Лоуренс Уотт-Эванс - Отмеченный богами
Однако, не желая видеть Граубриса Императором Граубрисом Четвертым, Гранзер изо всех сил старался быть в стороне от споров о наследовании — хотя бы ради того, чтобы не нарушать своей семейной гармонии. Принц понимал, его супруга станет никудышной Императрицей, а из двух братцев ни одному предпочтения не отдавал. Однако теперь, увидев, как все более авторитарно начинает вести себя Граубрис, он стал склоняться к идее посадить на трон Золуза. О Даризее по-прежнему не могло быть и речи, но Золуз… До сей поры он вел себя великолепно. Кроме того, у Золуза шесть здоровых детишек — или по меньшей мере пять, поскольку местонахождение Принца Багара оставалось неизвестным. Таким образом мысль об Императоре Золузе Третьем становилась для Гранзера с каждым часом все более привлекательной.
Конечно, он не осмеливался высказывать эту идею в присутствии своей супруги. Не был намерен он и оспаривать претензии Граубриса на трон. Даже никудышный Император предпочтительнее гражданской войны, особенно когда у него за спиной мятежный маг во главе армии жмуриков.
Никудышный Император… Домдар за всю свою историю такового не имел. Об этом заботились боги, хотя иногда это означало выбор какого-то неизвестного дальнего родственника в обход нескольких прямых наследников.
Как жаль, что теперь боги возложили бремя принятия решений на простых смертных.
Марширующие колонны, частично скрытые высокими строениями, уже растянулись от Агабдала до линии восточного горизонта. Гранзер проводил взглядом последний отряд, за которым закрылись ворота лагеря.
— Ваше Высочество! — послышался чей-то голос.
Удивленный, Гранзер обернулся — рядом с ним стоял Лорд Пассейл. Принц подавил желание бросить прощальный взгляд в окно. Тогда Пассейл тоже непременно бы глянул и догадался о демарше Гранзера и Кадана. Об этом никому не следовало знать, пока армию ещё можно остановить, если так решит Граубрис. Пассейл, возможно, и заслуживал доверия, но полной уверенности у Принца Гранзера не было.
— Что вам угодно, милорд? — Он переместился, чтобы закрыть Лорду вид из окна.
— Дыхание Ее Величества стало прерывистым, сердцебиение слабым и неровным, боюсь, наступают последние минуты.
— Иду, — сказал Гранзер.
Лорд Пассейл остановил Принца, коснувшись ладонью его груди.
— Одну секунду. Мне хотелось бы сказать несколько слов о наследовании.
Гранзер посмотрел на украшенные перстнями пальцы на своей груди, и Пассейл опустил руку.
— Так что насчет наследования? Мне казалось, вопрос уже решен.
— А мне кажется, не совсем, — ответил Пассейл. — Императрица выразила свое предпочтение, однако по какому праву она выбирает себе наследника? Согласно древним традициям Императорская фамилия должна обратиться к Совету, а Совет, в свою очередь, обязан испросить совета богов. Если же боги не отвечают, тогда Совет, а не Императрица должен избрать наследника.
— Не представляю, как вы могли прийти к такому решению, — медленно вымолвил Гранзер.
— Другого решения просто не существует, Ваше Высочество.
— Но что это может изменить, милорд?
— Меняется вся процедура. Совет на специальной сессии избирает Императора или Императрицу, Ваше Высочество. Пока же этот вопрос нельзя считать решенным.
— И вы полагаете, что большинство Совета может не согласиться с пожеланием Императрицы?
— Думаю, может, — спокойно произнес Пассейл. — Я пришел сюда не только по своей инициативе. Предварительно я беседовал с Лордом Граушем и Лордом Ниниамом. Они, так же как и я, будут счастливы проголосовать за вас как за наследника престола.
У Гранзера от изумления округлились глаза.
— За меня? — переспросил он. — Вы сошли с ума. Императрица имеет троих детей и шестерых внуков, в то время как я по крови ей не ближе, чем добрая дюжина других.
— Вы — двоюродный брат трех её наследников…
— По линии отца, милорд, по линии отца. Мой дядя был Принцем-консортом, а вовсе не Императором. Это не императорская кровь.
— …и супруг её старшего ребенка.
— Как я могу требовать короны, если права моей супруги на трон существенно превышают мои?
— Да потому, что вы тот, кто вы есть, Ваше Высочество! Вы очень долго были отменным Председателем Имперского Совета, и мы искренне верим в ваши способности.
— Но это же абсурд!
— Мы предполагали, что вы скажете именно это, — вздохнул Пассейл. — В таком случае мы намерены поддержать вашу супругу в её претензиях на трон.
