Дмитрий Старицкий - Горец. Оружейный барон
Князь очередной раз поморщился от моего обращения «генерал», но ведь он и сам меня не титулует меня «его превосходительством» как камергера. Так что терпи.
– Они должны дать заключение о возможности расширения производства и возможности его удешевления.
– Вот как, – удивился я. – А может им еще и «ключик дать от квартиры, где деньги лежат?» Тем более, насколько я помню, станковые пулеметы «Гочкиз» которые здесь производятся, так и не поставлены вашим ГАУ на вооружение имперской армии. А от герцогских войск к нам претензий и рекламаций не поступало. Простите, генерал, но нахождение инженеров в столь щепетильной комиссии я могу рассматривать только как промышленный шпионаж.
– Что вы себе позволяете, мальчишка! – взвился инженер – сметчик.
– Вы дворянин? – спросил я его спокойным тоном.
– Нет, – брызнул он на меня разъяренным взглядом. – Я имперский гражданин.
– Тогда рекомендую вам безотлагательно покинуть мой дом, дом имперского рыцаря, пока вас из него не выкинули как пьяного невежу из трактира в ближайшую лужу. Вон!
– Барон, мне кажется, вы погорячились, – произнес князь примирительным тоном.
– Ваше сиятельство, вы в своем доме позволяете так себя вести незнакомым людям по отношению к вам?
Князь недовольно крякнул, но промолчал.
– Вот то‑то же… – произнес я и повернулся к инженеру, который все это время стоял и смотрел на князя, видимо, ожидая от того команды. – Вы еще здесь? Вам, наверное, неизвестно что полагается в этих горах гостю за оскорбление хозяина дома?
Повернулся к двери во внутренние покои и крикнул.
– Зверззз!
Тот моментально высунул голову в приоткрытую дверь с вопросом в глазах.
– Прикажи своим мальчикам со всей обходительностью вывести этого гостя за пределы моих владений.
Мальчики появились сразу же. За прошедшие полгода они здорово вытянулись и раздались в плечах на хорошей кормежке и свежем воздухе.
Один подошел к вешалке, где возникшая из ниоткуда горничная подала ему пальто, шляпу и трость инженера.
А второй, с полупоклоном вежливо показав рукой, направил гостя.
– Ваша милость, выход у нас вон там.
Взбешенный инженер, видя уставленный в столешницу взгляд генерала, гордо вскинув голову, прошел к входной двери, не говоря больше не слова.
Мальчишки Зверзза помогли надеть ему пальто, подали ложку для галош и шляпу. Открыли дверь, и вышли вместе с ним наружу, не отдавая пока ему трость.
Князь Урагфорт сидел, плотно сжав губы и спрятав кулаки под столешницу.
– Ну не вызывать же мне его на дуэль, ваше сиятельство? – заявил я оправдательным тоном. – Слишком много чести для него будет.
Князь кивнул, соглашаясь, все‑таки сильная это штука аристократическая солидарность.
– А вы как считаете, ваша милость? – обернулся я к асессору.
– Вы в своем праве, барон, – буркнул тот нейтрально.
Вошли зверззовы пацанчики и доложились.
– Ваша милость, ваше приказание выполнено. Гость – невежа препровожден за пределы вашей земли.
Я их отпустил мановением руки, и старший из звеззовых помогальников проходя мимо стола, мне озорно подмигнул.
Ох, как бы ни перестарались они на общинной земле. Впрочем, на нашей мостовой если и есть лужи то мелкие.
Когда мои «казачки» выходили из холла в покои, между их ног ловко поротырился пятилетний граф Риестфорт, размахивая деревянной сабелькой с криком.
– Кто обижает моего верного слугу – тому жить надоело! – и грозно махнул крест – накрест своим оружием.
– Ваше сиятельство, – принял я строгий вид. – Почему вы в такое время не в постели. Вам предписан в середине дня тихий час.
– Но, Савва, сам бы попробовал спать днем… – возмутился малолетний нарушитель режима.
– Все в детстве спали днем, – соврал я.
– А когда мы жили в поместье, то нас никто не заставлял спать днем. Даже отец.
С поклоном вошла строгая Альта, взяла своего сына поперек туловища и унесла с извинениями.
А то все кричал, размахивая саблей за ее спиной.
– Все равно я спать днем не буду!
Явление мальчишки разрядило накаленную атмосферу. На лицах присутствующих появились улыбки.
– Это разве не ваш сын? – спросил князь.
– Нет, ваше сиятельство, это младший сын покойного графа Битомара, граф Риестфорт. Я всего лишь его воспитатель. Мой сын только – только ножками пошел.
