Хеннинг Манкелль - Глухая стена
- Можно сделать еще один вывод, - продолжал комиссар, - хотя и не столь категоричный. Но надо по возможности учесть все варианты. Вывод простой: что-то должно произойти. И исходным пунктом почему-то будет Истад. - Он взглянул на Мартинссона. - Руннерстрёмсторг по-прежнему под наблюдением?
- Нет, наблюдение снято.
- Черт! Кто распорядился?
- Викторссон. Сказал, это бесполезное растрачивание ресурсов.
- Немедленно восстановить наблюдение. С Апельбергсгатан я снял его сам. И возможно, зря. В общем, надо сию же минуту послать туда и на Руннерстрёмсторг патрульные машины.
Мартинссон вышел. Валландер знал, он проследит, чтобы наблюдатели без промедления выехали на посты.
Все молча ждали. Нюберг по-прежнему причесывался, и Анн-Бритт предложила ему карманное зеркальце, но он зеркальце не взял, только проворчал что-то невразумительное. Наконец Мартинссон вернулся:
- Сделано!
- Мы ищем фактор, запустивший цепочку событий, - сказал Валландер. - Возможно, это смерть Фалька. Такова моя версия. Пока Фальк был жив, он держал все под контролем. Но его внезапная смерть сеет тревогу и запускает целую вереницу событий, в которой мы стараемся разобраться.
Анн-Бритт подняла руку:
- Нам точно известно, что Фальк умер естественной смертью?
- Судя по всему, да. Мои выводы основаны на допущении, что Фальк скончался совершенно неожиданно. Его врач приходил ко мне и заявил, что инфаркт почти на сто процентов исключен. Фальк был вполне здоров. И все-таки умер. Тут-то все и началось. Будь Фальк по-прежнему жив, как ему и полагалось бы, Соню Хёкберг не убили бы. Она бы пошла под суд за убийство таксиста. И Юнаса Ландаля тоже не убили бы. Так бы и оставался у Фалька на побегушках. И то, что планировали Фальк и его присные, грянуло бы в урочный час, а мы бы и понятия не имели.
- Иными словами, лишь по причине внезапной, однако совершенно естественной смерти Фалька нам и стало известно, что произойдет некое событие, которое, возможно, затронет весь мир?
- Другого объяснения у меня нет. Если можете предложить другое, я готов выслушать.
Все молчали.
Валландер вновь задал себе вопрос, как Фальк познакомился с Ландалем. Что их связывало, по-прежнему оставалось загадкой. Комиссар начинал угадывать контуры незримой организации, без ритуалов, без внешнего антуража, действовавшей через своих символических ночных зверьков. И эти едва приметные действия могли разрушить целые электронные миры. Где-то в этой тьме и состоялось знакомство Фалька и Ландаля. Соня Хёкберг некоторое время была влюблена в Ландаля и поплатилась за это жизнью. Но больше ничего им узнать не дано. По крайней мере, пока.
Альфредссон взял свой портфель, достал какие-то свернутые бумаги.
- Записи Мудина, - пояснил он. - Лежали в углу. Я их собрал. Может, стоит их просмотреть?
- Вот вы с Мартинссоном и займитесь, - решил Валландер. - Вы там в своей стихии, а не мы.
На столе зазвонил телефон. Анн-Бритт сняла трубку, ответила и передала ее Валландеру. Звонил Ханссон.
- Один из соседей говорит, что в половине десятого слышал, как отъехал автомобиль, прямо-таки сорвался с места, - сообщил он. - Но это, в общем, все, что удалось выяснить. Больше никто ничего не слыхал. Даже выстрелов.
- А что, стреляли не один раз?
- Врач говорит, у нее в голове две пули. Входных отверстий два.
Валландер ощутил дурноту и поневоле сглотнул.
- Ты слушаешь?
- Да. Выстрелов никто не слышал?
- Во всяком случае, ближайшие соседи не слышали. Мы пока успели только их перебудить.
- Кто руководит опергруппой?
- Форсман. Раньше я никогда с ним не встречался.
Валландер тоже не припоминал такого имени:
- Что он говорит?
- Ему, конечно, очень трудно разобраться в моем рассказе. Мотива-то нет.
- Ты уж постарайся держать позиции. Мы сейчас никак не можем с ним поговорить.
- И вот еще что: Мудин поехал сюда за дискетами, да?
- Так он сказал.
- Думаю, я вычислил, в какой комнате он ночевал. Но дискет там нету.
- Значит, он забрал их с собой.
- Похоже на то.
- А других его вещей ты не нашел?
- Нет.
- Есть признаки, что в доме побывал кто-то еще?
- Один из соседей утверждает, что в середине дня к дому подъехало такси, из которого вышел мужчина.
- Возможно, это важно. Надо найти таксиста. Проследи, пусть Форсман немедля этим займется.
