Тед Уильямс - Море серебрянного света
ГОЛОС: Джерард Рей Уилкс, как и многие отцы юных бейсболистов, посчитал, что команда его сына стала жертвой неправильного судейства. Однако, в отличии от большинства из них, Уилкс решился на решительные действия. Избив до полусмерти судью-добровольца, он заставил под угрозой оружия одиннадцати-двенадцатилетних игроков команды соперника сесть в свой фургон и уехал с ними. Полиция преследовала его по территории двух штатов и, наконец, остановила на дорожной заставе за Томпкинсвиллем, Кентукки. Уилкс отказался сдаться и был застрелен...
РЕНИ уклонилась от первого удара Сэм, пропустила над собой второй, но третий, очень сильный, попал ей слева в голову. Рени выругалась и отпрыгнула. Сэм плакала и слепо размахивала руками, но Рени не хотелось ввязываться в обмен ударами – если сим-тело являлось копией ее настоящего тела, то Сэм Фредерикс была сильной, атлетически сложенной девочкой. Рени охватила ее за пояс и бросила на странно мыльную землю, потом попыталась схватить ее за руки. Не получилось, и еще один тяжелый удар обрушился на щеку. Рени с трудом сдержала гнев.
– Хватит, черт побери! Сэм, перестань!
В конце концов ей удалось ухватить одну из рук девочки, перевернуть ее головой вниз и вжать голову в землю. Потом она взобралась на спину Сэм и заломила за спину и вторую руку. Какое-то время девочка брыкалась, пытаясь сбросить ее, потом ее руки ослабели и она заплакала менее безумным, но более глубоким и рвущим сердце плачем.
Рени держала Сэм почти минуту, пока не почувствовала, что ее конвульсивные рыдания начали успокаиваться. Надеясь, что худшее позади, она рискнула и отпустила одну из рук девушки и потерла место, куда Сэм ударила ее. Челюсть щелкнула, когда она коснулась ее. – Господи Иисусе, ты разбила мне лицо, девочка.
Сэм изогнула голову назад и, широко открыв глаза, посмотрела на Рени. – О, мой бог, прости! – Она опять заплакала.
Рени встала. Скудные полоски одежды, которые носили она и Сэм, едва не упали с них во время драки, и они обе выпачкались в псевдо-грязи. Некоторые люди платят бешенные деньги за то, чтобы увидеть подобные вещи, кисло подумала Рени. Если вспомнить "Мистера Джи", то их программисты приложили много труда, чтобы добиться такого эффекта – полуобнаженные женщины борются в грязи. – Вставай, девочка, – сказала она вслух. – Предполагалась, что мы поищем камни, помнишь?
Сэм перекатилась на спину и уставилась на странное серое небо, лицо мокрое, в глазах отчаяние. – Я не сделаю это, Рени! Я не могу сделать это – даже если вы сломаете мне обе руки. Он убийца. Он убил Орландо.
Рени сосчитала про себя до десяти и только потом заговорила. – Сэм, я разрешила тебе кричать на меня – и даже бить меня, и я не ударила тебя в ответ, и не важно, как мне хотелось тебе врезать. Ты думаешь, я чувствую себя хорошо? – Она коснулась ноющей челюсти. – Это трудно нам всем. Но я собираюсь идти с этим противным стариком, потому что мы должны – и я не собираюсь оставлять тебя здесь. Конец обсуждения. Теперь, неужели ты хочешь, чтобы я связала тебя и понесла вниз с этой проклятой горы? У меня нет сил для этого. – Внезапно она поняла, до чего устала, и тяжело рухнула на землю рядом с девушкой. – Неужели ты действительно хочешь, чтобы я это сделала?
Сэм мрачно взглянула на нее, пытаясь овладеть собой. Она никак не могла отдышаться и заговорить. Наконец она пришла в себя: – Рени, прости. Но как мы можем идти с ... с ...?
– Я знаю. Я ненавижу этого ублюдка – я сама с удовольствием сбросила бы его с горы. Но нам придется жить вместе с Феликсом Жонглером, пока мы не узнаем, что тут происходит. Ты помнишь древнюю мудрость: держи друзей близко, а врагов еще ближе? – Рени сжала руку девочки. – Это война, Сэм. А не одна единственная битва. Терпеть рядом с собой это чудовище... это как быть разведчиком за линией фронта или что-то в этом духе. Мы должны сделать это, потому что у нас есть более важная цель.
Сэм опустила глаза, не в силах выдержать взгляд Рени. – Чизз, – сказала она после долгого молчания, и это прозвучало как смерть. – Я попытаюсь. Но я не собираюсь разговаривать с ним.
– Прекрасно. – Рени с трудом встала на ноги. – Пошли. Я привела тебя сюда вовсе не для того, чтобы поговорить с глазу на глаз. Мы должны... – Она прервалась, увидев силуэт, медленно обходивший один из обломанных каменных столбов, из которых и состоял этот безжизненный ландшафт. Красивый молодой человек тоже остановился, уставившись на них пустым взглядом, как золотая рыбка в аквариуме.
