Sanych - 03 Хакеры. Миллион для идиотов
По мнению Ростика, только олигархи и транснациональные корпорации могут спасти мир от экономических кризисов, потому что якобы только они теряют из-за кризисов деньги. Подобная чушь сыпалась из Ростика пару раз в неделю, и повторялась в этих рассказах только фамилия Абрамовича.
— Абрамович с нуля поднялся, потому что креативный. Я тоже креативный, просто у меня все впереди… — разглагольствовал Ростик. — Сейчас хочу одну тему провернуть, две фуры томатной пасты есть, за шапку сухарей отдают. Там, значит, схема такая…
От финансовых схем Ростика у меня началась зевота. Глаза слипались, я хотел спать и, выйдя на автомате из кухни, пробрался в одну из комнат. Там я приземлился на раскладушку и моментально вырубился.
Проснулся я от того, что приснилась какая-то херня. Причем я не помнил, что именно, — просто проснулся, открыл глаза и лежал. В полной темноте и полной тишине.
Прошлый день промелькнул перед глазами в режиме ускоренной перемотки. Как-то многовато оказалось событий, которые я называю нестандартными.
Из комнаты напротив доносился храп Жилы. Ну, не то чтобы храп, скорее основательное посапывание. Больше никаких звуков, типа стонов, поскрипывания, слышно не было. То ли в спальне у Ростика хорошая звукоизоляция, то ли…
На кухне горел свет. Я вышел туда покурить — Даша сидела за столом и читала правила.
Я закурил, стал у окна и уставился на ночную улицу. Несколько фонарей освещали детскую площадку с песочницей и ряд машин у дома напротив. Где-то среди них — плохо было видно — стояла и «бэха» Ростика. Вообще-то у него есть гараж, но он находится так далеко, что, думаю, Ростик сам про него давно забыл.
У них во дворе, утверждает Ростик, все под контролем. Поэтому на его машине нет сигнализации. Точнее, есть, но она никогда не работает.
Хороший у них тут район. Деревья, лавочки, все дела. Купить бы в таком доме квартиру, такую же трехкомнатную, как у Ростика. Только обустроить ее нормально, с ремонтом…
— А ты играл когда-нибудь в салки? — неожиданно услышал я за спиной.
Я повернулся. Даша сидела, уткнувшись в правила. Кроме нас с ней, на кухне никого не было. Честно говоря, я не ожидал от нее столь миролюбивого тона.
— Что?
— Салки. — Она подняла голову. — Когда один бегает за всеми, пытаясь поймать хоть кого-нибудь.
— У нас это называлось «влова», — сказал я, все еще ожидая какого-нибудь подвоха.
— Да. Так вот, в этой игре, — Даша ткнула в правила, — все с точностью до наоборот. Все гоняются за одним.
— Ну и что? — пожал я плечами. — Ничего особенного. Я кучу игр знаю, где, сорри за тавт, куча народа гоняется за одним.
Она не знала, что такое тавтология, зато сказала, что расшифровка слова «засалить» в правилах выглядит просто нечеловечески дебильной.
А через секунду после этого у нее зазвонил телефон.
— Да. Нет… Я только… Знаете что?! Во-первых, здрасте. Во-вторых, сейчас два часа ночи, могли бы и извиниться. Ага, извиняю. Да, есть и «в-третьих». Объясните, что означает выражение «найти Курьеров и получить Стек»… И что это значит? Знаете, я правильно формулирую свои вопросы, а вот вы, похоже, не справляетесь со своей задачей, если не можете по-человечески объяснить правила! Спокойной ночи! — Бросила телефон на стол, после чего громко и смачно произнесла: — Сука!
— Они нас и тут слушают… — изумленно покачал я головой.
— А ты только понял это? Я поэтому и жду, когда Ростик заснет, чтобы этим, — тут она гневно кивнула вверх, — порношоу не устраивать. Вот же сучка!
Телефон получил свою порцию ненавидящих взглядов.
— Она оператор просто. Техподдержка, суппорт, — пожал я плечами. — Как у сотовой связи или провайдеров.
— И что дальше?
— Знаешь как им мозги парят? Позвонит какой-нибудь мудак и давай доказывать, что у него разрывы начались… И разрывает трубку минут пятнадцать.
— Слушай, вообще-то это они мне позвонили, а не я, — напомнила Даша.
Она снова уткнулась в правила. Эмоции у нее поутихли, но все еще не схлынули окончательно. Не добравшись до оператора, она решила вынести мозг мне своими рассуждениями и цитатами из правил.
— «Запрещено перемещаться на вертолетах». А на самолетах что, можно? Или на подводной лодке? А вот еще непонятно: «Игроки руководствуются личными принципами и моралью». Это что значит? Что если мы не станем отдавать Следопыту этот кирпич, — она кивнула на антресоли, — то тогда он может забрать его силой? А если мораль Жилы позволяет человеку сломать челюсть, то что тогда? Здесь же не написано, что «Следопыту нельзя ломать челюсть»? Не написано. Значит, можно? Можно.
