Сергей Джевага - Искусственный отбор
– К Весенскому. Может, найду след Алекса. В худшем случае просто расспрошу.
– Ну да, не лишено смысла, – проворчал старик. – А машину дать не могу. Рухлядь найдется, но пока ее приведут в порядок… Лучше подгоню нормальный аппарат, да пару-тройку людей в качестве прикрытия.
– Исключено! – отрезал Игорь. – Пусть твои дуболомы дома сидят.
– Тогда жди до утра, – уперся Рус. – Пока хлам не облагородят.
– А побыстрее?
– Можешь пешком попытаться. Но вряд ли далеко отойдешь. У клуба люди Накамуры крутятся, через пару улиц безопасники засели, и твои приметы каждая шавка знает. Я предлагаю нормальный вариант – минимум водителя и хорошего оперативника. И отвезут, и помогут, обратно доставят.
Всем видом бандит показывал искреннее желание помочь, прикрываясь нарочитым равнодушием и легким недоумением. Но Миронов заметил странное выражение во взгляде негодяя, крепко задумался. Очевидно, приятель отца хотел навязать ему надсмотрщиков. Вопрос, зачем? Ведет какую-то свою игру? Определенно. А с другой стороны есть ли выбор?.. Нет. Пока нет. Тем боле, что прав – своим ходом он далеко не уйдет. Придется потерпеть, но надо держать ушки на макушке.
– Черт с тобой! – плюнул Миронов.
– Хороший мальчик, – усмехнулся преступник. Нажал на пластину коммуникатора и на мгновение замер. Через минуту широкая двустворчатая дверь на противоположной стороне комнаты открылась, вошел высокий лысый мужчина с бледным безучастным лицом и глазами профессионального убийцы. – Кнут, скажи Ирбису, чтобы готовил транспорт. Поможешь молодому человеку. Отвезете, куда скажет.
Взгляд подручного медленно переполз на агента, в холодных голубых глазах отразилась неприязнь. Но эмоция пропала, мужчина обозначил кивок и удалился.
Рус проводил Игоря обратно в кабинет, опять уселся в кресло. Порыскал в ящиках стола и кинул на столешницу ДНК-чип.
– Информация по делу Алекса? – на всякий случай спросил Миронов.
– То немногое, что удалось собрать, – подтвердил хозяин «Берлоги». – И машина готова, в гараже ждет.
– Тогда до встречи. Если Алекс появится…
– Сразу сообщу. Постарайся не подохнуть.
– И не надейся, – съязвил законник. Взялся за ручку двери, но на пороге задержался и оглянулся. – Рус, ты никогда не рассказывал, почему должен отцу.
– А ты не спрашивал, – парировал старый негодяй. Помедлил и неохотно указал пальцем на обезображенную глазницу. – Вот поэтому. Лет тридцать пять назад меня многие пытались убить. Даже больше и чаще, чем сейчас. И одному придурку таки посчастливилось. Где-то раздобыл экспериментальный образец Ф-бактерий…
– Тех, из которых по слухам хотели оружие сварганить, но запретили?
– Угу. Охранник меня прикрыл, конечно. И превратился в кучу гнили за полчаса. Я тоже получил на орехи. Глаза лишился сразу, половины лица тоже. В клинике же умыли руки: мол, никогда не сталкивались. Наниты не действовали, лекарства тоже.
– Живой труп, – хмыкнул агент.
– Ты не представляешь, насколько точно выразился, – мрачно прогудел Рус. – Мне осталось пару дней скоротать. Притом, что наступление бактерий пытались замедлить любыми доступными способами. Твой отец тогда в лаборатории при клинике работал. И как-то умудрился за сутки изучить заразу, перепрограммировал группу нанитов. Боты связали тварей, хотя убить и не смогли.
– И до сих пор…
– Да, они во мне, активные. Меньше чем в сантиметре от мозга. Позже соорудили кибернетический имплантат, сумели провести нейронную связь к зрительному центру в мозгу. Но кожу восстановить не судьба, противоядия не существует, пластика тоже не помогает, мелкие твари высасывают все соки… Вот так и получилось, что я обязан Косте жизнью. Но долг отдать не смог, теперь выплачиваю вам.
– Любопытно, – нейтральным тоном сказал Игорь. Задумчиво закусил губу, но быстро очнулся и махнул рукой. – Мне пора.
– Катись, – напутствовал бандит. Проследил за исчезнувшим за дверью Мироновым, прислушался к удаляющемуся звуку шагов. Взял стакан и сделал добрый глоток, покатал старый виски на языке…
Через минуту по выделенному каналу связи пришло подтверждение – объект прибыл в гараж, взят под наблюдение. Рус повернулся к компьютерному терминалу и вывел на один из экранов изображение с камеры – машина неторопливо выезжала на улицу.
