Александр Тюрин - Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры
– До тридцати трех лет этот Грамматиков абсолютно нормальный парнишка, как я или, так сказать, вы... Потом война, ранение, лагерь для военнопленных, реабилитация в психбольнице, в общем, типичная история. Только в лагере я пробыл за плохое поведение на полгода больше. Все почти как у меня, хотя, конечно, не все подробности его биографии известны; даже такие вещи, какой у него диплом. А уже через год, после выписки из психушки, он – исполнительный директор социально-психологического проекта «Амраш», который определял в оккупированной, пардон, в демократизированной зоне всю кадровую политику. Какие там кадры пойдут на зомбирование, простите, я имел в виду повышение квалификации, а кому пора на дно. И еще через год Грамматиков – топ-менеджер в Лондонско-Сибирской Углеводородной Компании, главный переговорщик по East-Siberian Treaty, который зафиксировал экономические границы между владениями Компании и Китаем. Все как будто...
Надо бы поаккуратнее высказаться, чтобы заказчик не подумал, что я завидую миллиардеру Грамматикову. Как можно завидовать трудяге миллиардеру, который плодит рабочие места, кормит народ, отогревает на своей груди сирот и все такое? Это – неэтично. И вообще личные симпатии-антипатии в нашем негритянском деле не приветствуются. Да и, если честно, я завидую не заоблачному Грамматикову, а соседу за стенкой, бывшему менту. Этот бычина нынче работает в шуцманшафте; по вечерам запихивает одной киске за другой, с визгами и песнями караоке, а перед этим хорошо и много жрет, причем натуральное, а не какое-нибудь говно, переработанное на механохимической фабрике в псевдоколбасу. Но Иван Арменович сам подхватил мою оборванную фразу:
– Как будто Грамматиков – главный по части особых операций в оккупированной зоне... М-м-м, здесь можно относительно свободно выражаться. Для защиты от подслушивающих и вынюхивающих дисперсных систем я использую свистнутый в «Тризубе» ионный аэрозоль; очень качественный, надо сказать... Так, на чем мы остановились. На том, что господин Грамматиков, который до войны ничего такого собой не представлял, скакнул, как конек-горбунок, на невероятную высоту. И стал, в итоге, президентом ведущей углеводородной компании мира, распорядителем и мажоритарным собственником сибирских нефтяных полей, солетт, стратосферных цеппелинов, шикарных отелей на космических островах, лунных шахт по добыче гелия-3, автомагистралей-скайвеев, проложенных над арктическими тундрами и проливами. Сейчас еще добавился в активы и этот орбитальный Дримлэнд с какой-то запредельной стоимостью. Вы, наверное, хотите спросить, зачем мне понадобился именно Грамматиков? Все-таки есть и другие влиятельные люди.
Иван Бабаян взял небольшую паузу, демократично желая, чтобы и я поучаствовал в разговоре. А мне по существу добавить-то нечего, какие у меня могут быть сведения? Все мои сведения от алкашей, которые собираются в «английском клубе» у пивного роболарька. Ну, еще из телика с мутным экраном. Только вот по бесплатному каналу льются сплошь мыльные оперы. Так что за душой у меня одни эмоции. Этот Грамматиков, сколотивший миллиарды за несколько последних лет, не просто жесткий бизнесмен, а существо с хорошей подсветкой от адских сковородок...
– Да, Иван Арменович, очень хочу спросить, – дисциплинированно отозвался я. – Таки зачем вам понадобился этот тип?
– Он самый таинственный и быстрый из всех влиятельных людей. Мы, если честно, не просто собрались издать книгу на тему «Как сделать сто миллиардов». Есть и сверхзадача – показать, так сказать, без фрака этого великого и ужасного, этого закулисного хозяина тундры, тайги, недр, околоземного пространства и киберпространства в доменах «Ingermanlandia» и «Siberia». Показать, что он не какой-то инопланетянин, не Чужой и не Хищник, а такой же, как и мы, просто более энергичный, умный и удачливый. Благодаря нашей книге читатель уже не будет считать себя тупой скотиной, а превратится в хорошо информированного члена гражданского общества.
– Удачливый – это слишком мягко сказано, Иван Арменович. Скорее уж Грамматиков – любимец богов.
– Тогда надо показать, за что любят боги из маленького особнячка в лондонском Вест-Энде.
«Особнячок в Вест-Энде» – это кивок в сторону ложи Омега, о которой не принято говорить всуе. Неужели Бабаян зашел так далеко?
Значительная часть головы Заказчика переместилась под покров ночи. Явный намек на близкое окончание аудиенции. Интерес к моему творчеству был строго лимитирован пятнадцатью минутами. Давно ушла в историю та эра, когда я мог часами впаривать бизнесменам свои мысли о семейной жизни жуков-навозников, а также их влиянии на древнеегипетский культ Амона-Ра и последующее развитие мировой культуры.
– Я могу продолжать работу на благо тупого скота, Иван Арменович?
– Я вроде не отказывался от ваших услуг.
И пауза. Похоже, Заказчика вполне устраивает этот стилистически изысканный ответ. Тогда мне остается только одно, выкрикнуть (мысленно, конечно): «Merde!», что в переводе с языка наполеоновской гвардии означает: «Мужик – ты полное говно», и предпринять последнюю, наверняка обреченную атаку в стиле французов под Ватерлоо.
