Андрей Васильев - Пути Востока
— А, гад!
— Руби его!
— Круши их!
— Ы-ы-ых!
— Маги, отхиливайте, кого можете! — Это был голос Валента.
Сам мэтр рубился со здоровяком в латном нагруднике и не видел, что с правого бока, почти со спины, к нему подбирается невысокий человек с глефой. Я в общую схватку не полез, но, увидев этого хмыря, подумал, что, если сейчас нашего командира завалят, так и нам тут будет со святыми упокой, и решил использовать свой коронный трюк. В тот момент, когда невысокий уже собрался снизу вверх просунуть лезвие глефы под доспех Валента, я прыгнул врагу под ноги, сшибая его. Проверенное средство помогло. Невысокий шмякнулся со всего маху о камень, при этом получилось, что его ноги оказались аккурат на моем животе. Глефу он не удержал, и она отлетела в сторону. Я же свой меч держал крепко и с огромным удовольствием воткнул его противнику прямо в промежность, защищенную только штанами. Тот заорал, и, понятное дело, что не от боли. Скорее от неожиданности, а может, и от обиды — уж больно позорное место я выбрал для удара. Мудрить я не стал, и пока это чудо верещало, быстренько из-под него выполз и хорошенько саданул его в поясницу, да еще и с «Кровотоком».
Но надо отметить, что по большому счету удары эти были ему если не как слону дробина, то уж точно не смертельны — по моим меркам, здоровый лось.
И этот лось встал на ноги и очень нехорошим взглядом посмотрел на меня. Мне стало понятно, что уничтожать меня сейчас будут с чувством, толком и расстановкой. И, наверное, так оно и было бы, если бы из «Мышонка» не стали появляться новые участники нашего междусобойчика. Первым вылез мой старый знакомый Горотул. Он появился, как воплощение войны. На его заросшей бородой роже (А у него была борода? Не помню. Может, отрастил?) было написано простое желание кого-нибудь прибить, причем по возможности поскорее.
На груди у него болтались какие-то амулеты, обнаженные руки были покрыты татуировками, кольчуга-безрукавка блестела, как солнце.
— Ы-ы-ы! — заорал он, набегая на нас и размахивая двухлезвийной секирой. — Р-р-рубить по-р-р-русски!
И первым он рубанул моего недоброжелателя, заодно сбил корпусом меня, да так, что я отлетел шагов на пять и врезался в стену. За ним из люка вылезали один за другим мои сокланы.
«Стало быть, Жеррар был прав, здесь место главного удара», — подумал я и подбежал к еще живому невысокому.
— Ну давай, добивай, скотина, — прошипел тот.
— Желание хозяина — закон для гостя. А я в вашей цитадели вроде как гость, — сообщил я ему и пробил пару раз в голову.
И мне не стыдно. Смею заверить, если бы не глупый, но смелый Горотул, ни фига бы этот красавец не дал мне легко умереть. Тут война, а не ристалище. А на войне один закон — либо ты, либо тебя. Так что сопли о благородстве и чести оставьте для дамских романов.
Горотул и мои сокланы тем временем перебили всех «Диких» близ нашей площадки и направились в сторону лестницы, ведущей вниз, во внутренний двор. Я кинул взгляд по сторонам — везде была одна и та же картина. Наши штурмовые группы выполнили свою задачу, удержав все три площадки, и через них сейчас внутрь цитадели шли регулярные отряды «Гончих Смерти».
От нашей группы осталось пять человек. Сгинул еще в первой атаке бородатый живопыра Жеррар в своем однорогом шлеме, невозмутимый Келосса, похоже, не пережил последний штурм. На камни цитадели с площадки спустился только один лучник. Одного мага тоже порешили, да и второму досталось. Он пытался вырвать из себя стрелу и брезгливо при этом морщился.
— Вы хорошо стояли, парни, — сказал Валент. — Красавцы, всех отмечу. А тебе отдельное спасибо, малой, — подошел он ко мне. — По мне, ты и так сделал больше, чем мог. А что в драку особо не лез — это правильно, не с твоим уровнем. Но вон завалил же кабана.
— Ну мне тут маленько помогли, — скромно сказал я.
Раздался дружный смех. В нем звучали сгоревший адреналин, усталость и осознание того, что могли умереть. Могли. Но не умерли же. А раз живы — надо радоваться. Пусть даже и немудрящей шутке.
В этот момент внизу что-то здорово грохнуло. Валент поднял палец.
— О! Ворота все-таки разнесли. Встаем, чего расселись. Самая забава пошла!
Мы и присоединившиеся к нам немногочисленные выжившие с других площадок устремились к лестнице. Я, рассудив, что мой почетный геройский долг на сегодня, пожалуй, выполнен, приотстал, бормоча:
— Вы идите, идите, я вас тут, с тыла прикрою.
