Павел Забелин - Монах с гитарой
Ужин оказался хорош, но я уже думал о других вещах. Поэтому, я постарался бысрее расправиться с ним, чтобы поскорее перейти от одного удовольствия к другому.
Гретхен, как и обещала, терпеливо дождавшись, когда я поужинаю, поднялась вместе со мной на второй этаж, чтобы лично показать мне номер. Может быть, в номере было и уютно, и этому не в малой степени способствовали и этрурианская мебель и ганджубарские ковры, но только я всего этого не заметил, как и бывшую столицу, которую по словам Гретхен, можно было наблюдать из окна, потому что мной овладели более приятные мысли. Невероятными усилиями мне приходилось удерживать себя в руках, когда Гретхен, изящно выгибаясь, застилала мою постель. Наконец, справившись с упрямым бельем, и доведя меня при этом до полуобморочного состояния, Гретхен подошла ко мне вплотную и тихо выдохнула:
— Постель готова!
К этому моменту от моей воли уже почти ничего не осталось. Поэтому мне уже ничто не мешало и я нежно обнял её, морально и физически настраиваясь "утешать" безутешную вдову всю ночь. Но она выскользнула из моих объятий и направилась к выходу. Ничего не понимая, я с удивлением наблюдал, как она подошла к двери и… Закрыла дверь изнутри на задвижку.
Затем, она обернулась ко мне, и я утонул в ее глазах, обещавших бессонную и незабываемую ночь нереальных наслаждений.
13. Страж побережья
Если накануне вечером, не мешать женщин с алкоголем, то обычно, пробуждение после ночи, проведенной с женщиной, куда как приятнее, чем после ночи, проведенной с алкоголем. Я проснулся в полдень, когда от лучей разгулявшегося солнца, стало невозможно спрятаться даже под подушкой и одеялом.
Утешить одинокую вдову было не так-то просто. Кроме того, она, вероятно, хорошенько отдохнула накануне, выспавшись за целый день, потому что категорически не хотела спать ночью, и самое главное, не давала спать мне. Поэтому, уснуть удалось лишь под утро, когда наши силы были уже полностью истощены.
Когда я проснулся, хозяйки Постоялого двора рядом уже не было. Можно было, конечно, проваляться в постели до вечера, но у меня в ежедневнике была куча заданий, и не имело смысла тянуть с их выполнением. Тут, как не крути, а кроме меня их делать некому. Поэтому надо было поскорее собираться и отправляться в путь. Я надёжно запер дверь номера, и спустился вниз.
Наскоро позавтракав своим обедом, и не простившись с Гретхен, которую нигде не было видно, я вышел с Постоялого двора и быстрым шагом направился к Северным воротам Лангобарда. Оказавшись за воротами, я вызвал Жабу с Хомяком, и взобравшись на последнего, потрусил строго на север, к месту, которое было обозначено на карте Гансом.
Отъехав от города на приличное расстояние, я вызвал также Короля Лича и своих боевых зайцев. Когда очутившиеся на свободе зайцы стали, как обычно, оглушительно пищать и верещать, я морщась от шума производимого ими, вспомнил про настройки звука.
Открываю меню первого попавшегося зайца, рядом с вкладкой характеристик, нахожу вкладку с настройками. В настройках обнаруживаю регулятор звука, выкрученный почти на максимум. Передвигаю бегунок влево, оставляю его где-то в районе громкого шепота, и удовлетворенный результатом бегло просматриваю, что еще можно изменить в настройках. Оп-па! А это еще что такое?! Помимо всего прочего, в настройках натыкаюсь на несколько строчек, начинающихся с приятного слова "Сбор". Итак, "Сбор ресурсов", "Сбор ингредиентов" и "Сбор трофеев"! Вот этот самый "сбор трофеев" меня очень интересует. Быстренько открываю меню с характеристиками и настройками Хомяка, затем и Жабы, и обнаруживаю, что у них "Сбор трофеев" отмечен галочкой. Значит у них эта опция была включена сразу по умолчанию. А что там с Королем? Тоже самое, что и у зайцев — все выключено. Я включаю все три опции у Короля, а затем и у зайцев, и становлюсь свидетелем внезапно начавшегося "броуновского" движения. Если для зайцев постоянное суетливое поведение было типичным и уже даже где-то привычным, то наблюдать, как Король ринулся искать и пытаться собрать все что попадалось под руку, было немного забавно. Видимо, участок, на котором я оказался, был беден на все ништяки указанные в настройках "Сбора", поэтому Король и зайцы, без пользы дела метались из стороны в сторону, периодически сталкивались, падали, затем вновь вскакивали и продолжали поиски. Когда мне уже надоело смотреть на это безобразие, я пожалел Короля, и отключил ему сбор ресурсов и ингредиентов, оставив лишь сбор трофеев — не по статусу королю заниматься "черной" работой. А в чем дело? Бросается в глаза вопиющая несправедливость? Так в обществе уже давным-давно полным ходом идет искусственная стратификация, так что все нормально! Видимо хотят сделать так, чтобы всем было удобно. И поэтому, пусть одни вкалывают до потери здоровья, а другие пользуются произведенными работягами благами и наслаждаются жизнью! Да здравствует справедливость!