— Должен сказать, моя жена, — хоть я и очень её люблю, — окажется бестолковой и вздорной правительницей, не способной играть ту роль, какую играла её мать.
— Неужели вы считаете, что её братец будет лучше? Вы имели возможность видеть его вчера в Палате Совета…
— Позавчера, — машинально поправил Лорд Гранзер. — Да, я насладился его обществом в полной мере. Конечно, я не верю, что он станет таким же хорошим Императором, как его мать или большинство предшественников. Тем не менее я не думаю, что Доризея будет лучше. Кроме того, ни один из них не поддержит меня, если я окажусь настолько глуп, что выдвину свои претензии на трон.
Пассейл колебался, продолжать ли беседу. Наконец все-таки решился.
— Есть ещё один претендент… — неуверенно произнес он.
— Золуз? — вздохнул Гранзер. — Если он предъявит свои претензии, я его поддержу. Но как он сможет это сделать? Ведь он самый молодой из троих?
— Но единственный, кто уже имеет наследников, — заметил Пассейл. — Разница в возрасте составляет всего лишь десять минут. Полагаю, с учетом этих обстоятельств Совет может поддержать именно его.
— Поддержат ли его Лорд Грауш и Лорд Ниниам? Как поведут себя остальные?
— Грауш, Ниниам и я, бесспорно, поддержим этот выбор, Ваше Высочество. Мы уже имели возможность обсудить проблему во всех деталях. Разумеется, в первую очередь мы предпочли бы вас, а затем вашу супругу. Золуз также приемлем в качестве альтернативы своему брату. Увы, я не вправе выступать от имени остальных членов Совета.
Гранзер задумчиво смотрел на Лорда.
Грауш, Ниниам, Пассейл и он сам… четвертая часть членов Совета. Необходимо набрать ещё пять голосов.
Он не сомневался, что Шуль и Орбалир выступят против. Кадан же наверняка поддержал бы этот план.
Он машинально глянул в окно.
— Мы все знаем, — сказал Пассейл, заметив его взгляд. — И одобряем ваши действия. Но боюсь, Принцу Граубрису они придутся не по вкусу.
— У меня есть серьезное подозрение, что вы правы, — горько рассмеялся Гранзер. Он повернулся и, уже не таясь, посмотрел из окна на двигавшуюся к востоку армию.
Эти люди действительно спасут Империю, подумал Принц. Он и остальные Советники могут сколько угодно заниматься поисками подходящего наследника трона, но именно Кадан и его бойцы сделают все, чтобы этот трон вообще устоял.
Принцем овладели тревожные мысли.
Смогут ли они осуществить задуманное? Что произойдет, если Граубрис откажется принять решение Совета? Что, если голоса в Совете разделятся поровну — восемь на восемь? В этом случае по закону спор разрешался голосом Императрицы — но теперь Императрицы не будет.
Не приведут ли их действия к гражданской войне? Сумеют они разбить Назакри или просто ускорят самоуничтожение?
Поступил ли он правильно, отправив Кадана с армией на восток и оставив Зейдабар практически беззащитным?
Принц поднял глаза, как бы ища поддержки у богов, и увидел, что в небе господствует одна-единственная луна. Баэл ясно был виден даже при свете дня. Солнце находилось на востоке — Баэл представал в форме горизонтального красного серпа, напоминая ухмылку окровавленного рта.
Гранзер вздрогнул и отвернулся.
Глава пятьдесят шестая
Мост был готов. Маги перебросили его через реку, притопив примерно на дюйм, так что любая попытка сжечь его оказалась бы тщетной. Конечно, если эта попытка будет предпринята с помощью естественных средств. Но кто знает, на что способна таящаяся в красном кристалле черная магия Назакри.
Большинство Новых Магов валились от усталости, а энергия их кристаллов полностью истощилась. Некоторым даже пришлось добираться до берега вплавь под дождем вражеских стрел, а у их коллег не осталось магической силы, чтобы помочь пловцам. Только Врей Буррей да Тебас Тудан ещё были способны летать — они порхали над настилом, проверяя прочность связей.
— Стоит ли ждать? — спросил Маллед, стоявший у края воды во главе довольно беспорядочной колонны солдат Империи. Пройдя столь длинный путь, он желал одного — покончить все разом так или иначе. Солнце склонялось к западу, и каждая секунда становилась драгоценной.
— Нет, — ответил Дузон, оседлавший своего боевого скакуна — последнюю сохранившуюся лошадь. Он поднялся на стременах, повернулся к войску и воззвал:
— Вперед! За Императрицу, за наших богов, за Домдар! Отомстим за павших товарищей!
