Юрий Самусь - Укус скорпиона
На площадку ворвались двое: один в черном, другой в форме полицейского.
– В чем дело? – испуганно спросила Сюзи, вытаращив на них глаза.
– Простите, мисс, – сказал полицейский, не отводя глаз от ее прелестных ножек. – Мы ловим преступника, который прячется где-то неподалеку. Вы не слышали ничего подозрительного?
– Нет, – спокойно сказала она. – Покуда вы не подняли внизу гвалт, из-за которого я и проснулась.
И тут я увидел, как открывается третья дверь, выходившая на площадку, и из нее высовывается голова безобразной старухи в беленьком чепце и здоровенных очках на переносице.
– Снова, милочка, ваши кавалеры шастают по ночам! – вскричала она, брызгая слюной. – Я немедленно вызову полицию! Шлюхи должны находиться в известном заведении, а не жить в приличном доме.
– Спокойно, мэм, – сказал полицейский. – Мы сами из полиции.
– Знаю я, из какой вы полиции, – продолжала верещать старуха. – Все, на ком есть штаны, ходят сюда только за одним. Ишь ты, из полиции они.
– Довольно! – оборвал ее «черный» и, уже обращаясь к полицейскому, добавил: – Проверишь квартиру старой ведьмы, а я займусь девицей.
– Что?! – вскричала старуха. – Только попробуй сунуть нос, я его мигом оттяпаю.
– Эй, что там у вас? – донеслось снизу.
– Проблема! – крикнул в ответ полицейский.
– Кто тебе это сказал? – черный удивленно посмотрел на своего напарника. – Никаких проблем.
И он медленно и угрожающе начал надвигаться на старуху. Та попятилась, вероятно прикидывая, как бы поскорей захлопнуть за собой дверь.
– В вашей квартире кто-то скрывается? – строго спросил он.
Старуха вздрогнула и закричала:
– Нет!
– Врет, – спокойно заявила Сюзи. – у нее там любовник. Вернее – два. Может быть, даже и три.
Толстая ведьма разинула было рот, но полицейский прервал ее.
– Вы слышали за последние полчаса какую-нибудь возню в подъезде или на крыше? – нахмурился он.
– Нет. Только стреляли на улице.
– Вот видите. А вы почему-то не верите, что мы из полиции.
– Верю я, верю, – сдалась старуха и как-то даже в размерах стала меньше.
– Значит, мы можем проверить вашу квартиру?
– Ну. Если это так важно…
– Важно, – перебил ее полицейский.
– Вы бы ее сперва проверили, – вздохнула старуха. – К ней много всякого сброда таскается.
– И до нее дойдет черед, – сказал «черный». – А здесь кто живет?
Он кивнул на дверь, за которой я прятался, и сердце мое ухнуло вниз.
– Их нету. Уехали жарить свои толстые задницы под солнцем, – фыркнула старуха.
– На Мальту, – добавила Сюзи.
«Черный» подошел к двери, подергал за ручку и кинул через плечо полицейскому:
– Еще одна пустышка. Запиши. Квартира тридцать два.
– Уже сделано.
– Тогда проверь старухино логово и пошли в следующий подъезд.
Оба исчезли в квартирах, но через несколько минут почти одновременно вышли обратно на площадку. «Черный» растирал щеку и недовольно морщился. Полицейский хихикнул, но, натолкнувшись на сердитый взгляд коллеги, тут же умолк. Они начали спускаться вниз. Я, опершись спиной о стену, медленно осел на пол.
– Что будете: чай, кофе?
– Лучше чего-нибудь спиртного, – признался я. – И если можно, говорите тише. Судя по всему, ваша премилая соседка любит совать нос в чужие дела.
– Да, этого у миссис Грюндик не отнимешь, – улыбнулась Сюзан, наливая в крохотную рюмку шотландское виски.
Я принял у нее рюмку, с трепетом вдохнул запах спиртовых паров с примесью хвои и залпом опрокинул содержимое в рот.
– Хорошо, – выдохнул я. – Сейчас бы напиться вдрызг, чтоб ни о чем не думать, никого не бояться, забывшись в добром сне.
– Вы не похожи на шпиона, – внезапно сказала Сюзи.
Она уже успела забраться на диван и, скрестив ноги, внимательно смотрела на меня.
– Точно подмечено, – ответил я. – Шпионю я сегодня первый день, а раньше был специалистом по виртуальной реальности.
– Вот как? – приподняла брови Сюзан. – А я уж грешным делом подумала, что, наконец, встретила настоящего супермена. А то посмотришь вокруг – одна шваль под ногами путается. Обмельчали как-то людишки, я имею в виду мужчин, только сопли умеют распускать.
Да… Красиво она меня поддела. Хотя, конечно же, Сюзи права. Не боец я, и никогда им не был, а вот, похоже, придется повоевать.
