Виктория Бородинова - Мутанты планеты Земля. Фантастика
– Новенького… Тебе плохое… или хорошее? – в загадочном оскале растянулся Михаил.
– Озадачил! Давай плохое сначала!
– Почему плохое? – упирался приятель.
– Не хочется расстраиваться после хорошего.
– Хорошо! Аренду за мастерскую подняли! – с радостью выпалил тот.
– Опять?! – удивился Арсений, вырвался уже четвертый за сегодня гневный возглас от художников.
– Так что, Сеньчик, плюс еще штука с тебя каждый месяц.
– Пусть тогда директор картины наши продает втридорога, раз наглости хватает аренду раз в полгода повышать. А хорошее?
– В Индонезии выловили неизвестный вид акулы или другой непонятной рыбы. Респектни на планшете! Вот, кисти-краски, испачкал… Ничего гуашь не масло, ототрется…
Миша протянул Арсению гаджет, на экране которого во весь размер висела фотография трактора на ковше тащащего морское животное. Такое создание Арсений действительно никогда не видел.
– Ну как тебе?
– Не знаю, я же не морской биолог! – пожал плечами молодой человек.
– А мне нравится! Круто, что еще можно найти, то чего никогда никто раньше не встречал…
– Как это относится к аренде мастерской?
– Да никак! – громко расхохотался художник.
– Посмотри лучше мою фотку! – Арсений достал телефон и нашел нужную фотографию.
– Что это?
– Подъезд расписан.
– Да я вижу не слепой. А точнее? Малевич, ты что ли расписывал?
– Да! – нотка гордости промелькнула в голосе Арсения.
– А что так фигово? – после этих слов еще двое художников, отвлеклись от своих работ и подошли к ним.
– Так не сейчас же расписывал!
– Вообще-то да, Миш! Рука же детская! – вступилась за него Люба.
– Лет пятнадцать назад было… До сих пор целехонькое…
– А почему цветочки, а не роботы или ковбои, например?
– Наверное, Сеню, мама заставила! Она же у него строгая… Хотя рисунки мне нравятся очень мило и по-детски наивно, – подмигнула художница.
– Что сказать, люблю я цветы! И бабочек тоже! У меня даже тату есть! – защитил за себя Арсений от подковырок друзей.
– Тату в виде бабочки у мужика?! Надеюсь хоть не в этом месте – внизу спины, что бы дружку было проще прицеливаться? – с опаской быть наказанным за такие слова выговорил Иван.
– Нет, у меня на животе.
– Показывай! – в один голос потребовали сразу несколько человек.
Молодой человек не замедлил обнажить пресс, на котором недалеко от пупка красовалась небольшая татуировка. Половина студии тут же сбежалась посмотреть.
– Ничего, так… Живенько! – озвучил кто-то вердикт.
– Да, неплохо. С тенюшкой сделано от крыльев, издалека, как 3д кажется, – послышался еще один комментарий.
– Так кто заказчик был! Подающий большие надежды художник! – сделала комплимент Любовь.
– Это как повезет. Моему знакомому, притом самому татуировщику. Какой-то олень набил во всю спину копию картины. Только он ее сделал, как Сесилия Хименес реставрировала фреску Христа в городе Борха.
– В стиле примитивизма что ли? – спросил Михаил.
– Это еще мягко сказано…
Несколько часов Арсений работал над своим самым любимым незаконченным полотном, которое он назвал «Протест Марии». На нем была изображена Дева Мария, протестующая против употребления любого алкоголя людьми. На картине она представала в образе подвыпившей тусовщицы в коротком блестящем платье с ребёнком на руках, тянущимся к её бутылке. Макияж молодой женщины был сильно размазан, а поза, выражавшая полное пренебрежение к нравственности. Единственное ее сходство с привычным образом Девы Марии было сияние вокруг головы. На фоне главной героини темными силуэтами с ярко-контрастными бликами мелькали люди, отрывающиеся в ночном клубе.
Художник давно работал над этим творением. Он специально медленно начинал картину – не окунался в неё со всей головой, не бросал на неё все свои силы. Писал ее параллельно с другими полотнами, как бы растягивая удовольствие. Арсений знал, что если бы он делал только её, она могла быстро надоесть, и закончить её было бы уже проблематично.
– Вы знаете, что случилось у меня сегодня? – начала после долго молчания разговор Кристина.
– Да откуда же мы знаем, что у тебя случилось… – съязвил Михаил.
– Сегодня утром у меня кот поменял окрас! Я выхожу из душа, еще подумала странно Тимба не кричит, есть не просит. Смотрю, а на диване какой-то рыжий кошак сидит. А я живу на пятнадцатом этаже – откуда он мог взяться??? Ведь у меня белая кошка.
