Константин Читатель - Игрун
— Ну чтож Орк, ты попал, буду на тебе репу с городом поднимать, — это были мои последние мысли, перед тем как я забылся сном в маленькой комнате на втором этаже скромной таверны города Люпек.
* * *Валерий Альфредович ожидал приезда своего старого друга в противоречивых чувствах.
Состоявшийся разговор не принес ясности. Семеныч, вместо того чтобы мягко оправдаться за своих недоучек и пообещать бутылку коньяка при встрече, довольно резко повел разговор в сторону, применив среди многих слова «с ножами под танк». Поорав друг на друга, они помолчали, как часто бывало в их отношениях.
— Я приеду через четыре часа, подготовь пожалуйста для меня медицинские заключения на парней, — голос был сух, выяснение отношений откладывалось.
Старый товарищ не любил покидать свой лесной уголок, спрятанный в двухстах километрах от столицы. Имея неуравновешенный характер, он остывал очень долго, если кто-то ухитрялся вывести его из себя. Не всякое начальство могло вытащить Семеныча из его берлоги, чаще проверяющим самим приходилось ехать в лагерь, что в прочем не влияло на отзывы об его работе.
Результаты медицинского осмотра прислали на почту оперативно. Пробежав глазами текст, Валерий Альфредович досчитал до десяти и еще раз его перечитал. После этого он сделал запрос на отснятый в парке видеоматериал, тратить время на просмотр которого раньше не счел необходимым. Набрав внутренний номер Рината, запросил список вещдоков с места событий. Оказалось, что на одном из ножей была кровь. По наитию сделал запрос на результат ДНК. Старая чуйка не подвела.
Пострадавшие бойцы лежали в больнице под присмотром медиков. Кровь, обнаруженная на лезвии ножа, принадлежала не им. Четвертый участник стычки зашел к себе в подъезд более двенадцати часов назад и о его состоянии больше информации не поступало.
«— С одной стороны если сдохнешь, я не расстроюсь, — размышлял отец об ухажёре своей дочери: — с другой стороны Милка стала более жизнерадостной чем обычно, да и Семеныч подорвался не на шутку…»
— Так что же порезало моих парней? — отложив все собранные бумаги в сторону Семеныч был мрачнее тучи.
— Не знаю, — Валерий Альфредович сидел за столом, облокотившись на столешницу локтями.
— Надо на него в живую посмотреть, — резюмировал гость и на вопросительно поднятую бровь добавил: — а тому кто делал видео материал запихать камеру в задницу и отпинать, чтоб руки оттуда больше не росли.
* * *— Вот ты где, — Мила присела за мой стол в пустующей по утру зале таверны.
— Угу, — я не успел прожевать яичницу.
— Нафига жрешь эту цифру? — девушка озадачилась моим поведением.
— Я в городе больше шести часов провел, голод статы режет, — идти в моем состоянии на поля было безумием, надо было снимать дебафы.
— Мы же вчера месте вышли?! — Мила была права.
— Вышли, — согласился я и добавил: — а я потом зашел.
— Шесть часов это… — жрица принялась за вычисления: — Что ты посреди ночи здесь забыл? Тебе что меня мало? Ну ты и кобель!
С последней фразой тело девушки истаяло, однозначно обозначив ее выход в реал.
— Желаете что-нибудь еще? — милая официантка подошла к моему столику.
— Нет, спасибо, все было очень вкусно, — заученно отскочило от моих зубов.
Я по инерции смотрел на крутобокие бедра удаляющейся от меня официантки. Догадка о причине, заставившей психануть девушку, стала проявляться в моем мозгу. Озвученный хозяйкой заведения вопрос об удобствах в комнате на ночь, имел еще один смысл помимо принятия ванны. Вчера я о нем не вспомнил, а сегодня он стал очевиден. В маленьких городах не было борделей, с этой функцией успешно справлялись таверны.
— Может оно и к лучшему, — несмотря на удачное стечение обстоятельств, на душе было пакостно.
Настроение идти на поля фарма отсутствовало напрочь и я направился в библиотеку. Посидеть в тишине и почитать книжку было тем немногим, что мне сейчас действительно хотелось. Возвращаться в реал, чтобы мучиться от боли в избитом теле был не вариант.
Библиотекарь, старый пыльный дед, взглянув с надеждой, через мгновение утратил ко мне интерес. В последнее время я часто стал замечать подобные взгляды. Нехитрая тайна процесса омоложения НПС наставников почему то до сих пор оставалась не обнародованной на форуме игры. Мне было их немного жалко, но я не мог помочь всем.