– Простите,… – спросил, несколько спотыкаясь в словах старший по возрасту аудитор, – …ваша милость. Вы тот самый Кобчик, который устроил осенью кровавую тризну по графу Битомару на фронте?
– Не буду отрицать очевидного, – ответил я.
– То, что у Битомара оказались сыновья, стало большой неожиданностью для императорского двора, – сообщил зачем‑то князь. – Зачем он их прятал от света?
– Может быть, он не хотел для них своей участи, – предположил я. – Вы, наверное, также не в курсе, что Битомар серьезно увлекался химией, а его заставляли служить в кавалерии.
– Такое трудно понять и еще труднее в такое поверить, – заметил асессор.
– Вы правы, барон, – кивнул я ему. – Но химия… Это такая наука, которая мало кого оставляет равнодушным стоит к ней лишь прикоснуться. За ней наше будущее. И хорошее, и плохое.
Возникла пауза, про которую на моей родине говорят, что «милиционер родился»
– Чай? Кофе? Чего‑нибудь покрепче? – спросил я, чтобы разрядить обстановку.
– Мне лучше водки, – попросил генерал.
– Мне тоже, – поддакнул асессор.
Аудиторы от всего отказались.
– Тогда, господа аудиторы, – внес я предложение подкупающее своей новизной, – сейчас будет подана для вас коляска, которая вас отвезет во Дворец к казначею герцога. Вы успеете его там застать. Если герцог соблаговолит, то я буду рад принять вас у себя на заводе. Но без приказа Ремидия… Извините не властен. Военная тайна.
После ухода аудиторов нам подали можжевеловку из посылки Эллпе и соления, оставшиеся от запасов жены Гоча. Нарезку мясной копчености. Сыр. Маринованную горную зелень.
Генерал выложил на стол свой портсигар, но я молчаливо показал глазами на пирамидку.
– Барон, где это видано, чтобы выпить и при этом не закурить? – рассерженным тоном выговорил мне князь.
– В моем доме, князь, – ответил я ему. – Все тут курят только на хозяйственном дворе. Сам я не курю, а моя беременная жена даже запаха табачного не переносит. Увы… Прошу простить. Итак… раз мы остались в тесной компании без балласта и лишились танцев с бубнами, то прошу вас озвучить что именно желает правительство империи от скромного фабриканта?
– Ручные пулеметы.
– Они и так производятся на заводе в Будвице.
– Мало. Мало. Нудно намного больше, – убеждал меня начальник ГАУ.
– Для обычной пехоты они не так уж и нужны, как показала боевая практика восточного фронта. А вот штурмовые роты, кавалерия и горные части без них обойтись не могут. Что сильно сокращает их применение, особенно в окопной войне. И если вам мало пулеметов то примите, наконец, на вооружение станковые пулеметы «гочкиза» – они почти вдвое легче пулеметов «лозе», что немаловажно тактически.
– Примем. Этот вопрос снова на рассмотрении комиссии ГАУ.
Врет, наверное, – подумал я. – Только сейчас придумал про комиссию.
– Вопрос стоит в другой позиции, – вклинился асессор. – Насколько возможно расширение производства пулеметов здесь, во Втуце?
– Есть некоторая возможность расширения производства, но очень небольшое. Как территориально, так и со станками проблема. Но главный вопрос у нас в нехватке квалифицированных кадров. Система заводского обучения конечно у нас налажена, но… толковый станочник это не столько образование сколько опыт.
– Мы в министерстве пришли к выводу, что можно привлечь квалифицированную рабочую силу из числа пленных, – заявил асессор и добавил. – У вас же есть такой положительный опыт в Калуге.
– Одно дело стройка, ваша милость, другое дело пулеметы. Не статут ли пленные скрытый брак гнать, который обнаружиться только на фронте? Одно дело нам дом построить, пусть даже это будет заводской цех или дорогу. И совсем другое – клепать стреляющие машинки, которое будут убивать их соотечественников. Вы лучше винтовки Шпрока поставьте на поток во всех арсеналах, а то в наше время с карамультуками Кадоша воевать уже стыдно.
– Это уже делается. Шпрок на имперском арсенале после механического завода Будвица внедряет свою винтовку в производство. И на заводах концерна «Лозе» тоже. Потом ее поставят на поток в арсенате в Торте. Два новых патронных завода уже запустили под это дело. И у вас здесь ее делают, насколько я в курсе.
– Здесь в основном делают только оптические карабины для снайперов. И малые партии для горных стрелков.
