Макс Барри - Человек-машина
— Лола! Лола!
Ждать не было сил, я высадил дверь. Это входило в привычку. Я процокал внутрь, но там оказалось пусто. Лолы не было и в ванной. Ее не было нигде. Это не укладывалось в голове. Лола всегда была здесь. Я не знал, куда идти.
Контуры пришли в движение. Чтобы понять, куда они направляются, мне пришлось восстановить недавние мысли. Послеоперационная палата: там держали Лолу до того, как перевели сюда. Я понятия не имел, где она, но это было единственное место, приходившее в голову. Контуры легко преодолели пять этажей, и я уже было решил, что просчитал конфигурацию поверхности, выводившую их из строя, когда они пропустили ступеньку и врезались в следующую, как два молота. Трещины по бетону разошлись до противоположной стены. Я хапнул воздух и вцепился в сиденье. Бедра были мокры от пота. Я никогда не проверял, что будет, если разлить воду вокруг иголок нервного интерфейса. Вряд ли что-то хорошее. Нужно было убираться с этой лестницы. Я повел Контуры вручную, сосредотачиваясь на каждой ступеньке, чтобы переиграть навигатор. Разболелись зубы. Я слишком сильно их стиснул. Я весь трясся, когда наконец толкнул дверь медицинского блока. Я никогда так не напрягался физически. В коридоре меня ждали четверо охранников «Лучшего будущего».
— Доктор Нейман, — произнес один. Не Карл. — Я буду вам очень обязан, если вы на секунду успокоитесь.
Все четверо держали руки на кобуре. Они намекали мне, что это не всерьез, но можно и всерьез. Я прикидывал, смогу ли пробежать мимо на Контурах до того, как они извлекут оружие. Наверное, да. Они недооценивали ускорение. Конечно, это будет временное решение. Но хоть что-то. Я решил, что так и поступлю. В дверях появилась Лола:
— Чарли! — Она растолкала охранников. — Ты ужасно выглядишь. Что случилось?
— Они… — начал я. — Почему… что ты здесь делаешь?
— Тут человек. Произошел несчастный случай. Меня попросили помочь. — Она попыталась убрать волосы с моих глаз. — Чарли, у тебя такой вид, будто случился сердечный приступ.
— Что за человек?
— Он там. Идем. Я покажу тебе.
— Что за несчастный случай?
Она потянула меня за руку. Я последовал за ней, охранники шли стороной.
— Он из охраны. Он… Ты его знаешь, это тот самый.
«Который?» — хотел спросить я. Но не смог, потому что уже знал.
— Его зовут Карл. — Она остановилась у послеоперационной палаты и повернулась ко мне. В ее глазах я увидел жуткий огонь, подобный любовному. — Он остался без рук.
И вот он, Карл: сидит на краю постели в боксерских трусах и сгибает руку. Мою руку. Это был прототип Беты — узкие полые трубки из тонкой алюминиево-титановой проволоки на шарнирных суставах с независимыми осями вращения. Их главное преимущество заключалось в возможности поворота в любую сторону, в том числе за спину, а также в малом весе — всего десять фунтов, что было идеально для пользователя, который не обновил нагрузочную емкость позвоночника. Нервный интерфейс был первого поколения, годный лишь для моторной функции. По сути, это была рука-тренажер. Но факт оставался: ее не должно было быть у Карла.
Приходилось отдать ему должное: он выглядел несколько пристыженным. Он оставил руку в покое. Глаза его забегали. Губы дрогнули, как будто он хотел улыбнуться, но побоялся меня рассердить. Это было правильное решение. Потому что в тот момент я еле сдерживался, чтобы не наподдать Карлу и не проломить его тушей стену.
— Произошла авария, — повторила Лола. Ей что-то не понравилось в креплении руки к плечу Карла, и она начала поправлять. — Ему нельзя об этом рассказывать, но… травма налицо. И вышло очень удачно, потому что у тебя есть эти потрясающие протезы. Я как раз просвещала Карла.
Ее пальцы продолжали порхать вокруг мощных мышц. Этот тип представлял собой оживший анатомический атлас. Не было ни малейшего смысла в том, чтобы вложить в свое тело столько трудов и удалить его часть. Если не принимать в расчет сгоревшую невесту. Силы много не бывает.
— Я ужасно рада, что ты здесь, Чарли, потому что ты через это прошел, превратил ампутацию в благо, — вот о чем стоит послушать Карлу. — Она улыбнулась, по-прежнему придерживая его за плечо.
— Нам нужно поговорить, — сказал я.
Она вскинула брови:
— Конечно… хорошо. — Она обошла вокруг Карла. — Тренируйся дальше.
— О'кей, — отозвался Карл.
— Он же в тебя стрелял, — прошептал я. — В сердце.
