Джон Адамс - Апокалипсис
— Разумеется права, — сказала Чака.
У костра пригревало, и вскоре Квейт заснул. С тех пор как они покинули Иллирию, а это случилось три месяца назад, он похудел на десяток килограммов, постарел и утратил то беспечное добродушие, которое так привлекало ее вначале. Теперь он был сосредоточен только на делах.
Она попыталась избавиться от чувства безнадежности. Они находились далеко от дома, одни в дикой глуши, среди диких зверей, призраков и заброшенных городов, где мигают огни, звучит музыка и движутся механические вещи. Она закуталась в одеяло и слушала, как вода капает с деревьев. Полено треснуло и обрушилось в огонь.
Внезапно очнувшись, она не сразу поняла, что вывело ее из дремотного состояния.
У входа в грот стоял человек, и его неясные очертания освещались с одной стороны лунным светом, а с другой — огнем костра. Он разглядывал что-то снаружи.
Рядом с ней мерно дышал во сне Квейт.
Под головой у нее вместо подушки лежала седельная сумка. Плавным незаметным движением она достала оттуда пистолет.
Человек у входа выглядел полноватым и был одет весьма примечательно. На нем был черный пиджак, такие же брюки, круглая шляпа, а в руках он держал трость. Возле губ у него то тускнел, то вспыхивал красный огонек. Она ощутила нечто вроде запаха горящей травы.
— Не двигаться, — тихо приказала она, поднимаясь навстречу привидению. — У меня пистолет.
Он повернулся, взглянул на нее с любопытством, и над головой потянулась струйка дыма. Он и в самом деле что-то курил. И запах такой противный.
— У вас пистолет, — произнес он. — Надеюсь, вы им не воспользуетесь?
Похоже, на него это не произвело впечатления.
— Я серьезно говорю, — сказала она.
— Извините. — Он улыбнулся. — Я не хотел вас будить.
На нем была белая сорочка и синий галстук-бабочка в мелкий белый горошек. Седые волосы и резкие, даже свирепые черты лица. Чем-то он напоминал бульдога. Он сделал несколько шагов внутрь грота и снял шляпу.
— Кто вы такой? — спросила она. — И что вы здесь делаете?
— Я здесь живу, юная леди.
— Где это — здесь? — Она оглядела голые стены, словно колыхавшиеся в неровном свете костра.
— Здесь. — Он повел рукой вокруг и сделал еще один шаг вперед.
Она посмотрела на пистолет и снова на него.
— Расстояние подходящее, — сказала она. — Я не промахнусь, уж будьте уверены.
— Уверен, что не промахнетесь, юная леди. — Суровое лицо смягчила дружелюбная улыбка. — Но поверьте, я не представляю никакой опасности.
— Вы один? — спросила она, быстро оглянувшись.
В глубине пещеры ничего не шелохнулось.
— Теперь да. Раньше был еще Франклин. И Авраам Линкольн. И еще один американец. По-моему, гитарист. Вообще раньше была целая толпа народу.
Чаке не понравилось, как развивается разговор. Похоже, он старается отвлечь ее.
— Надеюсь, сюрпризов не будет. Если что, первая пуля ваша, — сказала она.
— Хорошо, что здесь снова люди. Когда я заходил сюда в прошлые разы, здание пустовало.
— Вот как?
Какое еще здание?
— О да. Мы собирали огромную аудиторию. Но теперь нет ни партера, ни балкона. — Он медленно осмотрелся. — Интересно, что произошло?
— Как вас зовут? — спросила она.
Он выглядел озадаченным. Даже потрясенным.
— Вы не знаете, как меня зовут? — Он оперся на трость и вгляделся в Чаку пристальнее. — В таком случае, думаю, нет смысла с вами разговаривать.
— Откуда мне знать? Мы никогда с вами не встречались. — Она подождала ответа, но не дождалась и продолжила сама: — Я Чака из Иллирии.
Мужчина учтиво поклонился.
— Полагаю, в данных обстоятельствах вы можете называть меня Уинстон. — Он одернул пиджак. — Сквозняки здесь. Почему бы нам не подойти к костру, Чака из Иллирии?
Имей он враждебные намерения, они с Квейтом были бы уже покойниками. Могло быть и еще хуже. Она опустила пистолет и заткнула за пояс.
— Странно, что здесь вообще кто-то появился. Не хочу вас обидеть, но место выглядит давно заброшенным.
— Да, так оно и есть.
Она посмотрела на Квейта: спит без задних ног. Пользы от него как от козла молока, если бы призрак прокрался незамеченным.
— И где же вы все это время были?
Он задумался.
— Не могу сказать, — сказал он, — но вообще-то здесь. Я ведь постоянно здесь нахожусь. — Он с трудом опустился на пол и протянул руки к костру. — Приятно.
