Макс Коллинз - Темный ангел. Игры с кожей
— Ты уверен?
Он с сомнением посмотрел на нее.
— Как ты это выяснил?
Легкое пожатие плечами.
— Вообще-то это было достаточно легко. Файл был состряпан так, чтобы выдержать поверхностную проверку. Правительство, как обычно, не думает о том, что кому-то захочется копнуть поглубже.
Макс сделала еще шаг вперед, осторожно, чтобы не оказаться слишком близко.
— Так что документы парня поддельные.
— И если он поддельный продавец обуви в правительственном файле, то кто же он на самом деле?
— Кто-то, кто работает на правительственное учреждение. Может тайный агент?
Логан повернулся на стуле.
— Мне кажется, что это разумное предположение.
Макс возбужденно продолжила:
— Тогда УНБ — значит Вайт!
Он наградил ее ухмылкой.
— Кстати, интересный файл. Я залез в файлы УНБ и там нет данных на Генри Кэлвина.
— И что, это тебя удивило?
— Не очень, так что я продолжил копать и выяснил, что в тот день, когда погиб Генри Кэлвин, агент УНБ по имени Кэлвин Хэнкинс уволился.
— Уволился?
— Ага… а другая странность в том, что его напарник, которому только двадцать семь лет, тоже покинул УНБ по причине полной нетрудоспособности.
— Ушел на пенсию в двадцать семь? Неработоспособности из-за чего?
— Хорошие вопросы, и может мы сможет задать их самому агенту.
Логан развернулся обратно и нажал еще на несколько клавиш.
Картинка появилась на экране. Мужчина был молод, подтянут, неописуемо красив, с темными волосами, зачесанными назад и карими глазами, благодаря которым он выглядел мудрее.
— Сейдж Томпсон, — представил его Логан. — Напарник Хэнкинса.
— Мне кажется, — сказала Макс, — что будет логично предположить, что его уход из УНБ как-то связан с гибелью его напарника.
— Может быть он получил тяжелую психическую травму, когда его напарник был убит и освежеван… может это все произошло, когда они были вместе на задании.
— Это значит, что Томпсон знает что-то о первом убийстве.
— Опять — разумное предположение.
— Есть какие-нибудь идеи, как мы можем найти его?
— Его номер есть в телефонном справочнике, — сказал Логан.
Макс мрачно усмехнулась.
— Это ободряет. Если Вайт вовлечен, то парень может быть под наблюдением.
— Я позвонил ему домой, но никто не ответил. Затем я попросил Ашу съездить туда, и она сказала, что место незаселено… Во дворе стоит табличка «Продается».
Аша Барлоу, друг Логана, член революционной подпольной организации S1W, почти столь же помешанной на спасении мира как и Зоркий. Несмотря на ее первоначальную ревность к Аше, Макс научилась доверять этой женщине и знала, если Аша сказала, что Томпсон был призраком, значит он им был.
— Ты найдёшь его для меня, Логан? Ты ведь знаешь, что мои руки здесь связаны. Я обещала Клементэ оставаться на месте.
— Я посмотрю, — заверил он её. — Сделаю, что смогу.
— Разыщи его, узнай всё, что можешь — использовать Ашу хорошая идея, пока я вне игры. На нас итак сильно давят и без Эймса Вайта, делающего постер трансгенов из серийного убийцы.
— Что если серийный убийца действительно трансген? — спросил Логан.
— Тогда нам понадобится всё медиа влияние, которое может собрать Зоркий.
Её мобильный вновь зазвонил.
— Ты популярна, — сказал Логан.
— Не стоило мне оставлять свою анкету в том агенстве свиданий. — После второго звонка она нажала кнопку вызова. — Макс слушает.
Раздался голос Дикса, — Коп за забором! Тебе лучше быть здесь. Он не выглядит счастливым.
Качая головой, она сказала, — Уже иду.
— Что? — спросил Логан.
— Приехал Клементэ — видел последние новости?
Логан кивнул. — Я решил, что это типичная дезинформация Эймса Вайта.
— Молю Бога, что это так — Алек и Джошуа этим утром ушли за ограду.
— О дьявол…
Макс вздохнула всем телом.
— Никто не знает почему. И мы от них ничего не слышали. Ты можешь в это поверить, Логан? Я попросила эту группу отверженных лишь об одном — оставаться на месте, пока идут переговоры — и двое из моих ближайших союзников проигнорировали мою просьбу.
Отодвинувшись от компьютера, Логан сказал,
— Лидерство заставляет делать то, что делать не хочется — чтобы достичь желаемого.
— Кто это сказал?
— Том Лэндри.
