?
— Будь начеку, может, и тебе повезет, — сказал волк и махнул ей лапой на вход.
Сначала, в полной темноте, она растерялась и остановилась. Потом почувствовала у себя в руках кота, и через мгновение по приемной забегали два параллельных луча света. Фонари-близнецы: свет исходил из глаз кота, что заставило ее рассмеяться, больше от облегчения, нежели от удовольствия. Кот осмотрел разрушенную грязную гостиную и нашел ей лифт, он смотрел на кнопку вызова, пока она ее не нажала. У Константин были некоторые опасения насчет использования лифта в зданиях, подобных этому, но прибывшая кабинка отбросила всякие сомнения: она работала и была ярко освещена. Полагая, что альтернативным способом подъема будут сотни темных лестничных пролетов, она решила, что вполне отважится на риск.
Лифт открыл двери в приемную. Та была ярко освещена и заполнена мебелью странной формы, говорившей о старине и неизвестном происхождении. Основным материалом, кажется, было дерево, но иногда создавалось впечатление, что какую-то жидкость очень долго пытали и мучили, из-за чего появились причудливые завитки, а потом уже она застыла в форме мебели. Замученная мебель? Константин покачала головой. Либо она на старости лет обрела свежее воображение, либо совсем устала. Бывший отдал бы предпочтение второму.