А зайцы что? Они все равно ведут себя всегда одинаково, словно у них шило в одном месте, и при этом, собирают они что-то или нет, не имеет значения. Так что, пусть собирают всё!
Путь мой лежал к побережью, где в прибрежных дюнах, по словам Ганса, обитали те самые вараны, шкурки которых необходимо было раздобыть. Места, по которым я проезжал, большей частью, были пустынными. Лишь иногда, на пути, нашего отряда попадались архаичные развалины, в которых бурлила кипучая жизнь местной нечисти, и которую старались беспощадно уничтожить мои питомцы и помощники. На дорогу к побережью было потрачено два дня, включая набеги на ничего не подозревающих, местных монстров. Наконец, мы услышали далекий рокот прибоя и поневоле все ускорили шаг, пока не уткнулись в дорожный столб, стоявший прямо посреди дороги. К вершине столба была прибита покосившаяся табличка с корявой надписью, судя по всему, написанной кровью: "Страж Побережья — 100 м".
Недоуменно пожав плечами, я объехал столб, и дал своему отряду команду следовать за собой, выдвинув зайцев вперед в авангард. Первые несколько десятков шагов, мы прошли относительно спокойно, настороженно оглядываясь по сторонам. Ничего не происходило.
Впереди, возле дороги, были в беспорядке навалены огромные валуны, отличное место для засады! Я ещё более пристально вглядываюсь в ползущие от них тени. Но нападение всё равно оказалось для меня и моих питомцев полной неожиданностью. Когда до валунов оставалось не более пятидесяти шагов, земля внезапно содрогнулась и пошла волнами, то вздымаясь вместе со всем, что на ней было, высоко вверх, то непредсказуемо уходя из под ног, и увлекая все за собой вниз. В таких условиях, обычно очень трудно фокусировать зрение, но тем не менее, я отчетливо увидел, как мои зайцы, вырвавшиеся немного вперед, раздулись в большие белые шары, которые тут же громко полопались. В воздухе повис густой кровавый пар.
Я до сих пор ещё не заметил противника, но это явно было нападение. Быстро оглядев остатки своего отряда, я поразился увиденным. У Жабы с Хомяком осталось всего по сто единиц здоровья из трёх тысяч! У Короля Лича, слетела треть здоровья, и он активно готовился делиться напополам, одновременно материализуя перед собой буфер из трёх кадавров. А вот у меня, по непонятным причинам, выбило всего лишь восемьсот с лишним единиц, в то время, как с моих помощников и питомцев получилось около трёх тысяч. Я мог себе объяснить это лишь тем, что у меня видимо повышенная сопротивляемость к атакам стихии Земли, своей родной стихии. А пока, я выхватил гитару и принялся за лечение.
Кадавры, словно гончие почуявшие добычу рванулись к валунам. Я резко осадил, державшихся на честном слове, Жабу с Хомяком, которые ринулись было за ними. Между тем кадавры, достигнув негостеприимных валунов, остановились возле них на мгновение, а затем одновременно нырнули в самую их гущу. И тут же стали вылетать оттуда словно пробки из под шампанского. Это их вовсе не обескуражило, и кадавры продолжали делать попытки выманить из валунов все, что в них скрывалось.
Наконец, с оглушительным рёвом, расталкивая и раскидывая огромные глыбы в стороны, из-за валунов показалось чудовище — огромный, двухголовый огр, пятисотого уровня! Обе его патлатые головы орали как резанные, а лица, чуть ли не по глаза заросшие густыми черными бородами, наверное, не могли выражать иных чувств, кроме ненависти и ярости. Весь он был необычайно волосат. Из всей одежды, на нем была лишь набедренная повязка, сшитая из нескольких шкур, каких-то огромных животных. Возможно, что даже и из мамонтов. В каждой руке у него было по дубине, сделанной из цельного дубового ствола, которыми время от времени, Страж отгонял от себя кадавров. Физическая мощь великана ощущалась даже на большом расстоянии, однако он был слишком медлителен, и двигался словно пчела угодившая в банку с медом.