Бесстрастная маска сползла с лица преступника, в единственном живом глазу мелькнуло раздражение. Хозяин «Берлоги» грохнул стаканом о столешницу и полез в ящик стола, выудил стержень телефона. Но совсем не того, что притащил агент, а другого. Развернул экран, набрал последовательность цифр и сказал:
– Ты не представляешь, кто приходил по твою душу. Шевелись, выпроводил, время есть.
Динамик не издал ни звука, экран потух. А Рус отложил аппарат в сторонку, поджег потухшую сигару и принялся мрачно размышлять над последствиями того, что сделал.
Глава 7 Бог из человека
– Эй, законник! Кого арестовывать будем?
Бандит на переднем сиденье поерзал и в очередной раз оглянулся. Набежавшая волна света от уличного фонаря озарила лицо с правильными мужественными чертами, трехдневную щетину на щеках, широкую белозубую ухмылку.
Водителя явно распирало от любопытства. С самого гаража засыпал вопросами, травил байки, плоско шутил, стараясь задеть, выудить ходя бы пару слов. Но агент стоически терпел, смотрел в окно и поминал незлым тихим словом Руса – всучил же провожатых, будто специально подбирал.
Но почему будто? Определенно специально.
Болтун смахивал на гибрид «Ловкача» и «Берсеркера». Обросший мускулами настолько, что казался эдаким плотненьким мишкой в куртке военного образца и свободных штанах цвета хаки. Но движения гибкие и по-звериному текучие, руки длинные, а запястья чрезмерно толстые – намек на боевые имплантаты. Какие, не разглядеть, но мысленную пометку Миронов сделал: спиной лучше не поворачиваться, и вообще быть настороже.
Хотя Ирбис, а именно так звали жизнерадостного водителя, тревожил Игоря гораздо меньше, чем его напарник. От лысого наемника буквально веяло холодком, несмотря на внешнюю слабость и чудовищную худобу. Лицо неприятное, узкое и скуластое, на фоне впалых щек острым клювом выделялся тонкий нос, глаза как у змеи – неподвижные и внимательные. Одет в строгий костюм, мятую рубашку.
Кнут не выглядел сильным. Не выглядел и быстрым. И сенсориком не являлся, на цвета и запахи-звуки реагировал нормально. Но безволосый преступник определенно был опытным, жестоким и прагматичным мерзавцем. Именно он являлся мозговым центром в паре, оставляя болтуну роль мускулов.
Умный враг хуже просто мощного. И то, что оба в любой момент могли предать, законник не сомневался. Они служили Русу, а старый негодяй слишком уж… негодяй, да. Весь долгий разговор корчил из себя эдакого ворчливого дядюшку-злодея, с иголками снаружи и пушистого внутри. Но сквозило нечто и в словах, и во взгляде. Переигрывал. Провоцировал, злил, путал. Накормил, подлечил и вооружил, позволил уйти. Однако преступник никогда и ничего не делал просто так.
Чего же добивался Рус? Чего стоило ждать от подручных?
Но, в конце концов, мозг законника начал перегреваться в тщетной попытке отыскать скрытые мотивы и предугадать последствия, в виски кольнуло острой болью.
Миронов поморщился, нехотя признавая поражение. Гадать бесполезно. Да и других вопросов навалом. Какова роль Алекса в происходящем? Сколько сторон участвует в конфликте? Пока насчитал две явных: корпорации и правительство. И две теневых: Странники, та тварь из Сети. Но крутится все вокруг таинственного Реагента… И что за дела связывали брата с Кимом?
Сведений катастрофически не хватало, это раздражало и злило. Но как бы ни психовал агент, реальных выводов получалось немного, зато новых загадок – выше крыши.
Они давно покинули гараж клуба, помчались в ночь. Остановились лишь раз, около полицейского блокпоста. Явно подкупленный часовой выглянул из будки и мазнул взглядом по номерам, сделал отмашку. Машина свернула на перекрестке и взлетела на эстакаду, набрала скорость. Возникло пугающее ощущение набора высоты, оранжевое беззвездное небо начало приближаться, а навстречу огненным ручейком потекли фонари. Время позднее, за полночь, и дальше дороги ничего не видать. Густая тьма лишь кое-где разбавленная тусклыми пятнами света: одинокие окна домов, рекламные полотна.
Ему всегда нравились ночные поездки. Успокаивали, нагоняли странное настроение детства и уюта. Только ты и темнота. Такое ощущение, словно мир создан исключительно для тебя: деревья, столбы, бесконечная серая лента дороги. Но теперь мрак угнетал и выматывал, замыкал в крепкие объятия, стягивал череп стальным обручем…
Почему Америка?
О территориях бывших США Игорь знал немного, и то официальные данные. Континент превратился в радиоактивную пустыню в первые же часы Войны. Что немудрено, учитывая сколько ядерных подарков туда швырнули вроде бы любимые союзники. Да и множество электростанций подлили масла в огонь. Мирным атом остается, пока его не трогают, трепетно холят и лелеют.