– Что, черт побери, ты хочешь? – спросила его Рени.
Темноволосый мужчина какое-то время молчал. – Я... Рикардо Клемент, – наконец сказал он.
– Мы знаем. – Да, его мозг был поврежден, но это вовсе не означало, что Рени должна была жалеть его.
Перед тем, как на Церемонии все пошло вкривь и вкось, он был одним из этих убийц, членом Грааля, как и Жонглер. – Уходи. Оставь нас одних.
Клемент медленно мигнул. – Как хорошо... быть живым. – Еще одна пауза, и он исчез среди камней.
– Это совершенно ужасно, – жалобно сказала Сэм. – Я... я не хочу больше быть здесь, Рени.
– Я тоже, – Рени потрепала ее по плечу. – Вот почему мы должны идти, найти путь домой. И не имеет значения, насколько мы хотим сдаться. – Она опять схватила руку Сэм и сжала ее, пытаясь заставить Сэм выслушать и понять ее слова. – Не имеет значения, насколько. Давай, девочка, вставай на ноги – мы должны набрать камней побольше.
!Ксаббу, используя уже принесенные камни, соорудил что-то вроде стены вокруг голого сима Орландо, и это напоминала скорее гроб без крышки, чем погребальную пирамиду. Псевдо-камни, как и все остальные вещи на вершине черной горы, медленно изменялись: с каждым прошедшим часом они все больше и больше походили не на предметы, какими им полагалось быть, а на трехмерные эскизы предметов. Однако сим Орландо, Ахиллес, сохранял сверхъестественный натурализм: лежа в импровизированной могиле он выглядел погибшим полубогом.
Вглядевшись в пустую оболочку своего друга, Сэм опять заплакала. – Он умер, да? Я бы не хотела, чтобы это было правдой, но вы все так чувствуете, верно?
Рени вспомнила наполненные болью черные месяцы после смерти матери. – Да. Ты увидишь и услышишь его, где бы он ни был. И через какое-то время тебе полегчает.
– Мне никогда не полегчает. Никогда. – Сэм наклонилась и погладила каменную щеку Орландо. – Но он мертв, разве не так? По-настоящему мертв.
Рени обнаружила, что ей почти так же трудно, как и Сэм, думать о том, что надо оставить тело, выглядевшее полным жизни. Были и другие странные знаки. Она видела несколько симов, чьи обладатели умерли, и, в отличии от них, одежда Орландо осталась мягкой и гибкой, несмотря на мраморную твердость тела под ней. Такая странность даже заставила Рени спросить себя, умер ли он вообще и не лежит ли он в глубокой коме в реальной жизни, но многочисленные тайные попытки – сделанные ею в то время, когда Сэм отвлекалась – убедили Рени, что она могла бы провести вечность в этом странном месте, но окаменелая фигура Орландо никогда даже не пошевелится.
Последний дар Орландо позволил Сэм и Рени раздобыть немного материи и сделать грубую одежду, что, в свою очередь, помогло ей чувствовать себя не такой уязвимой в присутствии холодноглазого Жонглера и бессмысленно-детского Клемента. Перевернув застывший сим Орландо, чтобы добраться до остатков его разодранного в клочья хитона, они даже нашли сломанный меч, рукоятку с несколькими дюймами лезвия, и теперь им было легче сделать из белой грязной материи набедренные повязки и тонкие ленты для грудей.
Сломанный меч оказался единственным оружием, оставшимся у выживших, возможно единственным оружием во всем симмире, и, конечно, слишком ценным инструментом, чтобы оставлять его здесь, на вершине горы. Нельзя было допустить, чтобы он попал в руки Жонглера, и Рени предпочла бы нести его сама – себе то она доверяла! – но Сэм так трогательно просила дать ей хоть что-нибудь на память об Орландо, что сердце Рени не могло сопротивляться; Сэм засунула его себе за набедренную повязку. От клинка остался кусочек чуть больше ладони, меч больше не был оружием, и тем не менее на ноге Рени появилась неприятная царапина, пока она и Сэм боролись между собой. Тем не менее ей пришлось признаться, что даже в таком состоянии потрепанный клинок сохранил вид легендарного оружия.
Рени тряхнула головой, разозлившись на саму себя за мистические мысли. Гниет тело или нет, их друг мертв. Меч Орландо когда-то был бичом всего вымышленного игрового мира, но теперь им можно только копать или пилить дрова... если они их найдут. А из удивительной одежды Орландо получилась пара примитивных бикини, как в плохих фильмах о троглодитах. (!Ксаббу отказался взять даже кусок ткани, чтобы прикрыть свою наготу, и когда Рении предложила немного Жонглеру, не из-за доброты, а больше думая о себе и Сэм, он только рассмеялся.)
