Жанна Пояркова - Фрагментация памяти
— А, блудный сын. Вот уж кого не ждали. Сейчас Сатори откроет.
Звук отключился, и некоторое время мы со священником стояли, глядя друг на друга. Гарри так и не надел свалившийся капюшон; мне даже казалось, что сейчас он стесняется своей одежды. Я уже все понял, но ни удивляться, ни спрашивать не было нужды. Дверь открылась бесшумно, за ней стоял худой мужик в рабочем халате цвета хаки, на котором расползлись грязноватые пятна. Одной рукой «хирург» придерживал дверь, а другой подкидывал скальпель. Выражение невнятных серо-зеленых глаз ни о чем не говорило.
— Мы пришли узнать о метках и «пыли», — сухо сообщил Гарри.
Мужик нахмурился, одарил тяжелым взглядом, не переставая крутить между пальцами ручку скальпеля. Под глазами негостеприимного хозяина набрякли синеватые мешки, темные волосы были коротко и неаккуратно пострижены. Впускать нас он не спешил.
— Поздоровался бы. А это кто? — кивнул он на меня. — Хотя я узнал… Тот парень из Сети. Я — Сатори, местный мясник.
Сатори скрестил руки и придержал дверь ногой. С внутренней стороны рук шла мозаика старых надрезов, от плеча — и вниз, к запястью; шрамы перекрещивались, образуя бледно-розовую решетку. На японца он похож не был.
— Добро пожаловать в наш дом. Мы называем его Бойней.
Никаких прелюдий. Помещение, похожее на ванную — кафельный пол и ряд старых раковин у стенки, несколько каталок и бесконечное количество разных пузырьков и аптечных упаковок. К металлическому стеллажу, на котором лежали прямоугольные контейнеры, прислонился съехавший пакет, до краев наполненный тряпьем и скомканными одноразовыми простынями. Серое тело на одной из каталок, плохо прикрытое таким же серым чехлом, зияло мокрым провалом на месте живота. Острый дух лекарств вышибал слезу.
«Вы ведь хотели серьезную игру, правда?»
— Где все остальные? — Гарри остановился прикурить. — Я вижу одно дерьмо.
— Я тоже его вижу, — нагло уставился на священника Сатори и опять крутанул скальпель.
Он подошел к черному прямоугольнику лестничного проема, ведущего вниз, и начал медленно погружаться, пока над полом не осталась одна голова.
— Теперь мы все делаем в бункере, — бросил он священнику. — Так удобнее.
Широкие, покрытые выпуклостями ступени громыхали жестяными листами. Один из хирургов был в маске и оперировал темнокожую женщину, его руки, обтянутые длинными, почти до локтя, перчатками, ловко перемещались над развороченным торсом клиентки. Оборудование стоило внимания — электронные скальпели, зажимы, сканеры, инъекторы, контейнеры с самоохлаждением, в которых уже темнел товар, блестящие операционные столы, справочные терминалы, похожее на тренажер для выхода в Среду кресло, настоящее назначение которого мне было неизвестно. Вмонтированные в потолок круглые лампы высвечивали каждую мелочь. О стенках никто не думал — бункер остался таким же, как его построили. Всюду виднелись длинные койки, множество небольших раковин, столики на колесах, заваленные лекарствами и врачебными инструментами.
Холод пробирал до костей, от потока воздуха из кондиционеров щипало нос и глотку — скорее всего, антибактериальные добавки. На одном из пустых столов устроился, подложив под голову валик, похожий на проповедника бородатый тип. Он наблюдал за скачками Рейтинга, загибая пальцы, пара других охотников и хирургов во что-то играли. Инфоэкран показывал смурное лицо По, который обещал, что квест «Тьма на троих» не похож ни на что из существующего ныне. Верилось с трудом, но подведенные глаза главного гота Сети выглядели убедительно; казалось, что ему незачем обманывать, что он такой же мертвый, как и все вокруг, а потому равнодушен к деньгам от агентов Корпорации.
Сатори тем временем вытер свободную руку о штаны, уселся на разболтанный стул и начал говорить. Что-то в нем привлекало — перешедшая в новое качество, сконцентрированная равнодушная самоуверенность Гарри, — но с каждым словом, которые сухо отделяли губы хирурга, становилось понятно, что он ничуть не солгал, когда представлялся. Мне доводилось встречаться с подонками всех мастей, но бесстыжий взгляд хирурга я мог вынести с трудом. Он как будто проецировал на нас карту надрезов. Сатори не выглядел живым — двигающаяся, расчетливая, уверенная в себе и желающая получать удовольствия мумия.