– Как интересно… – послушалось с другого конца мастерской и все напряглись, ожидая финала.
– Хотела этого кошака в шею гнать, а смотрю ошейник на нём Тимбы и мордочка её. Я её позвала и она сразу на кухню к миске побежала! Чудеса да и только. Кто-нибудь такое встречал раньше?
– Не-е-е-т! Я такого никогда не видел! У меня кошки и с балконов с 9-ого этажа летали, и терялись на два месяца, и линяли так, что пол задницы лысые были. Но что бы цвет шерсти менялся…
– И я такого не помню. Даже при рождении они не меняют больше окрас. Какие родились такие и остались…
– К ветеринару отвези её! Заморозь до лучших времен, там разберутся! Это колдовская кошка сожги её на костре, пока не поздно! – кричал советы кто-то из другого конца студии.
– А у меня, представляете, вчера любимый кактус как пошёл ввысь! За ночь сантиметров, наверное, на 20 вымахал! Такого уже я никогда не встречал! – рассказал Женя.
– Бли-и-и-ин, а мне нечем похвастать… – грустно и смешно одновременно произнёс кто-то за спиной.
Время за работой пролетело быстро, стандартный день в мастерской подходил к концу. Кто-то из художников успел уйти, кто-то наоборот только пришёл, планируя работать и ночью. Арсений уже начал собираться, как неожиданно почувствовал себя плохо. Голова резко закружилась так, что он чуть было, не упал на свою картину и палитры.
– Ты в порядке?! – его подхватил художник за соседним мольбертом.
– Да-да, всё хорошо! – успокоил всех Арсений.
Но у самого по телу шёл не прерываясь озноб, голова продолжала кружится, периодически перед глазами мелькали, то зеленоватые полупрозрачные точки, то крупные волнистые полосы. Молодой художник ударился в панику, он старался не показывать это своим коллегам. Тихо попросил Михаила помочь ему – убрать его картины и принадлежности для творчества на место. А сам быстро собрался и вышел на улицу. Но и там ему не стало легче. Он покопался в телефонном спаме и нашел сообщение от фирмы такси. Вызвал машину, ожидая её на лавочке возле дворовой детской площадки. Вызывать такси по Москве, хоть и днём было не дешёвым удовольствием, но он чувствовал, что другим способом может не добраться до дома.
Это страшно
Уже на подъезде к своему спальному району ему стало также неожиданно легче. Осталась только сильная усталость, подавленность и странная апатия. В съемной квартире пространство казалось одиноким и унылым. Он заметил, что днём к нему приходила Анастасия – оставила записку на холодильнике и свежеприготовленный ужин. Писала, что хотела остаться у него на эту ночь, но её неожиданно вызвали на работу в больницу, где она подрабатывала медсестрой. Арсений хоть и не ел ничего целый день, не смог запихнуть в себя ни вилки и с разочарованием отставил тарелку.
Включил телевизор, попал на новости. «…в Бразилии резко участились мутации среди животных. При этом они имеют не разовый, а массовый характер. Местные рыбаки находят целые сети мутировавшей рыбы. На крокодиловых фермах вчера и сегодня весь день в инкубаторах вылупляются сиамские детёныши. Учёные считают, что виной этим странным явлением является глобальное всемирное потепление и загрязнение…» – репортер без умолку с энтузиазмом говорил о случившемся. Эти новости напомнили ему рассказ Михаила сегодня в «Бардаке».
Арсений бессмысленно щелкал по каналам, хотел позвонить Насте, но передумал, не было сил, да вдруг она была сильна занята. Он решил принять освежающий душ. Зашёл в ванную и снял футболку. Краем глаза мельком заметил что-то странное в отражении в зеркале. Поднял глаза и замер, оторопев от шока. На груди на его коже появились подозрительные пятна. Они были крупными, с неровными краями. И самое странное – цветными. Одно бледно голубое. Другое жёлтое, переходящее в ярко-розовое. Третье, и самое маленькое, чёрное. И последнее зелёное.
Арсений не поверил своим глазам, в панике подошёл вплотную к зеркалу. Сначала ему показалось, что это синяки. Но они были ярче, контрастнее, насыщеннее, чем стандартная гематома, да и формы другой. Его никто не избивал и он не падал ни сегодня, ни вчера. Цвета пятен чистые, словно это не кожа, а его рабочая палитра с масляными красками. Молодой человек осторожно дотронулся до них. Они не болели, не шелушились, текстура кожи была будто бы здоровой, чуть увлажненной. Арсений надавил сильнее на новообразования. Под пальцами они исчезали, через несколько секунд появлялись. Словно он разлил свои краски себе на кожу.
