Вадим Панов - Хаосовершенство
– Как думаешь, Агата нас слушает? – спросил Жозе, открывая следующую банку пива.
– Всегда, – безразлично ответил Кристиан. – Учитывая, сколько денег вложил в проект Заказчик, он должен быть уверен, что мы отдадим ему все кадры.
– Тебе это не мешает?
– Я был готов.
– Черт! – Жозе всплеснул руками. – А я-то боялся спрашивать. Думал, мысль о слежке помешает тебе работать.
– Я сейчас в том состоянии, что помешать мне может только смерть.
– Серьезно?
– Я в отличной форме. – Кристиан потянулся, после чего забросил ноги на стол и сделал большой глоток пива. – Поверь.
Фотограф не лгал, он на самом деле прекрасно себя чувствовал. У него отбирали работы? Да. Зато он их делал! Не снимал чванливых верхолазов с домочадцами, а отражал мир. Для такого же, как он сам, ценителя. Для человека, которому нужны детали и мелочи. Для человека, который хочет посмотреть в совершенное зеркало. А работы… Все кадры Заказчик не заберет, останется достаточно, чтобы предложить тому же Кеннеди для персональной выставки.
– Черт, Крис, я рад! Я… – Голос Жозе дрогнул. – Я верил, всегда верил, что ты сможешь…
– Я знаю, – мягко ответил фотограф.
Кристиан не забывал и не собирался забывать о том, что только Гомеш остался рядом во время падения. Только он, только верный Жозе. Возил его по врачам, выхаживал после последней, наиболее действенной терапии, неизвестно как и неизвестно где добывая деньги. Только Жозе.
– Знаешь, я подумал, что в этом контракте мы должны отойти от наших привычных финансовых взаимоотношений, – негромко произнес Кристиан. – Я хочу отдать не двадцать твоих процентов, а половину гонорара.
– Миллион юаней?
– Ты был со мной во всем этом дерьме. Это самое маленькое, что я могу для тебя сделать, Жозе.
– Я не…
– Но потом условия станут прежними.
– Договорились! – Жозе отвернулся и сделал несколько больших глотков пива. А через несколько секунд, вернув себе контроль над голосом, продолжил: – Так думаешь, Агата нас подслушивает?
– Нас охраняет «Швейцарская гвардия», – напомнил Кристиан. – Они бывшие безы, и я уверен, что знают, как слушать нас, даже когда мы молчим.
– Ну и ладно! – Жозе решился. – Не хочешь поговорить с Агатой о Заказчике?
– Зачем?
Этот вопрос, как казалось Кристиану, был закрыт еще в самый первый день. Напиваясь после получения аванса, они с Жозе строили самые разные предположения насчет личности таинственного благодетеля. Несколько раз поднимали тосты за его здоровье и щедрость. Однако утром, увидев сосредоточенные лица «гвардейцев», как по команде, прекратили касаться этой темы. Есть такой человек – и слава Богу, пусть у него все будет хорошо.
– Вчера вечером я встречался с Ибрагимом Ковалевски, – негромко сообщил Жозе. – Помнишь Ибрагима?
– С трудом, – признался Кристиан.
– Он был импресарио нескольких известных фотографов и в том числе – Ханса Хансена. ХХ-то ты помнишь?
– Он ужрался и запустил свой «Феррари» в цистерну с бензином, – хмуро произнес Кристиан.
– Но он был велик.
– Я его уважал. – Фотограф поднял указательный палец: – За тех, кто ушел!
И сделал большой глоток пива.
Жозе вздохнул, однако спорить не стал – выпил. После чего придвинулся еще чуть ближе и продолжил:
– Так вот, Ибрагим рассказал, что лет десять назад Хансу предложили контракт на создание частного фотоальбома из тысячи снимков. Название – «В тупике». На время контракта полное обеспечение: лучшие отели, трансфер в любую точку земного шара, телохранители из «Швейцарской гвардии». Гонорар – два миллиона юаней. Ничего не напоминает?
На губах Кристиана появилась легкая улыбка.
– Наш благодетель последователен.
– Это все, что ты можешь сказать?
– А что еще?
Гомеш покачал головой:
– Ибрагим рассказал, что тоже, как и я, наводил справки и выяснил, что за десять лет до Ханса контракт с подобными условиями исполнял У Фан.
– Великий фотограф, – подтвердил Кристиан.
– И вроде за десять лет до У Фана был еще один контракт.
– Заказчику не меньше пятидесяти. Ну и что? – Кристиан смял опустевшую банку и взялся за следующую. – Кстати, а зачем ты говорил с Ибрагимом о контракте?
– Хвастался, – признался Жозе. – Я давно уже не хвастался. Нечем было.
– Понимаю.
– К тому же нам не приказывали держать рот на замке.
– Логично.
