Дэвид Джонсон - Робокоп III. Буллит
Туннель переходил в канализационный отсек. В некоторых местах пол резко уходил вниз и был покрыт водой с тошнотворным запахом. В неярком свете вода казалась черной и маслянистой.
Магдэгар вдруг обнаружил, что все вокруг буквально кишит серыми тварями. Он никогда не видел таких огромных, жирных крыс. Некоторые из них падали в воду и пронзительно визжали, барахтаясь там и пытаясь выбраться.
Магдэгар почувствовал приступ тошноты.
— Дальше идти нельзя, мы застрянем, — сказал офицер.
— А между тем, это единственный путь, по которому прошли террористы! Продолжайте преследование, — приказал Магдэгар, а сам с группой офицеров повернул назад.
* * *Путешествие по подземной галерее было не из легких. Каждый из мужчин нес тяжелые боеприпасы, включив все свои осветительные приборы. Мэрфи старался идти медленно, чтобы его новые друзья не отставали.
Ника, прерывисто дыша, шла с ним в ногу. Он то и дело останавливался, чтобы помочь ребенку пройти наиболее трудные участки.
— Нужно торопиться, — подгоняла всех Берта. — Да, путь не из легких, но не пройдет и получаса, как они устремятся по нашим следам. Мы должны успеть на базу, так что веселее, веселее, ребята!
Берта быстро прошла вперед.
За четверть часа они преодолели довольно приличное расстояние и вышли на небольшую площадку. В этом месте галерея раздваивалась.
— Нужно пройти налево еще метров двести, — сказала Берта. Все поспешили за ней.
Вдруг Мэрфи замедлил ходьбу. Споткнувшись, он прислонился к стене. Все его тело задергалось. Он попытался заговорить, но раздалось какое-то дребезжание. Снова запищал сигнал тревоги. На экране загорелось: «Тревога!!! Повреждение систем. Эффективность работоспособности — 25 процентов».
— Слушай, что с тобой? — с тревогой спросила Ника. В ответ Мэрфи рухнул на землю.
— Эй, помогите, помогите! — закричала Ника. Все подбежали к Мэрфи и попытались поднять его.
— Черт! — раздраженно выругался Томас Брэд. — Не хватало еще эту железяку тащить на себе!
Но тащить далеко не пришлось.
Берта подошла к решетчатым дверям в стене и постучала. Послышался скрежет отодвигаемого засова. Дверь открылась, показался человек лет пятидесяти.
— Извини, Кунц! Пришлось немного задержаться. Мужчины, напрягаясь изо всех сил, втащили Мэрфи. Его усадили на широкий стул возле колонны.
Помещение, куда пришли повстанцы, было огромных размеров. Яркий электрический свет заливал груды оружия и боеприпасов, сложенные возле высоких колонн.
— Он плохо выглядит, — сказала Берта, внимательно посмотрев на Мэрфи.
— Я думаю, ты бы выглядела не лучше, если бы у тебя на груди разорвалась граната, — пошутил Маре-но.
— Следят… — с трудом проскрежетал Мэрфи, вздрогнув при этом.
— О чем это он? — спросил Марено.
Сильвестр Максвелл вытащил из кармана датчик, улавливающий инфракрасное излучение человека.
— Датчик, датчик! Они регистрируют местоположение датчика и поэтому висят у нас на хвосте!
Ника подошла к Мэрфи, неподвижно сидевшему на стуле, ловко сдвинула щиток на его левой ноге и вынула оттуда маленькую пластинку. На ней мигали две зеленые лампочки. Эта пластинка и посылала сигналы.
Марено бросился к ящикам с боеприпасами и вернулся оттуда с висевшей на боку сумкой с инструментами. В вытянутой руке он нес черный металлический цилиндр, держа его как можно дальше от себя. Кунц отшатнулся от него.
— Бомба на предохранителе и взорваться не может, не валяй дурака, Кунц! — расхохотался Марено. — Мне почему-то очень хочется куда-нибудь ее присобачить!
Он взял у Ники пластинку, вышел во коридор и пошел в обратную сторону, к площадке. Там он оттащил в сторону тяжелый брезент, лежащий на полу, и увидел в бетоне крышку люка. Он с трудом открыл ее и бросил пластинку в воду.
Что-то ворча себе под нос, он приварил металлические фланцы бомбы к крышке канализационного люка. Проверил, плотно ли держится цилиндр, а потом повернул какой-то рычажок и вытащил черный стержень чеки. Раздался негромкий сухой щелчок — взрыватель был взведен.
Удовлетворенно потирая руки, Марено поспешил удалиться. Там, позади, он уже услышал шум приближающихся полисменов, в темноте слабо замерцали огоньки их фонарей.
