Макс Барри - Человек-машина
— Не понимаю, о чем вы.
Мы подошли к лифтам, я нажал кнопку на спуск.
Она встала передо мной:
— Я хочу испытывать Лучшую Кожу.
Я безуспешно пытался не разглядывать пятна на ее лбу.
— Подбором испытателей занимаюсь не я.
— Но вы же можете. Записать меня.
— Мне бы…
— Я буду соблюдать правила, стану отличной испытуемой.
— Не сомневаюсь, Илейн.
Лифт наконец прибыл.
— Я умываюсь по восемь раз в день. Использую алоэ и метилгидрокид. Сплю в маске. Она мешает, я просыпаюсь, но не снимаю ее. Пожалуйста.
— Я посмотрю, что можно сделать. — Я вошел в лифт и нажал кнопку лабораторного этажа. Илейн осталась стоять, где была, стискивая руки.
— Спасибо, — сказала она. — Спасибо вам.
Прокатав карточку в пятую лабораторию, я распугал толпу лаборантов, которые сбривали Мирке волосы. Пол был усыпан черными прядями. На лысой голове кошачьи глаза Мирки выглядели огромными, как в японском мультфильме. Мы все какое-то время разглядывали друг друга, после чего я процокал в лабораторию и стал искать портативный сканер.
— Мы… — начал Джейсон. — Вам, наверное, интересно, чем мы тут занимаемся.
— Нет. — По рабочему столу были разбросаны полуразобранные электронные устройства. — Где сканер?
— Там, — хором мяукнули несколько кошек.
Я не понимал, где именно, пока не прошел по указке их пальцев и не сдвинул чертеж. Торчала, должно быть, лишь малая часть, и я ее не заметил.
— Почему вы не носите ваши Глаза, доктор Нейман? — спросила кошка.
В руках у одного я увидел хирургическую дрель. Это не сулило ничего хорошего. Но у меня не было времени.
— Только без глупостей, — посоветовал я и вышел.
Я поднимался в лифте и вертел в руках сканер. Простейшая модель с узким электромагнитным диапазоном. Но — хватит, чтобы определить, что происходит внутри Лолы. Я пока не имел понятия, с чего ее сердце вдруг начало создавать магнитное поле. Оно представляло собой насос.
Двери лифта отворились. В первую секунду я ожидал увидеть Илейн. Можно мне Кожу? Но на площадке было пусто. Слишком пусто. Я процокал по коридору мимо внутреннего дворика: все столы опустели, галстучники со своими мюслями куда-то исчезли. Я подошел к лифтам корпуса С и собирался нажать кнопку. Свет отключен, табло над лифтами не подавали признаков жизни, кроме одного, ведшего обратный отсчет с восемнадцати. Я ждал. Когда двери открылись, внутри стояла Кассандра Котри:
— Чарли, нам нужно поговорить.
— Я понял, что-то с Лолой.
— О ней позаботятся. Заходите.
Немного помедлив, я вошел в лифт. Кассандра Котри прокатала свой пропуск. Двери закрылись.
— У нас возникло небольшое затруднение. — Она молитвенно свела ладони и приложила пальцы к губам. — Это не страшно. Все хорошо. Но у нас проблема, которую придется решать.
— У нее отказывает сердце?
— Давайте я кое-что объясню. Компания сделала значительные вложения в Лолу Шенкс. Та операция, которая спасла ей жизнь… она недешевая.
Мне это показалось не особенно справедливым, так как спасать жизнь пришлось лишь потому, что в Лолу стрелял Карл, но я молчал, поскольку ждал, когда Кассандра Котри дойдет до Лолы и скажет, что с ней стряслось.
— Можно спорить, явилось ли это решение разумным. Я знаю, что была заинтересована. Но его принимала не я. — Она вскинула глаза на сменявшиеся номера этажей. — Я всегда старалась действовать по правилам, Чарли. Понимаете?
Я ничего не сказал.
Она заговорила резче:
— Разве я упиралась, когда вы попросили меня убрать Карла? Разве я говорила: «Полно вам, Чарли, это же бессердечно, у него стаж десять лет, и он остался без рук»? Нет. Не говорила.
— Уволить.
— Что?
— Я попросил вас уволить Карла.
— Вы сказали избавиться.
— Это одно и то же.
Она помедлила.
— Конечно, одно. Дело в том, что я пыталась обеспечить вам всестороннюю поддержку. Я охраняла вас от реальности более жесткой. — Она сунула в рот большой палец и принялась грызть ноготь. Потом вынула и уставилась на него, как на предателя. — Никто не ценит управляющих среднего звена. Наверху забыли, каково им приходится. Там воображают, будто мы говорим сотрудникам сделать то-то и то-то — и они делают. Но это не называется «говорить». Это называется «управлять». Эта компания только потому еще работает, что люди вроде меня разводят их с вами по разным углам.