Лола сердито взглянула. Я такого раньше не видел. Ее брови развернулись градусов на тридцать.
— Думаешь, я не знаю?
— Тогда почему…
— Потому что ему плохо.
— Это…
Охранник в коридоре кашлянул в кулак. Я заставил себя говорить тише:
— Это не был несчастный случай.
Лола взметнула брови:
— С чего ты взял?
— Потому что здесь не бывает ничего случайного. Кассандра Котри сказала…
— Твоя первая травма была случайной. Ты угодил в тиски.
— Это совсем другое. Это не в счет. Дело в том…
— Да. В чем дело? — Она подбоченилась.
Это невербальное выражение эмоций так отвлекало! Я привык спорить с учеными — они с абсолютно бесстрастными лицами объясняют, где ты ошибся и наделал глупостей.
— Скажи, в чем дело, — настаивала она.
— В том, что это мои органы.
Лола застыла. Когда она обрела дар речи, голос ее звучал приглушенно и угрожающе:
— Считаем, что ты этого не говорил.
— Я их сконструировал. Он забрал их без спроса. Или кто-то другой их забрал. Как тебе понравится, если кто-нибудь будет носить части твоего тела?
— О чем ты? — поморщилась она.
— Он носит часть меня в своем теле. — Я был в отчаянии. — Наверное, я плохо объясняю.
— Это протез. Всего лишь протез, Чарли.
— Мой протез.
— Он лишился обеих рук! — Ее голос эхом разнесся по коридору.
Я оглянулся. Охранники отвели глаза.
Я сглотнул:
— Я могу… Я что-нибудь сделаю. Специально для него.
— Ты меня удивляешь. — Лола пристально смотрела на меня.
— Они собираются отдать ему большие руки. Которые я сделал для себя. Они не хотят оставить их мне. — Я попытался дотронуться до нее, но она увернулась. — Пойдем в твой номер. Тебе нельзя здесь находиться. Ты только что перенесла операцию на сердце.
— Два месяца назад, — уточнила она, и я удивился, но это было похоже на правду. — Со мной все в порядке. А с ним — нет. — Она указала на послеоперационную палату.
— Лола, — сказал я, — подожди. Не ходи туда.
Но она не послушалась.
— Да, я поняла, — кивнула Кассандра Котри. — Органы ваши. — Она развела руками. — Что тут непонятного? Это ваши органы.
— Мои органы, — вторил я.
— У меня была сестра. Она любила носить мои вещи. Бывает, ищу пояс, а она вдруг является в нем. Я так бесилась… — Кассандра Котри утвердилась локтем на диванном подлокотнике. Она подобрала ноги, как будто собиралась вздремнуть; диван был так себе, он смахивал на тот, что хотели выбросить из вестибюля. — А речь о каких-то шмотках…
— Верно.
— Мне нужно было самой сообразить. Моя вина, я совершенно забыла о ваших чувствах.
— Я не собирался отрезать себе руки. Не сегодня.
— Конечно нет. Ведь правда? Конечно же нет. Все дело во мне… — Она взмахнула рукой. — Я снова зациклилась на контроле. Поймите, что наш проект то так, то этак выдворяет меня за пределы моей зоны комфорта. Я говорила Менеджеру, что вызовы меня притягивают. Да, они влекут. Но черт побери, мне трудно сидеть и безучастно наблюдать. Я вынуждена себя заставлять. А сегодня, Чарли, я поддалась панике и действовала, как велел инстинкт. — Она вздохнула. — Обещаю, что постараюсь больше доверять вам, Чарли. Если я попытаюсь, сможете ли вы доверять мне?
Я медлил с ответом. Ее доводы звучали убедительно. Но я не забывал, что очень плохо разбирался в людях.
— Вы хотите руки. Я знаю. Я буду бороться и постараюсь заполучить их для вас. Что мне сделать, чтобы вам стало лучше, Чарли? Скажите.
— Мм… — Мне пришла в голову одна мысль.
— Все, что угодно.
— Что ж… — Я откашлялся. — Насчет Карла… — Я выдержал паузу на случай, если Кассандре захочется вставить слово. — Он говорил о несчастном случае.
— Не совсем так. Он вызвался сам. Мы искали человека для испытания рук, и он предложил себя. Не спрашивайте меня почему. Но он предложил. — Она вскинула ладони. — Я не смогла вам сказать. Предвидела вашу реакцию. Но существует график. Ваш отдел производит продукции больше, чем может испытать. Вы устраиваете затор. Но забудем об этом. Решение найдено. Что не так с Карлом?
— Мне неуютно рядом с ним.
Ее глаза нащупали мои.
— Хотите, чтобы я как-то вмешалась?
— А вы можете?
— Все, что пожелаете.
Я ничуть не гордился собой. Но я помнил взгляд Лолы, когда она произнесла: «Он остался без рук».
