Тед Уильямс - Море серебрянного света
— Похоже дело плохо, а?
— Да. Точно выгонят. И я не смогу помочь моей дочке и маленькой внучке. — Ольга разрывалась между отвращением к себе и увеличивающимся отчаянием. Никто, кроме мужчины-полуидиота не купился бы на эту плохо состряпанную историю. Нужно использовать Джерома, потому что он доверчив и стремится угодить — вероятно психически больной — и все равно Ольга почувствовала себя последней стервой. И только воспоминание о спящих детях, о том, как они слетаются к ней, как стайка испуганных птиц, ищущих убежища, об их умоляющих безнадежных голосах, смогло немного облегчить боль того, что она делала.
— Может быть… мы можем просто сказать кому-нибудь из парней службы безопасности, — наконец сказал Джером. — Это очень приятные ребята. Они найдут его и отдадут тебе.
— Нет! — Она смягчила тон и попробовала снова. — Нет, они должны будут составить рапорт, иначе сами окажутся в беде, понимаешь? И тогда будет плохо и моему другу, который взял меня наверх. Всем будет плохо, а я не хочу, чтобы кого-нибудь выгнали из-за моей оплошности.
— Ты такая симпатичная, Оль-га.
Она мигнула, но попыталась сохранить на лице улыбку. — Ты можешь помочь мне, Джером?
Конечно он явно расстроился и очень не хотел нарушать правила, но она видела, что он с усилием думает. — Я могу попробовать, но не знаю, откроется ли лифт. На каком этаже ты уронила бумажник?
— На том, где машины. — Скорее всего именно он самый редко посещаемый, и оттуда можно будет попасть на другие — неужели даже в самом суперсекретном и охраняемом здании в мире нет обычных лестниц и пожарных выходов? А как избавиться от Джерома она придумает на месте, по ходу дела.
Быть может, Ольга, тебе придется стукнуть его по голове, кисло подумала она. Для полноты картины.
Джером сунул недоеденный кусок сэндвича в пластиковый пакет и тщательно запечатал его. Похоже его аппетит куда-то пропал. — Пошли и посмотрим, Оль-га. Но если ничего не получится, не сердись на меня, хорошо?
— Обещаю. — И да простит меня Бог, подумала она.
РЭМСИ оглядел комнату, стараясь не пропустить ничего. Даже в виртуальном мире и многоуровневом пространстве, где тяжесть не проблема и размер комнаты — просто иллюзия, она выглядела ненормально захламленной. Его внимание привлекала неприятная куча голов в стеклянных ящиках, человеческих и нечеловеческих, коллекция трофеев, скорее похожих на застывшие голограммы, чем на действительно отрубленные головы, но у нее было много конкурентов. Странные предметы грудами валялись повсюду: мечи, копья и полные наборы вооружения рыцаря, геммы, размером с виртуальный кулак Рэмси, огромные черепа животных, которые — слава богу! — никогда не жили в настоящем мире. Даже перила оказались огромной неподвижной змеей с головой в половину роста Рэмси. Через холмы реликвий можно было с трудом рассмотреть две стены, которые показывали совершенно разные сцены из мира за пределами электронного коттеджа Орландо Гардинера во Внутреннем Районе.
Первая показывала симуляцию болота позднего мелового периода — сейчас мама-гидрозавр убегала от худого дромеозавра, с безучастным видом идущего к ее яйцам; совершенно понятно, почему Орландо заинтересовался ей. Зато в другой, обширной безжизненной равнине с красной пылью, не было ничего интересного.
А в целом обыкновенная мальчишеская комната в месте без границ, и мальчик, который так гордился ею, больше никогда не вернется сюда. Рэмси вспомнил мальчика-фараона Тутанхамона, чью могилу, набитую его личными вещами, отрыли и выставили на показ спустя тысячи лет после его смерти. Останется ли в сети комната Орландо? Скорее всего Гардинеры прекратят платить за нее. А что, если продолжат? Быть может в будущем кто-то наткнется на нее и попытается представить себе облик и мир ребенка двадцать первого века? Странная и печальная мысль: жизнь, во всей своей сложности, сводится к нескольким игрушкам и сувенирам.
Ну, быть может не нескольким…
В полу открылась дыра и оттуда, в сопровождении облака мультяшной пыли, вылезло что-то, похожее на головку большой черной швабры.
— Спасибо, что согласился встретиться со мной здесь, — сказал Бизли.
— Никаких проблем. Но это… — он хотел спросить, не является ли это место для агента чем-то особым, но обнаружил, что опять смутился. Бизли не походил на искусственный интеллект. В сущности он был детской игрушкой. — Ты часто бываешь здесь?
Выпученные глаза Бизли закружились, потом остановились. Ответ оказался странно уклончивым. — Я знаю здесь все. Это хорошее место. Чтобы делать вещи.