Двери лифта отворились. Мы были не на этаже Лолы. Мы прибыли куда-то еще.
— Но нет же и нет, — продолжала Кассандра Котри. — Вы с Лолой Шенкс дали волю рукам, и все пошло прахом.
Я увидел свое отражение в огромном серебристом зеркале на противоположной стене. Возле него был столик с лампой и вазой, полной белых цветов. С другой стороны стояла скульптура женщины в натуральную величину с простертой рукой и пустыми глазницами. Какая-то богиня. Кассандра Котри вышла из лифта.
Явилась красивая девушка с ослепительной улыбкой. Богиня рядом с ней выглядела посредственностью.
— Здравствуйте! Вы, должно быть, доктор Нейман. И Кассандра! Как дела? Что у вас, кстати, за блузка? Всегда хотела спросить.
— Я не помню фирму.
— Она вам очень идет. — Девушка положила руки на бедра.
— Он ждет?
— Он будет через пару минут. — Девушка посерьезнела. — Но если пройдете со мной, я принесу все, что пожелаете. Устраивает?
Скользящей походкой она устремилась по коридору. Кассандра Котри неприязненно смотрела ей вслед. Я едва дышал, словно глубоководная рыба, выброшенная на берег. Я был несовместим с этой средой. У меня отсутствовали органы для выживания в ней.
— Где Лола?
— За ней наблюдают, — произнесла Кассандра Котри бесцветным тоном. На меня она не взглянула. — Вам следует держаться от нее подальше, Чарли. В настоящий момент от вас будет больше вреда, чем пользы.
Она последовала за девушкой.
Я взглянул на сканер, который так и держал. Затем положил его на ковер рядом с лифтом и присоединился.
Девушка провела нас в гостиную. Я говорю с точки зрения человека, который не вполне представляет, что такое гостиная. Она рисуется мне чем-то из восемнадцатого века: тяжелые шторы, сложный орнамент обоев, изогнутые стулья, резные ножки. «Изысканность» — вот, по-моему, подходящее слово. Я подтянулся. Так казалось уместнее.
— Вы знаете, кого мы ждем, — сказала Кассандра Котри, как только девушка закрыла за нами дверь. Это не было вопросом, хотя я и не знал ответа. — Менеджера.
— Какого менеджера?
— Менеджера с большой буквы.
— Кого?
— Менеджера, — повторила она. — Менеджера. Ну, вы знаете. Менеджера.
— Это такая должность?
Кассандра Котри уставилась на меня:
— Конечно нет. Он главный администратор. Но все зовут его Менеджером. Потому что он занимается именно этим. Менеджментом. Он управляет. Помните, конгресс пытался прикрыть нас, когда Бостон-ви-эл — тридцать восемь-е[22] оказался не таким безобидным? Ясное дело, не помните. Потому он все уладил. Как можно не знать Менеджера?
Теперь, когда она напомнила, прозвище Менеджер показалось мне знакомым. Он вроде бы подписывал кое-какие корпоративные рассылки, которые я бегло просматривал. На доске объявлений в кафетерии красовались, по-моему, вдохновенные цитаты из его речей. Когда сотрудники рассказывали о бесследно исчезнувших сослуживцах, о свернутых за ночь проектах, о не подтвержденных официально пожарах в лабораториях и авариях, которых никогда не было, они изрекали: «И тогда пришел Менеджер».
— Менеджер с большой буквы.
— Совершенно верно. — Ее большой палец вновь скользнул в рот. — Менеджер с большой буквы.
Дверь со щелчком отворилась. Я был разочарован. Поведение Кассандры Котри побудило меня ждать молний, змеящихся на плечах сшитого на заказ костюма. Да, костюм он носил — и, видимо, тот был сшит на заказ, но в остальном вошедший выглядел заурядно. Если бы я покупал машину, а этот тип вышел ко мне из торгового зала, я бы не удивился.
— Доктор Нейман. — Он подошел ко мне, с протянутой рукой и обнажая в улыбке зубы. У него была исключительно аккуратная прическа. Я и не думал, что можно так уложить волосы. Обычной косметикой такого не добьешься. — Хотите чего-нибудь? Воды? Кофе? Перекусить?
— Нет. — Я пожал его руку. Это сколько-то длилось, и все это время он улыбался.
— Хорошо. — Он взглянул на мои ноги. — Чего в нашем случае требует протокол? Предложить вам присесть?
— Мне удобно.
— Не сомневаюсь. Знаете что? Давайте мы все постоим.
Кассандра Котри, которая вскочила со стула при появлении Менеджера и теперь опускалась обратно, приостановила снижение.
— Не возражаешь, Касси?
— Разумеется, нет.