— Особенность жизни в том, что любой объект в мире содержит скрытую сторону. Тебе кажется, что ты видишь его насквозь, но это не так. Человек выглядит как обтянутый кожей каркас, одушевленная красота, но внутри у всех кровь, тромбы, ткани и разная дрянь, — лицо хирурга было покрыто мелкими морщинками. — И это не значит, что на изнаночной стороне плохо. Просто там действуют другие законы, другие степени приближения. Если же говорить о вашей проблеме, то в воздухе Тиа-сити, в еде, даже в некоторых видах наркоты можно обнаружить некую неожиданную внутреннюю жизнь. «Пыль» везде. В соединении с чипами она дает возможность держать жителей внутри города. Сделано довольно изящно.
— Как от всего этого избавиться? — я помрачнел. — И что на счет биомеханики?
— У кого ты ее видел?
— У одного человека. Так как, может у нас быть биомеханика?
— Сомневаюсь. Это прерогатива крутых шишек. Тех, кто работает в Корпорации и знает вещи, за разглашение которых можно заработать промывку мозгов. Спектр задач, выполняемых таким «жучком», значительно шире, они даже не шпионы, а статусное украшение. Их устанавливают при переходе человека на важный пост. Затраты на производство и обработку передаваемых данных выше, так что тратиться на чересчур сложные приспособления для отребья вроде вас никто не станет, — Сатори ожидал возражений, но мы промолчали.
В хирурге что-то изменилось, хотя я пока не улавливал, что именно. Новая ипостась не нравилась мне точно так же, как и предыдущая, — худощавый шрамированный панк с глазами, мутно поблескивающими, как стертые и облапанные серебряные монеты. Я попытался представить, какой могла быть роль Гарри на Бойне. Охотники за органами, насколько мне было известно, делились на две группы: хирурги, которые оперировали бедолаг, желающих кредитов взамен почки или легкого, либо ставили импланты, и собственно охотники, подыскивающие легкую жертву, чтобы совершить операцию без ее ведома. Соваться к ним без причины не стоило. Я вспомнил нож Гарри и вообразил, как он подкарауливает какого-нибудь торчка в подворотне около «Гейта». Это было не то чтобы особенно далеко от Гарри, в Тиа-сити трудно быть разборчивым, но мне было непросто поверить, что он работал со сидящим напротив мужиком. Гарри почувствовал, о чем я думаю, и раздраженно взялся за следующую сигарету.
— У кого вы видели биомеханику? — сощурился Сатори. — Ставлю сотню, что этот человек собирается использовать вас в проектах Корпорации. Гарри, ты должен был бы почувствовать подвох. Вам пора валить из Тиа-сити, к байкерам или в…
— Не думаю, что избавиться от чипов сложно. А кто может удалить «пыль»? Что это такое? — Гарри подтянул к себе свободный стул и сел, не обращая внимания на копошение сзади и азартные крики бородатого. — Мы заплатим, сколько надо.
— Это уж точно, не сомневайся. С чего ты взял, что ее можно удалить?
— Много распинаешься.
Гарри был неприятен, но не перегибал. Мне показалось, что он опасается охотника. Тот вращал скальпель, не сбиваясь ни на одном круге, одновременно продолжая размазывать по мне неприятный взгляд.
— Ну что ж, если у вас достаточно денег, чтобы возместить ущерб… — хирург намекал на что-то, о чем я не имел не малейшего понятия. — «Пыль» есть во всем, что ты видишь, что ты ешь, ты вдыхаешь ее день за днем… А кто вам рассказал про нее? Это-то я могу узнать?
— Психодизайнер.
Что-то меня дернуло. Несмотря на многозначительное выражение лица Гарри и обмолвку про гипнокоды, я подозревал, что ему известно о методиках психодизайнеров ненамного больше, чем бродягам в порту.
— Что? — мясник поднял бровь и впервые за время нашего визита усмехнулся, показав мелкие зубы. — Вот так удача для нищих. Психодизайнер вывернет вас наизнанку, сдерет шкуру, найдет болевые точки, а потом продаст психопрофиль покупателю вроде меня, чтобы тот мог развлекаться с вашей копией.
Гарри сделал приглашающий жест, демонстрируя, что это его совершенно не задевает.
— Это же те, кто делают Среду. Те, кто делают весь бизнес Тиа-сити. Они вас просканируют, выпотрошат, построят модели и начнут тиражировать в Сети. Они не люди даже, а кусок экспериментальной губки, из которого выдавливают пасту извращений, ситуаций, сюжетов и кислотных пейзажей. Вся их жизнь — это изучение, сканирование, поиск, отсеивание, мнемоники, психоделики, инъекции, информация, от которой у них рвется голова, а потом переработка найденного под прессом крепкой, забористой наркоты. Видели монстров из «Красного исхода»? Неужели вы думаете, что все это мог создать нормальный мозг? Они в последнее время и порно для инопланетников делают, стараются для гостей с других планет. Где же вы подцепили психодизайнера, а? Чего это он стал таким добрым? Готов спорить, они сами вас нашли, хи-хи-хи…