— Хорошо. — Рэмси оглянулся, ища, куда бы сесть. Однако единственным предметом, приспособленным для человека, оказался гамак, висевший в углу.
— Ты хочешь стул? — Бизли нырнул в дыру, и, с громким шумом, выволок наружу стул в три или четыре раза больше себя. — Садись. Я расскажу тебе, что нашел.
Пока Рэмси устраивался поудобнее, Бизли вытащил маленький черный куб, слегка ударил по нему, и тот превратился в туманное трехмерное тело, повисшее посреди комнаты. Мгновением позже туман исчез, открыв высокий черный предмет.
— Здание Джи Корпорэйшн.
— Да. — Бизли коснулся просвечивающего куба и здание открылось, как книга, обнажив внутренности. — Это из заметок того парня, Селларса.
— Ты нашел их!
— Этот парень, он робот или как? Он пишет заметки на машинном языке.
— Нет, насколько я знаю он не робот, но это долгая история и я тороплюсь. Ты можешь связать меня с Ольгой Пирофски?
— Хочешь увидеть, где она? — Бизли махнул уродливой лапкой и крошечная красная точка сверкнула примерно на трети высоты здания. — Селларс следил за ней — у нее есть что-то вроде значка, верно? — через считыватели, которые есть на каждом этаже. Слабый сигнал, но вполне достаточный, чтобы установить ее местоположение.
Пока Рэмси глядел на нее, красная точка начала медленно двигаться. Она жива, подумал он. Если, конечно, кто-то не несет ее тело. — Селларс хотел что-то сделать с ее помощью. Вроде бы проникнуть в поток данных корпорации. Есть ли в его заметках что-нибудь об этом?
— Типа того, — сказал Бизли рассеянным голосом таксиста. — Твоя подруга — она движется.
— Вижу… — начал было Рэмси и внезапно сообразил, что красная точка начала медленно подниматься вверх. — Бог мой, что случилось? Что она делает?
— Служебный лифт. Она поднимается.
— На самый верх!.. Селларс говорил, что там резиденция и охрана. Я должен остановить ее! — Внезапно его осенило. — Ее значок, он разрешает ей подняться туда?
Бизли сделал вид, что пожимает плечами, насколько это может сделать существо, у которого нет плеч и слишком много ног. — Нет, если она не сделала что-то, что изменило его. Дай мне проверить. — Мгновение помолчав, он сказал: — Нет. Она должна остановиться на этаже с охраной. Если она попытается подняться выше сорок пятого этажа, скорее всего включится тревожная сирена.
— Иисус Христос. Ты можешь связать меня с ней?
— Я еще не закончил все проверки, но могу попробовать. — В полу рядом с Бизли открылась еще одна дыра. Он шагнул к ней, потом остановился. — Ты знаешь, что на острове торчит целая армия? Какого черта ты хочешь взбудоражить место вроде этого?
— Просто свяжи меня! — крикнул Рэмси.
Бизли сделал несколько запинающихся шагов и упал в яму. Мгновением позже в электрическом коттедже застучал бурильный молоток и, разрывая уши, завизжала пила.
— Иисус Христос, что ты делаешь?
Из дыры в полу донесся голос Бизли. — То, что ты попросил меня сделать, босс. А теперь, не дашь ли ты мне поработать?
Красный огонек продолжал карабкаться вверх. Рэмси уже не мог смотреть на него. Он отвернулся и уставился на пыльную пустыню, покрывавшую всю ближайшую стену. Присмотревшись, он увидел маленькие, похожие на жуков фигуры, наполовину покрытые песком и неподвижные, как ископаемые. Он смутно припомнил, что читал в сети о марсианском проекте МБС, и почему маленькие роботы остановились.
Это научит их доверять машинам, горько подумал он, вздрогнув, когда пила опять завизжала под аккомпанемент бурильного молотка. Стены коттеджа затряслись и, казалось, должны были обрушиться через считанные секунды. Из дыры взметнулся столб пыли. Череп дракона на полке затрясся и разлетелся на куски, кусок челюсть запрыгал за ногами Рэмси.
И посреди всего этого красная точка продолжала безмятежно подниматься.
Тихий лифт поднимался очень гладко, но Ольга все равно чувствовала себя так, как будто гигант сжал ее гигантским кулаком и поднимает вверх к чудовищному лицу, которое она не хочет видеть. Внезапно она сообразила, почему ей приснился цирк, актеры которого умерли — и часть ее жизни умерла вместе с ними. Сейчас она делало почти то же самое, что и тогда — взбиралась по лестнице на высокую платформу, и не важно, что она уже сотни раз делала это, что она поднималась почти механически, переставляя руку за руку отработанным движением, и даже в голове у нее звучали навсегда затверженные слова отца и она готовилась к тому, что будет потом.