– Это очень хорошая новость для меня, Иван Арменович, воодушевляющая на многочисленные новые подвиги... Но княже мой, господине, избави мя от нищеты сия. Могу ли я получить хоть какой-то аванс?
– Как это вы ловко ввернули на древнерусском. А еще можете?
Оп-ля, Бабаян-то расслабился, сейчас потребую хороших денег. Не мытьем, так каканьем. Надо срубить аванс минимум в десять тысяч РУБЛЕй [10]. И тогда я спасен, мир вокруг меня моментально преображается. Он уже не дерет меня наждаком, а ласкает сверху донизу. Я купаюсь в радостях этой жизни, я пью мартини с запахом средиземноморских трав, я заказываю на дом пиццу с грибами, я падаю на волнующийся, как море, гелевый матрас вместе с блондинкой. Или нет, блондинки слишком любят бабло, так что остановимся на брюнетке. У нее будет чуть вздернутая верхняя губка, нежные ручки и округлые бедра без выпирающих костей. Брюнетка не будет требовать, чтобы я немедленно рассчитался за ее услуги. Она не скажет ни слова о «свободе и демократии» и о необходимости снижения налогов на корпорации. Она не назовет меня дебилом из-за того, что я не умею играть на бирже и не отличаю акций от опционов. А какая у нее будет попка – круглая и нежная, словно персик. А какой у нее будет бюст! Не сиськи, а трамплины в небеса, на которых проживают все плейбои. Эх, как я зароюсь в ее телеса, волнующиеся на гелевом матрасе, как я нападу на ее пампушку, где все готово для приема хороших гостей... Я... я даже детишек заведу.
– Не возри на мя, господине, аки волк на агня, но зри на мя, аки мать на младенец.
– Увы, дорогой младенец, вдохновить я вас могу только морально, – отрезал Бабаян. – По крайней мере сегодня. Понимаете, нынешний бизнес – дело архижесткое, хотя каждому можно попробовать. Простите уж великодушно, но мы до сих пор не уверены в вас, а деньги сегодня слишком строго контролируются. Когда бы вы раздобыли интересные материалы и существенные сведения, написали бы синопсис книги, мы могли бы выдать вам аванс и быть чистыми в глазах вездесущего закона.
Блин, как сказать ему, что мне нечего жрать – с этого года все помойки на кодовых замках – и у меня дырявая крыша над дырявой головой. А если я не внесу хотя бы задаток квартплаты, меня вышвырнут крепкой рукой на улицу. Тогда мне светит Элизиум, потому что мне не то что до Вологодчины, до Гатчины не дойти будет. Все шуцманские заставы платные, и бабки надо отстегивать немалые. Робограничники же принимают только кредитные карты.
– Итак, господин писатель, жду вас послезавтра, с материалами. Тогда и приму окончательное решение. Мне нужны точные и надежные сведения. Хотя разумные фантазии тоже приветствуются. Полководец Суворов повысил своего офицера в звании лишь потому, что тот дал конкретный ответ на абстрактный вопрос: «Сколько звезд на небе»; проверить же этого бравого вояку мы не можем до сих пор. Дорогой мой, приободритесь, вам есть чем заняться в свободное от отдыха время, и это куда более увлекательное занятие, чем пить пиво с друзьями и шутить с девушками.
Послезавтра! Блин, какой я «дорогой», я почти бесплатный, как бизон, которого любой янки мог подстрелить из окна проходящего мимо поезда!
На мгновение я представил, что перегибаюсь через стол и бью Бабаяна в челюсть. И он кувыркается вместе со своим стулом. А еще вообразил, что грохаю псевдомраморной Венерой о лысый сектор Заказчика. И сквозь расколотый череп выглядывают его жадные мозги. Раньше у меня таких мыслей не было. По правде, сейчас я себя едва остановил. Остановил и смиренно откланялся: «Всего хорошего, Иван Арменович. Спите спокойно, все будет в лучшем виде».
А всемирная президентша мисс Вики Лу, облизнув карминовые губки, поощрительно проворковала мне: «У тебя все получится. Когда у меня обнаружили шизофрению и СПИД и мне пришлось бросить работу в стриптиз-клубе, я даже не предполагала, что меня ожидает блестящая политическая карьера. Повышению моей собственной самооценки способствовал переход от вагинального секса к клиторальному». Если точнее, она сказала: «Твойа всио получитсья. Коугда мойа зэбольеть шизофрениа...», потому что хороших программ машинного перевода у нас до сих пор нет. Чтобы написать алгоритм перевода, надо чувствовать язык, а чувствовать русский язык сегодня совсем не обязательно. Стриптизершу мисс Лу действительно ожидала блестящая карьера. Организация Омега оплатила пятьсот миллионов полностью функциональных нанопластиковых копий Вики Лу, в том числе сто миллионов Lesbian Version, а также миллиард копий различных фрагментов ее тела, и раздала все это абсолютно бесплатно в странах третьего мира. И у самого последнего ублюдка на этом свете под драной кроватью лежит великолепная зеленоглазая Лу, которая умеет шептать «make love, not war»... Выборы всемирного президента завершились оглушительной победой этой пидараски, а также долгожданным падением рождаемости в странах третьего мира.
