Виталий Вавикин - КвазаРазмерность 5
- Ух, чувствую, это станет моей самой глупой идеей за всю жизнь, - проворчал мальчик, подходя к пневмодвери в смежную комнату, за которой находился модифицированный модулятор, для просмотра перекодированных нейронных трансляций.
Впрочем, мамонт инженерной мысли ничуть не интересовал его. Целью была пневмодверь. Нейронные образы были отключены, и добраться до блока управления не составляло труда. Когда-то давно, еще до того, как тест на нейропатию дал положительный результат, Джаво, желая выпендриться перед друзьями, не один день провел в нейронной сети, пытаясь разобраться в устройстве подобных замков. Он воображал, что так они смогут пробраться куда-нибудь, устроив себе настоящее приключение. Или сбегут, когда их посадят под домашний арест. Тогда его мечты так и остались мечтами, потому что он не научился обходить защитные системы нейронные образов, скрывавших блоки управления пневмосистемами дверей. Сейчас нейронные генераторы были отключены и не взаимодействовали с интегрированным жидким чипом… Но Джаво не собирался бежать – его снова поймает синергик и на этом все закончится. У него был другой план.
Добравшись до главного чипа защитных систем, он деактивировал его. Теперь дверь продолжит закрываться, даже если на пути будет препятствие. Пробные испытания было решено провести на стопке картриджей с перекодированными нейронными новостями, которые использовались в допотопном модуляторе. Дверь раздавила их в щепки. Хруст стоял такой сильный, что Джаво засомневался в своем плане, включив систему защиты пневмодверей и переведя его на минимальный уровень. Новая порция картриджей подверглась экзекуции. На этот раз пострадали только крайние. Двери замерли и начали неспешно открываться.
- Самое то! – подбодрил себя Джаво, однако тело уже начала бить мелкая дрожь.
Идея определенно была плохой, но… Джаво спрятал раздавленные картриджи, чтобы Эсфирь не заметила их, разобравшись в подвохе. Вернулся к пневмодвери и активировал двигатели замков. Дверь захлопнулась, придавив детскую руку. Раздался хруст такой же, как был, когда ломались картриджи. Джаво закричал, пытаясь высвободить зажатую руку. Дверь пыталась закрыться, казалось, целую вечность, затем включились системы защиты и замки сработали в обратную сторону. Мальчик упал на колени и прижал сломанную руку к груди.
Слезы непроизвольно катились по щекам, а перед глазами вспыхивали и гасли тысячи белых звезд. Интегрированный жидкий чип продолжал контролировать жизненно важные процессы, но на большее был неспособен. Когда синергик, дежуривший возле комнаты Джаво, наконец-то привел Эсфирь, мальчик уже охрип от криков. Боль была чудовищной – совсем не похожей на ту, что он испытывал, когда находился на игровой площадке «Фивы».
- Какого черта здесь случилось? – спросила Эсфирь, подозрительно оглядываясь. Ее большие глаза бешено вращались.
- Дурацкая дверь! – заскулил Джаво.
- Тебе прищемило руку?
- Больно! – он показал распухшую кисть.
- Выглядит скверно, - растерялась Эсфирь.
- Сделай что-нибудь!
- Что?
- Не знаю, тебя отец оставил за главную, вот и разбирайся!
- А тебя никто не заставлял ломать кости.
- Это все дверь! Думаю, что-то замкнуло в системах защиты… - Джаво прикусил язык, испугавшись, что Эсфирь заподозрит подвох.
Он собрался с духом и закричал, что было сил. Голос сорвался почти сразу, но этого хватило, чтобы Эсфирь занервничала. Нужно было что-то срочно делать: либо отправлять его в зону действия нейронных сетей, где рукой сможет заняться медицинский автоматический помощник, либо…
- В кабинете твоего отца есть резервный генератор на случай, если потребуется активировать нейронные сети, - приняла решение Эсфирь. – Думаю, мы могли бы воспользоваться им, чтобы запустить нейронного медицинского помощника.
«Так давай воспользуемся!» - хотел закричать Джаво, но вместо этого забылся и взмахнул поврежденной рукой, едва не отключившись от нового приступа боли.
- Бери его на руки и следуй за мной, - велела синергику Эсфирь.
Машина с биоэлектронным мозгом несколько секунд стояла неподвижно, затем подчинилась. Джаво сжался, пытаясь не тревожить руку. Ему казалось, что сознание разделилось, и одна часть радуется, что все идет по плану, а вторая ненавидит этот план, подмывая закричать: «Дурацкая это было идея!» И еще эти дурацкие катившиеся из глаз слез.