Удивительно, но эти ее слова, вывели меня из оцепенения. Еще минуту назад я подсознательно готов был сдаться, абсолютно не зная, что делать дальше. Без Бруно возврата к Стрэдфорду для меня не было. Оставался, правда, еще один вариант: плюнуть на все и попытаться затеряться в этом бескрайнем мире. Но я понимал, что с ЦРУ не шутят, и меня рано или поздно найдут. А это означало одно – ликвидацию, чего я, как и любой здравомыслящий человек, желал меньше всего.
Но теперь, после слов девушки, я вдруг подумал, что должен вытащить Бруно. Нет, четкого плана у меня еще не было, но я, по крайней мере, знал, с чего начать.
А начинать надо было с Сюзи. Без нее у меня ничего не получится, в этом я был уверен на все сто, и потому осторожно «забросил удочку»:
– Никак не пойму, почему ты помогла мне? Наверняка понимаешь, что влезла в серьезное дело, за которое и голову могут снести…
– Плевать, – хрипло ответила она. – Мне на все наплевать.
И вдруг разрыдалась. Громко, закрыв лицо руками и вздрагивая всем телом. Я подскочил к ней, осторожно обнял за плечи и прижал к себе. Она тут же вырвалась и посмотрела на меня злыми глазами.
– Ты чего? Отстань!
Я обескуражено отпустил ее, удивленный резкой сменой настроения.
– Что случилось?
– Руки нечего распускать!
– Ну ты даешь! – рассердился я. – Хотел успокоить тебя, вот и все. Не люблю, когда слезами обливаются.
– Уже не обливаюсь, – сказала Сюзи, кулаком размазывая слезы по щекам.
– Вот и отлично, – я снова опустился в кресло. – Но ты так и не ответила на мой вопрос.
– Какой?
– Почему ты помогла мне? Нет-нет, – поспешил добавить я, – уже уяснил, что тебе на все наплевать. Но этот ответ меня не устраивает. Если человек достаточно умен, ему не свойственен безоглядный героизм. Ты не глупа, а следовательно, не можешь относиться к своей жизни наплевательски, если, конечно, не мечтаешь наложить на себя руки.
– А если мечтаю?
Я недоверчиво посмотрел на нее. Девушка была серьезна – ни тени улыбки на лице, ни задорного блеска в глазах.
– Та-а-ак, – протянул я. – Отличненько. Ну-ка, выкладывай, что у тебя за проблемы?
– А ты что, священник? – резко бросила она, словно окатила холодной водой.
– Ну, – улыбнулся я, – как тебе сказать… Будем считать, что я просто хороший человек.
Сюзи осторожно, как-то недоверчиво улыбнулась мне в ответ и начала свой рассказ…
Я знал, что такое одиночество, у меня самого не было семьи, но зато были когда-то друзья или просто хорошие знакомые. Однако мужское одиночество отличается от женского, тем более, когда женщине всего восемнадцать лет, и она беспомощна и беззащитна перед этим огромным, жестоким миром.
Я не раз задумывался, почему люди в большинстве своем питают ненависть к себе подобным. Нет, мы испытываем любовь, но к самым близким, к единицам. Остальные же для нас враги, потому что от них можно ждать любых неприятностей. Что же мы за твари такие – люди? Откуда в нас столько подлого, мелкого, злого? Впитываем ли мы это с молоком матери или же нас обучает этому общество? Тут и ответ искать не надо…
И чем я был лучше остальных, когда объяснял Сюзан, где искать закопанные рюкзаки со шлемами? Вот именно – ничем. Я подвергал риску ее, не подставляя при этом свою шею. Нет, я убеждал себя, что другого выхода нет, что ищут меня, а не ее, но в глубине души знал, что это не так. Они могли развязать язык Бруно, могли следить за нами с самого начала, не зря же мы не доехали до Лондона, а были остановлены вместе с капсулой гораздо раньше. Да мало ли еще какие опасности могли подстерегать Сюзан. Но ведь не меня же…
А Сюзи слушала меня внимательно, стараясь все запомнить, не пропустить ничего из сказанного мною. И я, глядя в ее спокойное, сосредоточенное лицо, действительно, восхищался выдержкой этой девушки.
А потом она ушла, и я остался один. Долго метался по комнате, как разъяренный лев, однако усталость все же сделала свое дело. Но прежде, чем заснуть, я успел еще раз осыпать себя проклятиями за то, что послал Сюзи в такую даль и глушь да еще в столь поздний час, сам же прячусь в ее маленькой уютной квартирке…
Вернулась она под утро, тихонько открыла дверь ключом, но даже слабый шелест ее шагов вырвал меня из царства сновидений. Я вскочил с дивана и улыбнулся ей, радуясь, что все обошлось, что вот она – жива и невредима стоит передо мной, пусть усталая и какая-то взъерошенная, но такая же милая и почти что родная. Странно, но мне действительно казалось, что я знаю эту девушку уже тысячу лет. Наверное, когда человек в опасности, чувства обостряются.