— Холодина.
— Не найдется ли у вас глоточка бренди? Нет, наверное.
Что еще за бренди такое?
— Нет, — ответила она. — У нас нет бренди.
— Жаль. Хорошо согревает старые кости. — Он пожал плечами и огляделся. — Странно, — сказал он. — Не знаете, что здесь случилось?
— Нет. — Она даже не поняла вопроса. — Понятия не имею.
Уинстон положил шляпу на колени.
— Здесь все выглядит совсем запущенным, — сказал он. Странно, но факт запустения приобрел значительность, когда он упомянул об этом. — Прошу меня простить, но я никогда не слыхивал об Иллирии. С вашего позволения, где это находится?
— Несколько недель отсюда на юго-запад. В долине Мавагонди.
— Понятно. — Судя по его тону, он ничего не понял. — А кто такой Мавагонди?
— Это река. Вы и про нее не знаете?
Он взглянул ей прямо в глаза.
— Боюсь, я мало что знаю про те места. — Он помрачнел — Вы со своим спутником направляетесь домой?
— Нет, — ответила она. — Мы ищем убежище Хейвен.
— Убежище? Вы, конечно, можете остаться здесь, — предложил Уинстон. — По сдается мне, что вам здесь будет не слишком уютно.
— Спасибо, но я же сказала, что нам нужно не вообще убежище, а убежище Хейвен. Так называется это место.
Уинстон кивнул, наморщив лоб. По его глазам видно было, что он усиленно размышлял.
— Это возле Бостона?
Чака снова взглянула на Квсйта и подумала, не стоит ли его разбудить.
— Не знаю, — сказала она. — А где этот Бостон?
Уинстон улыбнулся.
— Ну и ну, — сказал он, — похоже, кто-то из нас заблудился. Интересно только кто.
Она уловила блеск в его глазах и улыбнулась в ответ. Несмотря на его старомодную манеру изъясняться, она поняла, что он сказал: они оба заблудились.
— Так где же этот ваш Бостон? — снова спросила она.
— Сорок миль к востоку. Прямо по автостраде.
— Какой автостраде? Нет здесь никакой автострады. Но крайней мере, я ничего подобного не видела.
Огонек сигары разгорелся и снова потускнел.
О боже. Да, должно быть, прошло слишком много времени
Она обхватила руками колени.
— Уинстон, должна признаться, что я не понимаю, о чем мы говорим.
— Я тоже. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Что такое Хейвен?
Ее потрясло такое невежество.
— Вы шутите?
— Вовсе нет, я серьезно спрашиваю. Пожалуйста, просветите меня.
Ладно, все-таки он живет в такой глуши.
— Хейвен — это родина Авраама Полка, — с надеждой пояснила она.
Уинстон в недоумении потряс головой.
— А кто такой этот Полк? — спросил он.
Полк жил в конце эпохи Строителей Дорог. Он знал, что миру приходит конец, а города умирают. Он спасал все, что мог. Ценности. Знания. Историю. И он спрятал все это в убежище, куда ведет подводный вход.
— Подводный вход, — повторил Уинстон. — Как же вы надеетесь проникнуть туда?
— Боюсь, что никак, — сказала Чака. — Боюсь, что мы прямо здесь откажемся от этой затеи и повернем домой.
Уинстон кивнул.
— Костер прогорает, — сказал он.
Она подгребла угли кочергой и подкинула полено.
— Никто не знает, был ли Полк на самом деле. Может, это просто миф.
Снаружи мелькнула молния. Секундой спустя прогремел гром.
— Этот Хейвен чем-то напоминает Камелот, — сказал он.
Что еще за Камелот?
— Вы имеете в виду, — спросил он, затянувшись своей горящей травой, — что мир там, снаружи, весь в развалинах?
— Нет, снаружи все очень красиво.
— Но там руины?
— Да.
— Обширные?
— Да, повсюду. В лесах, в реках. Даже на мелководье в морских гаванях. Повсюду. Некоторые из них даже каким-то непонятным образом действуют. Например, едет поезд, которым никто не управляет.
— И что вам известно о Строителях?
Она пожала плечами:
— Очень мало. Почти ничего.
— Их тайны скрыты в Хейвене?
— Да.
— И вы собираетесь повернуть назад?
— У нас не осталось сил, Уинстон.
— У меня просто дух захватывает от любознательности, что вами движет, Чака.
Черт бы его побрал.
— Послушайте, вам легко говорить. Вы и понятия не имеете о том, что нам пришлось пережить.
Уинстон не отрывал от нее глаз.
— Согласен, не имею. Но какая награда ждет в конце пути! А море уже близко.
— Нас осталось только двое, — сказала она.