Соратники сбежали по лестнице навстречу буре мечей, а я опасливо (ну не люблю я высоты) посмотрел, что же там, внизу, творится. И, честно говоря, крайне впечатлился.
Внутренняя площадь была огромна, видимо, опять вступил в действие закон, освоенный мной еще в родных пенатах клана «Буревестники» — снаружи все выглядит меньше, чем внутри. Площадь внутреннего двора можно было сравнить по размеру ну если не с Красной, то уж точно с Дворцовой. А может, и наоборот. В общем, здоровенная была площадь. И сейчас там куча народа бодро уродовала друг друга колющим, режущим и дробящим оружием. Общий бой распался на сотни мелких поединков. Ворота и в самом деле рухнули, судя по всему, придавив с десяток обороняющихся, и теперь в образовавшийся проход с мечами и топорами наперевес вваливались бойцы «Гончих». «Дикие» еще пытались остановить их, но это было уже бессмысленно.
— Что, гнида гончая, радуешься? — раздался сзади меня голос.
Я обернулся и увидел мчащегося на меня с разинутым ртом и занесенным над головой мечом воина «Диких», всего в каменной крошке и пыли. Видать, оглушило бедолагу на какой-то стадии боя, он очухался, а тут я стою и вниз таращусь. Вот его обида и взяла.
Драться с ним я, конечно, не планировал, поэтому просто взял чуть-чуть правее и подставил ему подножку. Он, видимо, пребывая в обалдении и не до конца восстановив координацию в пространстве, добежал до меня, споткнулся о мою ногу и как-то даже без крика свистанул вниз со стены. Я сразу глянул, чем для него закончился этот полет и совсем не удивился, что коконом. А вы что хотели? Тут не ниже третьего этажа будет, пять пролетов здоровенной лестницы. Да еще и вниз головой.
— Наш Икар! — сказал я в восхищении. — Как летел!
Бой разгорался. Над площадью стоял густой мат, слышались нечленораздельные выкрики, отдельные междометия и рев Горотула, требующего между ударами, чтобы его подвиги увековечили съемкой на внутреннюю камеру. Сам он, подозреваю, включить ее не мог, ибо не знал как.
Рассматривая картину всеобщего боя, я увидел нечто, крайне мне не понравившееся. Совсем недалеко от меня, буквально под стеной, к которой припарковались «Мышата», трое «Диких» зажали в углу красотку Милли Ре, с которой прямо перед боем я познакомился в шатре главнокомандующей. Она явно была замечательной мечницей, ее два клинка порхали, как бабочки, и она довольно удачно оборонялась от трех воинов, но ее поражение было всего лишь вопросом времени. Нападать она не могла, отдавая все внимание и силы защите, и поэтому рано или поздно трое здоровенных воинов неминуемо возьмут над ней верх. Я это понял и стал думать, как помочь союзнице. Что, ввязавшись в бой, я ей точно не помогу — мне было предельно ясно. Пара ударов — и я воспоминание. Использовать эффективно те двадцать-тридцать секунд, что я ей выиграю, она, может, и успеет. А может, и нет. Тут надо что-то другое. Но вот что?
Я обводил глазами стену, и мой взгляд зацепился за обломок зубца, довольно длинный и угловатый, снесенный, видно, еще во время артподготовки одним из фаерболов, которые запускали наши маги.
— О! — сказал я и поднял указательный палец.
Я подбежал к обломку и попытался его поднять. Оказался невероятно тяжелый, зараза. И я его потащил волоком, чихая от пылюки, которую сам же и поднял.
Видит бог, я спешил, как мог, но когда подтащил булыжник к нужной мне точке и посмотрел вниз, чтобы определить квадрат камнеметания, то увидел, что дела Милли уже очень плохи. Она отбивалась из последних сил и, судя по всему, уже пропустила пару ударов. Надо было поспешать. Я установил камень на самом краю и заорал:
— Эй, уроды! Вы трое, что девчулю обижают!
У меня не было уверенности, что в этом шуме меня услышат, но то ли у них там внизу была акустика получше, то ли заорал я довольно громко, но двое из трех голову подняли, возможно, чисто инстинктивно.
— Получи, фашист, гранату, — сказал я и толкнул камень вниз, прямо на глазеющих в недоумении на меня «Диких». Увернуться они не успели — камень летит быстро, да и, полагаю, их изумление мне сильно помогло. Попал я удачно — обломок зацепил двоих, не убив, но раскидав их в разные стороны.
Милли использовала предоставленную ей передышку крайне эффективно. За эти секунды она, видимо, на пределе сил, атаковала третьего противника, провела ряд блестящих фланконад и добила его прямым ударом в горло, что было довольно красиво.