Выбрав книгу о нечестии и нежити, я углубился в чтение. Чара «прах» красовалась гордой +1, а локаций для ее прокачки я не знал. Оставалось быть готовым к встрече с псевдо жизнью и не облажаться при случае, параллельно вкачнув чару.
Через три часа я отложил пыльный фолиант. Чтиво было сродни фильму ужасов, и требовался глоток свежего воздуха и луч яркого солнца чтобы развеять нагнетенные на мою психику страхи.
— Молодой воин ищет встречи с нежитью? — позабытый мной библиотекарь возник тихой тенью за моей спиной.
Дрогнувшая рука, спустя удар сердца продолжила движение, и я поставил книгу на место.
— Было бы интересно скрестить со скелетами мечи или отрубить зомби голову, — я мило улыбнулся дедушке, с трудом удержав в груди грубые слова.
— Столь доблестному герою, отважно защищающему честь нашего города, я могу открыть небольшой секрет, — благообразный дед сложил руки на груди, потерев перед этим пальцем о палец.
— Надеюсь, что я достаточно силен, чтобы справится с этой тайной, — говоря эти слова я положил три серебра на край стола, видя посмурневшие брови добавил: — это на покупку новых книг.
Желаемого не произошло, дед продолжал хмуриться. С другой стороны у меня больше не было денег, так что добавить к монетам было нечего.
— Долгих лет уважаемый, — попрощался я и направился к выходу, оставив деньги на краю стола.
— Постой, — библиотекарь пожевав губами добавил: — под старой часовней есть подвал, в нем замурованы воскресшие умертвия. Но ключник города не откроет дверь, твоих заслуг перед городом слишком мало.
Прошаркав мимо стола, он исчез за стеллажами книг, одновременно с ним исчезли и оставленные мной серебряные монеты.
— А это квест, — сказал я сам себе: — осталось поднять репу с городом и вперед.
В магистрат за наградой я вчера не зашел и решил сделать это сегодня. Как-никак Орк был мною убит, а значит должны были выдать хоть что-то.
Мила стояла недалеко от входа в здание. Я подошел к девушке. Помолчали.
— Пойдем, зайдем в магистрат, получим награду за Орка и разойдемся, — я не собирался крысятничать, жрице не дали бы без меня ничего. Кровь Орка была на моих клинках.
— Почему разойдемся? — начинался тяжелый разговор.
— Знаешь, я давно хотел тебе сказать, но получается только сейчас, — я взял паузу, собираясь с мыслями: — тогда в сквере, я знал что у тебя все в порядке с ногами и ты не калека. Ты не стала бы продавать свой акк Ирке, если бы от этого зависело твое здоровье.
Рано или поздно, до девушки бы дошло, что я сопоставил два плюс два, и абсолютно никакой романтики не было в тот день в моем поступке. Я делал очень большие ставки на это признание, проведенное за тремя кружками пива время не прошло напрасно.
— Это что-то меняет в твоем отношении ко мне? — к продолжению разговора я был не готов.
— Это должно изменить твое отношение ко мне! — я повысил голос, надеясь что она уловила их смысл.
— Нет, — замотала она головой: — Не меняет.
— А должно, — я начал злится что ничего не получатся.
— Зачем ты зашел ночью в игру? — она смотрела мне прямо в глаза.
— Развлекся с местной НПС, — ядовитый ответ соскочил с языка.
— Ты лжешь! — она почему-то улыбнулась.
— Не лугу! — я нажал логаут.
Этот поединок я проиграл. Невольно навалилось отчаянье и хандра.
«— Я опять сбежал, — самого себя было не обмануть: — опять сбежал, как всегда»
* * *— Здравствуй дочь, зачем ты мне звонишь? — Валерий Альфредович не привык чтобы семья беспокоила его на работе.
— Отец, скажи своим мордоворотам, чтобы отвезли меня к Роме! — ультиматум в звонком голосе вызывал ностальгию.
«— Вся в мать», — проскочившая мысль вызвала скупую улыбку на суровом лице.
— О каком Роме идет речь? — ради того, чтобы услышать давно позабытые баритоны, стоило немного потрепать нервы дочери.
— Оте-ец! — о да, это были они.
«— Вся в мать, хрр», — сердце прихватило.
— Через четверть часа за тобой заедет машина, — справившись с голосом, Валерий Альфредович откинулся на спинку кресла.
Сердце отпустило оставив тяжесть в груди, симптом был тревожным.
«— Вот так пироги, — подумал полковник государственной безопасности: — собственная дочь чуть в могилу не свела»
* * *— Открывай, — Мила указала на дверь сопровождавшему ее сотруднику.