Гомеш помялся:
– И… и есть еще кое-что. – Пауза. – Мы договорились считать Заказчика верхолазом, так?
– Судя по всему – крутым верхолазом, – подтвердил Кристиан.
– То есть он где-то у самых звезд.
– Угу.
– И он наверняка знает, что происходит в мире, и, вполне возможно, сам крутит планетой, верно?
– К чему ты ведешь? – насторожился фотограф.
Голос Жозе вновь дрогнул:
– Во время нашей первой встречи Агата сказала, что тебе доверено написать последнюю главу мира. И знаешь, Крис, когда я сопоставил ее слова с тем, что мы думаем о Заказчике, мне стало страшно.
* * *Анклав: Франкфурт
Территория: Palmenviertel
Собор Святого Мботы
Бывают моменты, когда ты умоляешь не дарить тебе подарки
Когда-то давно, на заре карьеры, кабинеты Папы Джезе больше напоминали берлогу любвеобильного холостяка, нежели рабочее место иерарха Католического Вуду. Научными и теологическими изысканиями Папа предпочитал заниматься в библиотеках, статьи писал, валяясь в постели или на диване, а все его блистательные проповеди были импровизацией с первого до последнего слова. Необходимости в письменном столе любимец духов Лоа не испытывал. И даже получив баварскую кафедру, Джезе продолжал вести себя в прежнем ключе: кабинет обставил мебелью удобной, подходящей для отдыха и развлечений, не забыл о баре с отличным подбором спиртного и зеркалах на потолке, ну а тонкий аромат женских духов появился сам собой, в силу, так сказать, естественных причин.
Однако теперь Джезе-сибарит остался в прошлом, и кабинет стал первой жертвой новых привычек Папы. Красивый стол, на котором ерзала не одна женская попка, был заменен на функциональный. Кресла теперь вызывали не желание развалиться, а стремление присесть и доложить. На стенах появились дополнительные коммуникаторы и полки с книгами, а вместо крутобедрых мамбо в кабинет зачастили секретари и помощники.
Папа изменился, стал играть в новые игры, и они ему нравились.
– Передайте этим козлам из СБА, что мы не откажемся от плана провести еще одно открытое богослужение, и мне плевать на какое-то там недовольство какого-то там правительства какого-то там Исламского Союза. Мы живем в Анклаве Франкфурт, а не в их долбаной Европе… Что? Нет, я не собираюсь разговаривать с мелочью из местного филиала. Если хотят пообщаться, пусть их долбаный директор записывается на прием. Так и передай.
Джезе отключил связь, потянулся, на мгновение прикрыв глаза, после чего глотнул остывшего кофе и вернул на экран список дел.
– Что у нас дальше?
Предварительная программа пастырского визита в Марсель? Посмотрю за обедом. Финансовый отчет епархии? Гм… Итоговые цифры положительные? Вполне. Вот и здорово, детали изучим позже. Переговорить с угандийским архиепископом? Старина Альфред подождет. Письмо от премьер-министра Бразилии? А вот это любопытно.
Противостояние между Джезе и Ахо длилось не первый год, и если раньше наблюдатели делали ставки на то, как быстро всемогущий настоятель сотрет в порошок наглого выскочку, то теперь оценки происходящего стали более взвешенными. Наблюдатели поняли, что всемогущий Ахо не в силах избавиться от баварского архиепископа, и отношение к Папе поменялось. Вокруг Джезе стала складываться партия. Сначала ее составляли молодые монсеньоры, которые были не прочь внести в Католическое Вуду «свежее дыхание». Потом стали осторожно присоединяться политические бонзы из стран Конфедерации. Чиновники чутко следили за настроениями подведомственного населения и, если замечали, что народ предпочитает проповеди Франкфурта, а не Нового Орлеана, начинали искать подход к перспективному лидеру.
Бразильцев же, представляющих одно из мощнейших государств Конфедерации, Папа обхаживал давно, и полученное письмо означало, что его усилия не пропали даром.
– Посмотрим…
Но посмотреть не удалось. Как только архиепископ открыл чиновничье послание, завибрировал незарегистрированный коммуникатор, и из динамика донесся знакомый женский голос:
– Привет.
– Черт! – Папа едва не вывалился из кресла. – Патриция!
– Я тоже рада тебя слышать.
Папа схватил коммуникатор.
– А видеть?
Ответа не последовало. Вместо этого девушка тихо произнесла:
– Я не должна была звонить, но не смогла удержаться.
И у Джезе защемило в груди.
Откуда Патриция узнала этот номер? Загадка. Куда исчезла после их единственной встречи? Загадка. Почему духи Лоа ее боятся? Загадка. Кто она? Загадка. Вместе с Патрицией в жизнь Папы вошла тайна, много тайн, но он не хотел их раскрывать. Не секреты волновали Джезе, а хрупкая девушка, что пряталась сейчас по ту сторону сетевого соединения.