Макс тупо посмотрела на него.
— Футбольный тренер — Ковбои Далласа.
— Как скажешь. Но я не прошла по этому критерию.
— Нет — они возможно подвели тебя. Но ты всё ещё не слышала их версии. И это, по крайней мере, ты обязана им позволить, так?
Сперва она ничего не ответила, но, так как его глаза сверлили её, наконец сказала.
— Так… Как тебе удаётся оставаться таким позитивным?
— Потому что альтернатива — это отчаяние. И когда такое произойдёт — Эймс Вайт захватит мир.
Макс долго, не отрывая взгляда посмотрела на него, зная, что её любовь к этому человеку, уже достигшая восхищения, каким-то образом продолжала расти.
— Спасибо, — сказала она. — Мне это было нужно… Теперь мне в самом деле пора.
Ей не хотелось покидать Логана, но она развернулась и направилась по туннелю обратно в Терминал Сити.
Клементэ ждал у главных ворот, когда она добралась туда, и вот чудо! Он выглядел обозлённым… … не то чтобы она могла винить его, после сегодняшнего фиаско.
— Ты хорошо проводишь время, — его голос был резким и холодным.
Макс провела рукой по лицу. — Рамон, мне бы хотелось сказать, что ты — сейчас единственная моя проблема… но это не так.
Он вдохнул, затем кивнул.
— Хорошо — я приму это.
— Что я могу для тебя сделать.
— Пойдёшь ненадолго со мной, — сказал он.
Она усмехнулась.
— Ага — конечно.
Взгляд Клементэ встретился с её.
— Доверие — дорога с двусторонним движением, Макс… а сейчас твоя выглядит как тупик.
— Всё это мило, Рамон, но…
— Мне необходимо поговорить с тобой в изолированном от посторонних месте. Ты можешь это понять?
— Да.
— Я могу тебе верить?
— Да.
— Тогда, ты согласишься пойти со мной, если я пообещаю, что позволю тебе вернуться в Терминал Сити.
— Да, — сказала она, размышляя о том, что Клементэ прекрасно уживается с этим высказыванием о лидерстве Тома Лэндри.
Повернувшись к одной из камер слежения, Макс сделала несколько жестов руками.
— Что это было? — спросил Клементэ.
— Просто сказала банде, что делать, если я не вернусь.
Часовые-трансгены открыли ворота по её сигналу.
Клементе вел Макс через блокаду полицейских автомашин, вокруг офицеров, которые впились в нее взглядами, горящими ненавистью, и мимо грузовиков Национальной гвардии, рассеянных по периметру. Потом она проследовала за детективом в семиэтажное здание офиса.
На первом этаже находился зал с тремя лифтами, которые вели в банк и ресторан. Сидя в кабинке рядом с огромным пластиковым окном, Макс могла видеть главные ворота Терминал Сити и большое скопление военных на этой стороне.
Она задавалась вопросом, было ли это показано специально для нее, чтобы она увидела, против чего она и ее люди выступили.
В самом ресторане был только буфетный прилавок и дюжина кабинок вдоль двух внешних стен. Раньше в предимпульсные дни это место вероятно приносило хорошую выручку на завтраках, поскольку все служащие останавливались здесь по пути на работу. Противоположная стена была главным образом огромным зеркалом, окруженная полками, на которых стояли кофейные чашки, стаканы для воды, стаканы для пива, и вазочки для мороженого с фруктами. Перед красным прилавком из огнеупорной пластмассы с салфетницами из нержавеющей стали стояли серебристые табуреты с красными спинками.
Это странное чувство — успокаивающе и немного поразительно — снова оказаться в реальном мире.
Кабинки были все еще комфортными, желтовато-коричневый дерматин был изношен, но чист. Обычно открытое до восьми или девяти место было выбрано — как объяснил Клементе — офицерской столовой на время осады. А сейчас, здесь была только одна беспокойно выглядящая официантка среднего возраста, и столовая казалась свободной.
Принеся кофе, официантка налила две чашки, и поставила перед каждым из них, затем поставила и чайник на стол.
Когда официантка быстро ушла — слишком быстро — улыбка Макс исчезла.
— Безопасное место, ха? — проговорила она холодным голосом. — Да брось.
— Что? — казалось смутился Клементе.
— Вы вышвырнете их наружу или мне сделать это за Вас.
— Что ты…
— Черт подери, Рамон. Где ваше доверие? У вас трое спецназовцев, играющих в прятки за прилавком. Я могу видеть их в проклятом зеркале.
Неохотно он направился посмотреть на то, на что она указала.
— Ладно… Вы слышали ее. Встали и вышли.