- Почему жидкий чип не перерабатывает их? – спросил Джаво.
- Что? – растерялась Эсфирь. – О чем-то ты?
- Мои слезы!
- Ах, слезы… Не знаю. Наверное, их слишком много.
- Я не хочу плакать, а слезы все равно текут.
- Как только подключим тебя к нейронным сетям, все закончится. Не будет боли и не будет слез.
Они вошли в кабинет отца Джаво, причем Эсфирь лишь с третьего раза вспомнила цифровую комбинацию древнего кодового замка, установленного взамен отключенных нейронных охранных сетей. Несколько смежных комнат, вытянувшихся одна за другой, заканчивались крохотным помещением, где был установлен громоздкий генератор. Эсфирь выругалась и сказала, что это устаревшая модель. Затем долго возилась с настройками, пытаясь задать минимальный радиус действия.
- Чего ты там так долго? – закричал Джаво.
- Здесь нет возможности задать индивидуальные параметры подключения.
- Плевать!
- Синергики не предназначены для использования в нейронных сетях. Они могут выпасть из картины мира. К тому же я не знаю, какие модификации были произведены с их биоэлектронными мозгами. Что если с ними случится сбой?
- Если ты не активируешь нейронного медицинского помощника прямо сейчас, то сбой случится со мной! – Джаво хотел для верности показать еще больше распухшую руку, но движение причинило боль, и он закричал, едва устояв на ватных ногах.
Эсфирь вздрогнула и, снова выругавшись, активировала генератор в стандартном режиме, надеясь, что радиус действия не распространится за пределы квартала, вызвав сбой основных нейронных сетей жилого комплекса Isistius labialis – тогда проблемы с хранителями обеспечены.
Генератор включился, загудел, накапливая энергию, необходимую для первого запуска, затем щелкнул и выдал предупреждение, что созданная нейронная сеть будет действовать локально, не имея доступа к глобальной сети. Эсфирь проигнорировала предупреждение. Подключение к интегрированным жидким чипам прошло поэтапно, причем трижды альтернативный генератор менял настройки, чтобы найти оптимальные схемы взаимодействия. Мир вспыхивал россыпью нейронных образов и угасал, осыпался, словно моментально превращаясь в прах. Цвета искажались, прямые линии гнулись, поверхности растягивались, лопались… Но с каждым новым подключением картина становилась все лучше и лучше.
Когда генератор оповестил, что соединение установлено и функционирует в соответствии с существующими стандартами, мир из неприглядного проеденного ржавчиной и покрытого инеем Великого ледника превратился в яркий, искрящийся мираж Размерности, где ничто не напоминает о распаде и возрасте тысячелетних жилых комплексов, спасших людей от вечной мерзлоты.
Медицинский помощник появился спустя пару минут, когда закончился анализ территорий, находившихся в зоне покрытия альтернативной нейронной сети. Предупреждений о нарушении безопасности появилось больше дюжины. На первом месте находились активированные синергики, на последнее системы анализа поставили Эсфирь, расценив ее дополнительный мозг как неизвестную форму жизни.
Эсфирь выругалась и начала устранять недочеты, пока появившийся помощник занимался с Джаво. На какое-то время он забыл о первоначальном плане, радуясь, что боль отступает, но включившиеся сети помимо воли активировали дремлющую способность. Джаво не понял сразу, что читает мысли синергика, биоэлектронный мозг которого мыслил многозадачными образами, распределенными по мере важности, а не времени поступления, как у людей. Монументальность машины смешивалась с хаосом восприятия, противоестественного живым существам. «Наверное, именно поэтому извлеченные у людей сознания интегрируют в клонов, а не в синергиков», - подумал Джаво, решив, что если бы его личности пришлось взаимодействовать с подобным мозгом, то он, наверное, сошел бы с ума.
Боль в сломанной руке отступила. Дополнительная энергия, принимаемая интегрированным жидким чипом через нейронные сети, была перенаправлена к поврежденным тканям. Кости срастались, опухоль спадала. Джаво покосился на Эсфирь и попытался сосредоточиться на ее мыслях. Быть нейропатом оказалось не так уж и плохо, вот только контролировать свои способности было крайне сложно. Словно издеваясь, мысли настырно цеплялись за сознание синергика, не позволяя переключиться на Эсфирь. «А может быть, все дело в том, что у нее два мозга и я не смогу понять, о чем она думает?» - запаниковал Джаво, но тут же напомнил себе, что у синергиков мозг вообще биоэлектронный, а он тем не менее смог подключиться к нему.