— Это у американцев система правосудия такая, — сказал я, дождавшись паузы.
— Какая?
— Когда запрещают только тогда, когда что-то уже произошло. Ну вот если бы кто-нибудь сломал Следопыту челюсть, тогда бы написали, что запрещено применять насилие. А пока, видимо, никто не думал, что можно избить Следопыта.
— А ты подумай. А еще знаешь над чем подумай, — Даша мило улыбнулась, — над тем, может ли Следопыт избить Курьера. Или убить. Спокойной ночи, Александр.
Она поднялась и вышла из кухни.
Сигарета дотлела без моей помощи, и я закурил новую. Выглянул в коридор, убедился, что никого нет, потом негромко сказал, глядя почему-то в потолок:
— Вы не могли бы позвонить? Надо уточнить один вопрос. — Звонка не было. Я повернулся к окну и повторил фразу чуть погромче: — Вы не могли бы позвонить? Надо уточнить один вопрос.
В общей сложности я повторил свою просьбу раз пятнадцать. В разных вариациях, разным голосом. Но никто не позвонил. Ну да, зачем им с нами разговаривать. Олигархи уже спят давно, а операторы рубятся в пасьянс и чихать хотели на мое желание пообщаться.
Как-то так получилось, что я задремал на кухне. Заварил чайку, ждал, пока он остынет — и прикемарил прямо на столе, перед кружкой.
А без десяти восемь проснулся, когда включился музыкальный центр и зазвучал Тупак со своим «If I Die 2Nite». Вообще-то я понятия не имел, что это Тупак. Узнал, когда Ростик начал подпевать и не увидел у меня восторженной реакции.
Чай остыл и оказался очень кстати. Я выпил его залпом, с каждым глотком чувствуя, как мне становится лучше.
На кухню вошла Даша, через минуту подтянулся и Жила.
— Ростик, надо чаю попить, — сказал он полусонным голосом. — Колбаса осталась еще?
Ростик ополоснул лицо под краном и потом сказал:
— Не успеем. Сейчас этап начнется.
— Ростик, ну чай попить с утра по-любому надо. — Жила бочком протиснулся к холодильнику. — С бутербродом…
— Жила, мы не…
Телефон зазвонил в тот момент, когда Жила начал открывать холодильник. Я включил громкую связь.
— Третий этап. Казино «Сихай-Синь». Газета и телефон в гардеробе. Номер телефона указан на третьей странице в объявлении номер 2473. Следопыты вступят в игру через шестьдесят минут.
— Погнали! — скомандовал Ростик. — Жила, что ты делаешь?
Жила взял с собой колбасу. Он бы, будь его воля, и хлеб взял, но хлеба не оказалось. Этой колбасой мы и перекусили уже в машине, обсуждая дальнейший план действий.
Logged Псих
«Третий этап — 8.00 утра. Транш — 80 мин, блайнд — 20 мин».
Псих обратил внимание, что форма сообщения изменилась. Раньше всегда указывали «am» или «pm», а теперь «утра». Впрочем, это хоть и было удобнее, но не имело никакого значения.
Это означало, что через восемьдесят минут после старта Псих узнает, где находится Стек. А кто-то из Следопытов получит информацию через шестьдесят минут. А кто-то через сто. Каждые двадцать минут кто-то из Следопытов будет получать координаты Стека. Если Стек все это время будет передвигаться по городу, координаты будут разными.
Те, кто играл за деньги, объединялись. Двух Следопытов и блайнда в двадцать минут достаточно, чтобы не пустить Курьера на следующий этап.
Псих играл не за деньги. Это не означало, что он отказывался от награды, а просто он продолжил бы играть, даже если бы приз убрали.
Но с кем объединяться? С Аривой-Авирой? Нет, никаких объединений.
Семьдесят восемь минут осталось. Сейчас в городе пробки. Что ж, может, как в старые добрые времена…
ТРИДЦАТЬ ШЕСТОЕ ИСПЫТАНИЕ «СИХАЙ-СИНЯ»
Как любое нормальное казино, «Сихай-Синь» в восемь утра не работает. И хотя это заведение с натяжкой можно было назвать нормальным, именно в этом аспекте оно ничем не отличалось от остальных. В восемь утра казино не работало.
Ростик стоял перед закрытыми дверьми, на которых даже таблички не было, и размышлял о том, каким образом нам можно будет добраться до гардеробной. Он сам вызвался все сделать. Сказал, что мы тупим, а действовать надо с умом. Никто не стал с ним спорить. Мы остались в машине, а наш мозговой центр стоял перед входом и дергал длинную бронзовую ручку.