— Ты что, поставил ловушку нашим друзьям из фирмы «Оу-Си-Пи»? — спросила Берта, когда он вернулся к ним.
— Что ж, возможно, — загадочно улыбнулся он. Через несколько минут раздался оглушительный взрыв.
Ника заткнула уши. План Марено удался.
— Ребята, возьмите же себя в руки, — сказал Марено, глядя на взволнованные лица друзей.
— На этот раз они подобрались уж слишком близко, — медленно начал Кунц.
Все посмотрели на него.
Кунц швырнул в сторону винтовку и вдруг закричал визгливым голосом:
— Ничего не получится! Здесь ничего не работает! Марено подошел к нему и схватил за плечи:
— Слушай, ты можешь помолчать? — сказал он сквозь зубы. — Если нервничаешь, сделай глубокий вдох и медленный выдох. Понял?
— Кунц, — успокоительно заговорила Берта. — Мы должны держаться вместе. Район Кадиллак-Хайц небольшой, но это наш дом, это все, что у нас есть. И если ты думаешь, что наш дом не достоин того, чтобы его защищали, то что ж, уходи, никто тебя держать не будет.
Берта включила радиостанцию:
— Говорит Берта, говорит Берта. Ответьте базе.
Мэрфи сидел молча. Наверное, была задета какая-то микросхема — он сильно дергал головой.
Ника сидела возле него на корточках и гладила по руке.
* * *Доктор Лазарес, одетая в светло-серый спортивный костюм, сидела дома и читала. От этого занятия ее оторвал звонок видеотелефона. Она нажала кнопку и перевела взгляд на вспыхнувший экран. Мэри увидела лицо Флата.
— Что-то случилось? — спокойно спросила она. Флат издевательски заухмылялся:
— Молодец, девочка, отличная работа! — сказал он, явно издеваясь.
— О чем вы?
— Ты еще не знаешь? Включай быстрее телевизор — не пропусти новости!
Мэри щелкнула кнопкой дистанционного управления. Передавали вечерние новости. На экране она увидела лицо Пола Магдэгара, окруженного корреспондентами, наперебой задававшими ему вопросы.
— Вы можете объяснить нам, что происходит? — услышала она вопрос.
— Я могу сказать только одно — произошла страшная трагедия, — начал свое интервью Магдэгар. — Трудно поверить, что робот обратил свои действия против гражданских лиц…
Он исчез. На экране появилось лицо диктора, который начал размеренно читать:
— Только что были получены неприятные сведения, и мы хоти предупредить всех граждан: кто увидит небезызвестного вам робота, опасайтесь его действий.
— Господи, ну что за чепуха, — Мэри махнула рукой и выключила телевизор.
— А теперь слушай меня, умница, — продолжил Флат. — Если завтра утром, даже не утром, а к семи утра, ты не подготовишь список необходимых действий, как можно разобраться с этим делом с наименьшими потерями, то тогда, может быть… может быть, наша фирма не выдвинет против тебя обвинения в суде…
Флат повесил трубку.
Мэри облегченно вздохнула. Ей было неприятно видеть его самодовольное лицо даже на маленьком экране, не говоря уже о почти ежедневных встречах в лаборатории.
«Господи, а ведь он мне когда-то нравился, — в который раз ужасалась сама себе Мэри. — Но ведь он тогда казался совсем другим. Никогда не орал на подчиненных. Был вежлив и улыбчив. Наверное, это была обыкновенная маска, за которой скрывалось лицо хищника. И ведь уже тогда карьера для него была превыше всего.
Черт, а он, кажется, до сих пор не может мне простить того, что я отказалась стать его женой. Зато я об этом нисколько не жалею»
Мэри захлопнула книгу. Читать больше совершенно не хотелось.
Она подумала о роботе-полицейском. Мэри давно догадывалась, что в мозгу Мэрфи сохранилась память о его прошлой, человеческой жизни. Это подтверждали и ее лабораторные исследования.
Когда она включала воспроизведение его памяти, то на экране вместе с четким изображением событий, зафиксированных Мэрфи, неожиданно появлялись какие-то неясные, словно в тумане, очертания домов, деревьев, машин. Все время появлялись какие-то люди, но распознать их лица было очень трудно.
Очевидно, для более качественного изображения необходимо было что-то изменить в микросхемах, которые обеспечивали воспроизведение памяти, но что именно надо было изменить, Мэри без помощи инженеров разобрать не могла.
Сообщать же кому-либо о своем открытии доктор Лазарес пока не хотела.
Но она все больше убеждалась в другом: мозг робота-полицейского непонятно каким образом не только функционировал согласно заложенным в него программам, но и вырабатывал какие-то чисто человеческие качества.