- Вообще-то я никак не могу решать, что мальмёским коллегам делать, а что нет.
- Тогда придется тебе самому искать такси. Есть словесный портрет пассажира?
- Сосед обратил внимание, что одет он был не по сезону легко.
- Он так сказал?
- Если я правильно понял.
Человек из Луанды, подумал Валландер. Тот, чье имя начинается на «К».
- Разыскать такси очень важно, - повторил он. - Пассажир прибыл либо с парома, либо из Стурупа.
- Постараюсь найти его.
Валландер коротко сообщил остальным услышанное от Ханссона.
- По-моему, прибыло подкрепление, - сказал он. - И возможно, издалека, аж из Анголы.
- Я не получил ни единого ответа на свои запросы, - доложил Мартинссон. - Насчет группировок саботажников или террористов, объявивших войну финансовым системам. Судя по всему, никто не слыхал о группировках структурных веганистов, как ты их называешь. Хотя я лично считаю, что такое обозначение некорректно, сбивает с толку.
- Все когда-то случается впервые, - отозвался Валландер.
- Здесь, в Истаде?
Нюберг отложил расческу и неодобрительно посмотрел на комиссара. А тот вдруг подумал, что Нюберг выглядит ужасно старым. Может, и он в глазах других выглядит так же?
- На поле возле Сандхаммарена застрелился азиат, - ответил Валландер. - Человек из Гонконга с фальшивыми документами. Об этом мы бы тоже сказали, что здесь такого не бывает. Увы, бывает, черт побери. Захолустья больше не существует. Разница между большими городами и провинцией фактически исчезла. И как я понял, благодаря новым информационным технологиям любое место на свете можно считать центром мира.
Снова зазвонил телефон. На сей раз трубку поднял сам Валландер. Звонил опять Ханссон:
- Форсман молодец. Четко работает. Такси уже нашли.
- Откуда оно приезжало?
- Из Стурупа. Ты был прав.
- Кто-нибудь говорил с шофером?
- Он стоит тут, рядом со мной. Смена у парня, похоже, очень долгая. Кстати, Форсман тебе кланяется. Вы с ним встречались прошлой весной на какой-то конференции.
- И от меня ему поклон, - ответил Валландер. - А теперь дай-ка мне таксиста.
Валландер жестом попросил бумагу и ручку.
Таксист говорил на сконском диалекте, который даже привычное ухо комиссара воспринимало с трудом. Но ответы, к счастью, были лаконичны. Стиг Лунне попусту болтать не любил. Валландер представился и объяснил, о чем пойдет речь.
- В котором часу вы взяли этого пассажира?
- В двенадцать тридцать две.
- Вы так точно запомнили?
- Не я. Компьютер.
- Рейс был заказной?
- Нет.
- То есть вы просто стояли в Стурупе?
- Да.
- Можете описать пассажира?
- Высокий.
- А еще?
- Худой.
- Это всё?
- Загорелый.
- Та-ак. Высокий, худой, загорелый?
- Да.
- Говорил по-шведски?
- Нет.
- На каком же языке он изъяснялся?
- Не знаю. Мне он просто показал записку с адресом.
- И за всю поездку ни слова не произнес?
- Ни слова.
- Как расплатился?
- Наличными.
- Шведскими кронами?
- Да.
- Багаж у него был?
- Сумка на ремне через плечо.
- И все?
- Все.
- Он светлокожий или смуглый? Европейской наружности?
Ответ удивил Валландера. И не только потому, что оказался необычайно пространным.
- Моя мать говорит, я вылитый испанец. А ведь я родился в Мальмё.
- Вы хотите сказать, что на мой вопрос ответить трудно?
- Да.
- Какие у него волосы - светлые или темные?
- Он лысый.
- Вы видели его глаза?
- Голубые.
- Как он был одет?
- Слишком легко.
- А точнее?
Стиг Лунне снова сделал над собой усилие:
- По-летнему и без пальто.
- Он что, был в шортах?
- В тонком белом костюме.
Больше у Валландера вопросов не нашлось. Он поблагодарил Стига Лунне и попросил его сразу же позвонить, если он что-нибудь вспомнит.
На часах меж тем было уже три. Валландер коротко подытожил описание пассажира, которое вытянул из Лунне. Мартинссон и Альфредссон ушли просматривать записи Мудина. Следом за ними ушел и Нюберг. Валландер и Анн-Бритт остались вдвоем.
- Что же, по-твоему, случилось?
- Не знаю. Но опасаюсь самого худшего.
- Кто этот человек?
- Его вызвали на подмогу. И он знает, что именно Мудин глубже всех проник в тайный мир Фалька. Кто он такой, я, понятно, не знаю.
- Но почему убили ту женщину?
- Не знаю. И мне страшно.
Через полчаса Мартинссон и Альфредссон вернулись, а еще через минуту-другую явился и Нюберг, который, не говоря ни слова, сел на прежнее место.
